– Не убился? – едва сдерживаю смех.

– Нет. Вышел на кухню, чтобы жену не разбудить, по пути уничтожив её любимую лампу. Так что случилось?

– Два дня назад я дал задание…

– Да-да, «ТехЛайт». Небольшая фирма, участвует в аукционе, на данный момент занимает лидирующие позиции. Если их предложение не перебьют, получим их в качестве партнёра на долгие пять лет. Их представитель несколько раз прозванивал в офис, желая личной встречи с вами, но я пояснил, что вы отсутствуете. Будете в конце января. Точную дату не называл.

– А мой личный номер кому-то из их людей не давал?

– Нет.

Арсений отвечает настолько быстро, что сразу же закрадываются сомнения правдивости ответа.

– Точно?

– Точно, – подтверждает, но нервничает. Выдают вибрирующие нотки в голосе. – Только рабочий.

Я давно разделил свою жизнь на работу и личное, отведя под каждую категорию отдельный номер. Если первый становился слишком активным, отключал симку и закидывал телефон подальше, чтобы насладиться общением с родителями, братом или Соней. Последняя давно исчезла из часто набираемых номеров, но это разделения не отменяет. Лишь Филиппов и Арсений как доверенные лица владеют обоими. Поэтому, когда звонок поступил на личный, под подозрением оказались именно эти двое, а кто из них проговорился, ещё предстоит выяснить.

– Допустим, – понижаю тон. – Представитель «ТехЛайт» звонила на личный номер. Девушка, по голосу молодая, имени не расслышал из-за работающего рядом вертолёта и помех, но точно говорила про аукцион. В офисе не появлялась?

– Нет.

Вновь быстро и не задумываясь. Ох, Арсений, сдаётся мне, прогнула тебя симпатичная молодая особа.

– Ладно, – заканчиваю пытку, вспоминая, что помощнику ещё пару часов можно насладиться сном перед работой. – Твоя задача узнать, кто именно в «ТехЛайт» занимается переговорами, и представить мне имена. Ясно?

– Да, Алексей Павлович. Сделаю в лучшем виде. Через пару дней у вас будет вся информация.

– Спокойной ночи. Точнее, утра.

Сбрасываю звонок, всё ещё сомневаясь в правдивости слов Арсения. Завтра наберу Виталика и выясню, возможно, особа пробилась ко мне через него.

Останавливаюсь перед большим двухэтажным домом в пригороде Магадана. Значительная огороженная территория покрыта снегом, сверкающим в свете фонарей. Лай собак разносится по двору, а кошка трётся о ноги, провожая до самого порога. Двоюродная сестра каждый год принимает гостя в своём доме, выделяя большую комнату, которая имеет собственный вход. Не знаю, с какой целью это помещение было отделено, но оно, можно сказать, является моим законным пристанищем на всё время пребывания в доме Иры и Андрея. Свет в окнах отсутствует, а значит, все уже отдыхают. Обхожу дом и, стараясь не шуметь, проскальзываю в уютную комнату, где тепло и сухо. Здесь я чувствую себя комфортнее, чем в московской элитной квартире на двадцать втором этаже. Смена обстановки, которая мне так необходима, является своего рода перезагрузкой перед тяжёлым годом, насыщенным сделками, графиками и переговорами.

Принимаю душ и падаю ничком на кровать, где уже устроилась кошка, нагло присвоив часть принадлежащего мне пространства.

Возвращаясь к событиям сегодняшнего дня, останавливаюсь на блондинке, попавшей под колёса моей машины. Вполне обычная, ничем не выделяющаяся, но притягательная.

– Сказочник… – хмыкаю, вспоминая брошенное в меня напоследок.

И вот ничего особого не сказала, но внутри царапнуло, словно в это слово вложила все имеющиеся ругательства. Нутром чувствую, мне ещё представится шанс ответить.

Маша

Пока соседка обхаживает деда после ухода врача, провожу инвентаризацию вещей. Отсортированы и разложены по коробкам, по всем правилам Ефрема Ильича. Он аккуратист и считает, что у каждой вещи есть своё место в доме. Не любит перестановок и смены привычного, поэтому каждый предмет находится там, где и был почти пять лет назад, когда я покинула этот дом. Словно время застыло в высокой напольной лампе, уютном мягком кресле и овальном зеркале в деревянной массивной раме.

Вскрываю поочерёдно коробки и нахожу зимний комбинезон, свитера, нательное бельё и несколько пар дутых сапог, спасавших меня холодными зимами. Точнее, зимы здесь всегда холодные, но в особенные дни, когда заметает снегом и бушует метель, подгоняемая северным ветром, весь этот набор непременно пригодится. Моя дублёнка останется в шкафу до самого отъезда, не предназначенная для этой местности.

– Ты зачем всем сказал, что у меня жених есть? – спрашиваю сразу, как только за соседкой закрывается дверь.

– Уже передали, – вздыхает дедушка, перебирая ногами в сторону кухни.

– А ты сомневался? За Зоей не заржавеет.

– Собирательница сплетен, – плюётся и сыплет ругательствами. – Достали они меня: «Что Маша? Как Маша? С кем Маша? Устроилась в Москве? А замуж когда? А дети? Тебе, Ефрем Ильич, правнуков нужно успеть понянчить». Любопытство кошку сгубило. И эти туда же. Затихнут немного, а потом по новой те же самые вопросы… Вот я и ляпнул, чтобы отвязались.

– Отвязались?

– Куда там! – всплёскивает руками. – Подробности же нужны: кто, что и с кем! Выведать, выспросить, вытянуть…

– А ты что? – уточняю, чтобы понимать, какой версии придерживаться в случае, если Зоя не единственная, кто желает покопаться в моей личной жизни.

– Сказал: приличный мужчина, бизнесмен, владеет свои делом… В общем, что первое в голову пришло…

– Ну спасибо, – вздыхаю, запоминая версию деда. – А если в реальности он окажется доставщиком пиццы, который живёт на съёмной квартире?

– Скажешь, что с бизнесменом рассталась.

Вот так просто. Ну дедушка… Удружил так удружил, ничего не скажешь.

– Как всё просто у тебя.

– Манюнь, ты и меня пойми. Достали эти свиристелки, под кожу влезут, прогрызут, просверлят, но своего добьются.

– Деда, ты вроде у меня не из болтливых, – с укором смотрю на родного человека. – По крайней мере, я раньше не замечала, чтобы ты откровенничал со всеми подряд.

– А я не со всеми, только, как назло, когда звонок от тебя, так Римма рядом крутится и ухо греет – никуда не деться. Там слово выхватила, тут кусочек – и всё, через два часа весь посёлок в курсе, что в твоей жизни происходит. Ругаю её, а она извиняется и вновь за своё. Ай, – отмахивается, опускаясь на диван и шаря рукой в поисках пульта от телевизора.

– Так ты подальше от неё отходи или звонок скидывай, а перезванивай, когда один. Сложно?

– А вот сложно, – качает головой, – тебе ещё не позвони, когда хочешь. Ты у нас деловая, занятая, вечно торопишься, бежишь куда-то… Поэтому и не пропускаю звонки.