Жениться на Руби Сиборн? Это не просто обязательства, это кандалы.

За этим дурацким предложением наверняка что-то кроется. Ну почему красивой и умной молодой женщине, чтобы спасти свой бизнес, обязательно нужно выходить за него замуж?

– Выгодная сделка, значит? – Он сощурился, делая вид, что раздумывает над ее словами. – А кроме подъема до уровня Сиборнов, что я получу от этого брака?

Судя по румянцу, выступившему на ее щеках, и полетевшим из глаз искрам, намек был понят.

– Ты говоришь о сексе?

– Да, меня очень интересует этот вопрос.

Она скрестила руки, но он успел заметить предательски проступившие сквозь платье соски. Ей хотелось этого так же, как и ему.

Руби посмотрела ему прямо в глаза:

– Это лишь все усложнит.

– Ты уверена? Это сможет сделать наш брак мало-мальски приятным.

На ее шее пульсировала вена, и он с трудом удержался от желания прикоснуться к ней губами.

– Нет. Зачем усложнять и без того сложную ситуацию?

– Твои методы обольщения оставляют желать лучшего. Давай подумаем. Я связываю себя с тобой на неопределенный срок и оказываюсь в сложной ситуации без секса. – Он щелкнул пальцами. – Черт возьми, да! Это именно то, что мне нужно!

Она угрожающе сузила глаза:

– Мне не нравится, когда надо мной смеются.

– А мне не нравится, когда меня принимают за дурака. – Он сделал шаг вперед, с удовольствием отметив, что она отступила. – Это взаимовыгодное деловое предложение, я это понимаю. Но мы взрослые люди. Нас влечет друг к другу. Нет никакой причины, мешающей нам получить немного удовольствия в спальне, пока длится этот брак.

К ее чести, Руби не отвела взгляда, но было заметно, что она нервничает: пальцы теребили пояс от платья, на скулах ходили желваки, а уши окрасились в сочный малиновый цвет. Джекс решил играть на повышение.

– Конечно, можно и не только в спальне, думаю, мне понравится не меньше. Мы можем включить это в наше соглашение?

Она вспыхнула, но не отвела взгляда. Его восхищению не было предела.

– Ладно, не будем ходить вокруг да около. Мы женимся, ложимся в постель, и оба получаем выгоду в бизнесе. Так? – Судя по ее тону, она находила подобный вариант весьма сомнительным.

Джексу нравилась ее прямота, но он не мог отделаться от чувства, что она что-то недоговаривает.

– Именно так. И никак иначе, – спокойно подтвердил он.

– Никакого секса. – Бешеный взгляд ее зеленых глаз, казалось, мог спалить его дотла, и он не мог удержаться от фантазии, как проявит себя подобный темперамент в постели. – Это аннулирует сделку.

– Ты не можешь ни заключать, ни аннулировать сделку, – заметил он, закрепляя свое преимущество.

Руби было необходимо его согласие, и, хотя он и понимал, что подобный шаг действительно мог бы решить его проблемы, он никогда не сдавался без боя.

– Хорошо, пусть будет так! – заявила она с вызовом.

Он сделал вид, что не услышал, как она пробормотала «но без секса». Пусть думает, что он согласился.

– Отлично. – Он скрестил руки и прислонился к стене. – Только давай проясним одну вещь. В этом браке не должно быть никаких чувств. Женщины то и дело норовят влюбиться и все усложнить.

Руби резко засмеялась:

– Мне? Влюбиться в тебя?

Она похлопала Джекса по плечу, и его передернуло. Он ненавидел этот покровительственный тон.

– Не беспокойся, этого не произойдет. Я не ношу розовые очки. И у меня нет никаких иллюзий ни по поводу тебя, ни по поводу этого брака.

По какой-то странной необъяснимой причине ее абсолютная уверенность в том, что она не сможет в него влюбиться, была ему неприятна. Конечно, Джекс вовсе не хотел никаких чувств, но почему Руби обязательно нужно было подчеркивать, что это невероятная нелепица? Может, в глубине души мисс Сиборн думала точно так же, как и остальные представители ее класса? Что Марони всегда останется Марони?

– Ну и? – Она нервно переминалась с ноги на ногу.

– Так ты не шутишь?

Она закатила глаза:

– Неужели ты думаешь, что я стала бы так унижаться только для того, чтобы пошутить?

– Логично.

Он уже готов был отказаться. Хотя перспектива оказаться в постели с подобной девицей была очень заманчивой, все же этого можно было достичь и без таких сложностей.

Что касается принятия высшего общества… Джекс огляделся и увидел президента гигантской международной корпорации, погруженного в увлекательную беседу с конкурентом.

Он весь подобрался и сунул руки в карманы. Пока он остается изгоем, ему не достичь своей цели. И хотя это нелепое предложение претило ему, похоже, у него не оставалось другого выхода.

– Что случилось?

– Ничего. – Джекс сделал над собой усилие, чтобы расслабиться. – Каковы сроки твоего предложения?

– На сколько ты планируешь задержаться в городе?

– Согласно моему первоначальному плану, от трех до шести месяцев.

Ее видимое облегчение было ему противно, хотя он ни за что бы себе в этом не признался.

– Прекрасно, у нас полно времени для достижения наших целей. Потом ты вернешься на свой любимый прииск, и мы всем скажем, что просто вынуждены пожить раздельно, потому что я не могу оставить свою работу.

– Я сказал, «первоначальный план». Мой новый план потребует задержаться здесь подольше.

Это заявление сразило ее наповал. Руби открыла рот, и он положил палец на ее подбородок, чтобы закрыть его.

– Ты же не предполагала, что я пойду на такие жертвы, чтобы войти в высшие круги только для того, чтобы поболтаться там несколько месяцев? – Он покачал головой. – Нет. Я здесь надолго.

Она продолжала молчать, уставившись на Джекса так, словно у него отросла вторая голова. Он наклонился к ее уху и прошептал:

– Все еще хочешь быть моей женой? Уверена?

Он ожидал, что она начнет юлить и пойдет на попятную.

– Я согласна, – выдохнула она, почти касаясь уголка его рта.

Это было за секунду до того, как Руби его поцеловала.

– Скажи, кто эта сексуальная блондинка? Та, с которой ты целовался?

Джекс нуждался в Мюррее, своем мельбурнском менеджере, но это отнюдь не означало, что тот ему нравился. Парень заявился на прием с видом победителя, перездоровался с половиной зала и только после этого удосужился подойти к боссу.

Если бы Джекс не ценил его как специалиста, он надрал бы ему задницу.

Он проследил за взглядом Мюррея и увидел Руби, окруженную толпой холеных, разодетых женщин. Они что-то кудахтали и прыгали вокруг нее, восхищаясь ее драгоценностями, трогая сережки. Она непринужденно улыбалась, кивала, щебетала, в то время как он пытался осознать всю серьезность и глобальность их соглашения.