обычным хождением в процессе психомоторного возбуждения (синдром беспокойных ног, хоть это и звучит немного некорректно с точки зрения психиатрии).

Отдельного разговора, конечно, заслуживают и веричи (типа нагрузки, в виде грузил из металла), которые в принципе не мешают ходить в медитации, и дополнительно утомляют и переутомляют тело.

Также не нужно практиковать как отогнать сон и учиться бдеть. Все это уже заложено в организме человека. Главным правилом достижения всенощного бдения, является достижение духовного трепета (психомоторного возбуждения), и при достижении духовного трепета, всенощное бдение само наступает (что можно легко понять как бессонницу). Хоть я писал в первой части книги — закон — не спать, не спать, но этот закон лишь обозначает достижение бдения не усилием воли, а как побочное явление духовного трепета. В первой части книги, я не связал понимание огня и возбуждения психики, так как знания об этом у меня появились позже, и я больше опирался на субъективные ощущения и только лишь потом я узнал, что раздражимость и возбудимость не имеют субъективных признаков.

Вторым сложным моментом для меня явилось понимание того, что я прошел через психомоторное возбуждение, и оно отключилось при достижении мною света истины, и таким образом процесс психомоторного возбуждения, так сказать «пролетел» мимо моего сознания. И в момент начала написания книги, я также ничего не подозревал о психомоторном возбуждении, пока я тщательно не изучил психиатрию, в узком спектре аналогов моего опыта. Мне запомнилось лишь то, что я возмущенно и гневно ходил из угла в угол по квартире, и именно по этому признаку я нашел сходство со своим случаем. Психиатры, которые меня осматривали при поступлении в психиатрическую больницу, выставили мне лишь первоначальный диагноз — маниакально бредовый синдром, а психомоторное возбуждение, они мне не выставили в синдром, поскольку само психомоторное возбуждение у меня уже завершилось ввиду фазы абсолютной рефрактерности (фазы невозбудимости). Таким образом, я по винтику собирал свой опыт в одно, единое понимание, с помощью психиатрии, при том, что в психиатрии мой опыт изложен лишь на примерно семьдесят процентов. Но этого мне оказалось достаточно, чтобы самостоятельно исследовать недостающие тридцать процентов (перевести субъективный опыт, в объективное понимание). Также немалой проблемой для меня, было понимать психиатрию шиворот навыворот, поскольку я уже смотрел с позиции пройденного, а везде изложение идет с позиции будущего. При этом, у меня был лишь исключительно субъективный опыт, а в психиатрии по большей части все описано объективно, со стороны.

Для православных и христиан, более понимаемо это выглядит как спектакль одного актера, или как понимание чуда, с понимания смысла пункта 57, степени 15 Лествицы «О целомудрии»:

— «В это время великою мощью служат нам: худая одежда, пепел, стояние всенощное, голод, жажда, палящая язык и немногими каплями прохлаждаемая, пребывание при гробах, а прежде всего смирение сердца, и, если можно, отец духовный или усердный брат, скорый на помощь и старый разумом: ибо я почитаю за чудо, чтобы кто-нибудь мог один, сам собой спасти корабль свой от сей пучины».

То есть по сути, я спас свой корабль от пучины, самостоятельно, один, не обладая вообще какими-либо знаниями о духовных практиках.

Знания о втором дыхании, именно с объективной стороны, были у меня еще с тех времен, когда я служил в армии, и во время пробежки у меня открылось второе дыхание. Испытанное второе дыхание во время чанкамы, произошло спустя пятнадцать лет, и к тому же в условиях внутреннего созерцания, но мне не помешало ничто, распознать по признакам, свой собственный опыт с армейских времен, переведя таким образом, субъективное понимание в объективное понимание.

Таким образом, я могу истинно свидетельствовать о том, что полное отсутствие потребности во сне, во время психомоторного возбуждения, начинается с момента наступления второго дыхания.

В восточных практиках немало усилия практиков нацелено на практику дыхания, и возможно эти усилия берут свое начало из понимания второго дыхания. В любом случае, в моей жизни, я более нигде не испытывал опыта второго дыхания, и я более нигде и никак не практиковал каких-либо дыхательных практик.

Также помимо отсутствия потребности во сне, с момента открытия второго дыхания, наступает также неутомимость.

Когда человек не практикует внутреннее сосредоточение в понимании чамканы, все его усилия (физические, психические, эмоциональные), имеют противодействие со стороны его же парасимпатической нервной системы, которая как считается «уговаривает» человека отдохнуть после нагрузок, или «уговаривает» человека поспать, если он долго бодрствует.

Ранее в книге, когда я еще не понял сам, что объективно, я пережил (испытал) эффект второго дыхания я сравнивал свои ощущения с эффектом закона Кулона. То есть, если, например, человек желающий долго молиться (безмолвник), начнет долго молиться, он все равно заснет, равно как и тот человек, который пожелает долго медитировать. Это засыпание обусловлено тем, что практикующий начал молиться или медитировать в отрыве от психомоторного возбуждения (в отрыве от духовного трепета для христиан, или в отрыве от активации чакры муладхара для восточных практиков), и таким образом, практик засыпает.

Поэтому столь важно четко и корректно понимать, что необходимо достигнуть прежде всего психомоторного возбуждения (которое незаметно для самого практикующего), и само психомоторное возбуждение, уже даст полное отсутствие потребности во сне, и практикующий, достигну психомоторного возбуждения путем медитации или путем молитвы, продолжает медитировать или молиться, уже при достигнутом эффекте полного отсутствия потребности во сне.

При этом нужно четко понимать, что эффект второго дыхания не имеет объективных признаков. То есть, если смотреть на спортсмена со стороны, который бежит, например, многокилометровый спринт, невозможно предугадать, в какой момент у бегуна откроется второе дыхание, или, например, с уверенностью утверждать, что у бегуна уже открылось второе дыхание, или утверждать о том, что бегун уже бежит на втором дыхании.

Субъективно, я ощутил в своем личном опыте, что у меня как бы ушла пелена с глаз, исчезла усталость (которую я еда ощущал), прояснился ум. Но я не что бы мог проанализировать, что это за эффект, а мне просто было не до этого, так как я был сосредоточен на своей психотравмирующей ситуации. В последующем, я этому не придавал значения, до тех пор, пока не приступил к анализу психомоторного возбуждения. Со стороны, у человека в состоянии психомоторного возбуждения можно наблюдать неутомимость в постоянном хождении, и полное отсутствие потребности во сне. Эти два эффекта обусловлены эффектом второго дыхания,