С предельной ясностью в голове я дошла до своего уже бывшего рабочего места. Выдернула шнур с жёстким диском, аккуратно засунула носитель в сумку и, цокая на каблучках, понесла себя и свою королевскую осанку в бухгалтерию. Там работали два прекрасных бухгалтера — Юлечка и Надежда Степановна, не считая главного.

— Девочки, привет! — я вошла в кабинет, — Могу ли я сейчас написать заявление на увольнение и заполнить обходной лист? — закинула я бомбу замедленного действия в обитель размерянности.

— Кирочка, что??? Ты увольняешься? — даже не ответив на приветствие, они вскочили и окружили меня, — Да как так? Ты же здесь на хорошем счету. Тебе предложили место получше? Так ты поговори с начальником, он поднимет тебе зарплату и размер бонуса.

— Да, увольняюсь, — чётко и размеренно произнесла я, — К шефу не вариант. Милые мои, я тороплюсь. Дайте мне, пожалуйста, нужные бумаги с ручкой — я напишу по собственному. Царь и Бог уже пожелал, чтобы меня здесь не было.

— Как же жаль! — Юленька прижала руки к груди, — К сожалению, сейчас не можем ничего тебе дать. Главного сегодня нет, он на встречу уехал и сказал, что сегодня его больше не ждать. Приходи в понедельник, тогда и оформим всё в лучшем виде.

— Ясно, — в понедельник меня здесь уже видеть не желают, но ладно, разберёмся позже, перебьётся начальничек, — Я побежала. До понедельника! — и от бедра и в темпе я пошла на парковку. ЭКО ждать не будет.

Быстро запрыгнув в машину, положила голову на руль. Две минуты на вздох. Нельзя паниковать! Нельзя! Есть мои Клиенты, они пойдут за мной. Я потом что-нибудь придумаю. А сейчас надо в срочном порядке успокоиться и собрать себя в кулак. Подняла голову, вдохнула и выдохнула. Всё. Тишина в студии! Пункт назначения — больница. Плевать на всё! Прорвёмся! Самое главное, что, возможно, сегодня я смогу зачать малыша. Нет, точнее я уверена, у меня точно появится малыш. Улыбка расцвела на моём лице.

Вырулив со стоянки, я влилась в поток машин. Движение плотное. Видимо, офисный планктон единовременно вышел на обед. Как на зло. Потихоньку закипаю. “Часики-то тикают!”.

Из лёгкого мандража выдёргивает громкий телефонный звонок. Взглянула на приборную панель. Мама. Придётся брать трубку. Нажала на руле кнопку и салон заполнил голос предков.

— Доча, ты почему трубки не берёшь? Я переживаю. Как ты там? Как работа? Как твоё здоровье?

— Мам… Всё хорошо, — как же хочется разрыдаться кому-нибудь в жилетку, но нельзя. Особенно маме и сейчас.

— Угу, хорошо у неё, — недовольно пробурчала она. Какой-то мажор пытается влезть в ряд, по которому еду я. А вот фигу тебе! У меня нет времени на вас всех, — А вот если бы ты со Стасиком осталась, работать тебе не пришлось бы! Была бы с ним как за каменной стеной! И мама у него… — у меня начали трястись руки. Как же это достало! Вот почему родственники не понимают слова “Нет” и пытаються залезть в твои “трусы” без спросу?!

В процессе самобичевания, ибо не могу всё никак дать ей отпор, я не заметила как тонированный гелендваген болотного цвета совершает манёвр. Вместо того чтобы притормозить, я, сама того не понимая, поддала газу. До отказу. Точнее до удара. Звук “железного поцелуя” был… приличным. Я дернулась за рулём. Мама всё продолжала драть мои нервы, как кошки кожаный диван, и параллельно восхвалять Стасика.

Оторвала взгляд от руля. Посмотрела на гелик впереди. Зад в хлам. Как-то раз, когда выбирала своего подержанного железного коня, я решила заглянуть в премиум сегмент. Так вот. Конкретно эта машина, у которой бампер висит на последней сопле, стоил тогда около 60 миллионов рублей. Чувствую ремонт мне встанет миллионов в 5. Красотища! А особенно, если учесть, что страховка покроет максимум тысяч 500.

Опустила взгляд на свои руки, которые я не могу отнять от руля. Мама в это время продолжает орать любовные серенады Стасику-гондурасику, расходясь в своей опере.

Краем глаза замечаю, как из зелёной машины выходит мужчина. Высокий статный блондин с зачесанными назад волосами. Шкаф, одним словом. Вот только ещё в бандитскую собачью свадьбу попасть мне сегодня не хватало. Кто ж на меня порчу навёл? И главное, за что?

— Чтобы Стасу позвонила, поняла!? — угрожающе произнесла маман.

— Угу, — и я нажала на сбросить.

Бандюга слегка постучал по моему стеклу мощным кулачком. Я вцепилась в руль, как кошка, которую сейчас потащат за хвост в кусты.

— Девушка, выходите, я не кусаюсь, — Скосила взгляд. Отчётливо виднеется кобура под тонкой кожаной курткой. Мне хана. Могилка под берёзой. На коре выцарапано: “Из-за её портфолио архитектура пала на колени.”

Пауза.

Я медленно повернула голову. А недурен собой бандюга.

Мне кивнули.

Я в немом выражении кивнула в ответ.

Его лицо скривилось… в оскале или улыбке? Я посмотрела на часы. 13:47. Нет времени на выяснение дорожных отношений. Я полезла в подлокотник.

— Девушка, не волнуйтесь, мы составим европротокол и разъедемся, — руки начали трястись. Я принялась копаться в своих закромах. В подлокотнике только визитки фирмы. Чёрт! Я повернулась к нему, опустила стекло, наверное, на сантиметра три и, как бешеный банкомат выплёвывает банкноты, кинула в него визитку фирмы. Пусть с бывшим шефом пока поговорит. Уверена, что этот сыч сольёт мой номер за секунду. А мне пока некогда. Быстро сдала назад и объехала многомиллионник на колёсах.

Мужчина, что не привык получать отказов, а уж тем более к такому поведению слишком красивых для других глаз женщин, улыбнулся, и, посмотрев с секунды три на скрывающийся в потоке Mercedez, взял в руки телефон. Он её из-под земли достанет. И возьмёт.

***

На адреналине, боясь пропустить жизненно-важную для меня и моего будущего малыша процедуру, я гнала своего подбитого железного коня в больницу. Как педаль газа ещё не провалилась — не знаю.

На стоянке я со свистом-дрифтом припарковалась на месте для инвалидов, сделав им мысленный поклон покаяния. Хотя… Мой жеребечик реально выглядит как калека. Блин. Погрущу об это позже.

Рывок. Бросок. И, перепрыгивая через тридцатую ступень на шпильках, удар от которых впивался мне в мозг с каждым резким движением всё больше, я наконец-то, как взмыленный бешеный хомяк в колесе, добежала до цели — кабинета Светланы Анатольевны. Замерев над дверной ручкой, я задумалась. Дыхание сбитое. Испарина на лбу. Надо вспомнить, как дышать! Я оперлась на колени и посмотрела на время — 13:59. Идеально! Девушка, сидящая передо мной на лавке с документами в руках, посмотрела на меня круглыми глазами. Я подмигнула ей. Расправила плечи, постучала, и решительно вошла.

***

— Ох, милая, не переживай! Если что, я сделаю всё в лучшем виде, — Светлана Анатольевна отхлебнула горячий напиток и откусила кусочек конфеты, — Ты же меня знаешь, — она посмотрела на меня, дожёвывая шоколад, — Там более я поддерживаю твоё мнение в данном вопросе.