говорили на другом языке, восторженно шептались.

А потом один из них зазвучал у двери:

— У нас твоя сестра.

Я напряглась.

— Это ложь, девица, — сказала матушка Улла. Она потянулась над столом, словно к моей руке, но отец все еще крепко сжимал меня. — Не слушай их.

— Она — милая подружка, — сказал голос.

Еще голос зазвенел:

— Какие яркие красивые волосы!

— Мы любим танцевать с ней!

— Мы любим играть с ней!

— Она такая милая!

— Милая!

— Милая!

В их словах не было угрозы. Не было сделки. Ничего. И не нужно было.

Я устала. Я вырвалась из рук отца и повернулась к двери.

— Я говорила, — матушка Улла вскочила со стула и встала передо мной. — Они не могут ей навредить! У них нет ее имени, и Клятва убережет ее. Даже они не осмелятся нарушить Клятву!

Я скривилась. Я пыталась сглотнуть, но в горле пересохло.

«Бриэль…».

Я прошла мимо ведьмы, добралась до двери. Голоса снаружи шептались, удвоили усилия.

— Мы любим твою сестренку! Мы так ее любим!

— Она такая милая, такая милая!

Я коснулась засова и помедлила. Это была уловка. Я знала это. Они управляли мною. Заманивали в свои руки. Я не должна была играть в это. Я могла развернуться, сесть и ждать утра.

А если это была не уловка?

Испуганный вопль расколол ночь.

Я зажала руками уши, пятясь от двери. Эхо крика звенело в голове, парализуя меня. Хоть я старалась услышать второй крик изо всех сил, я его не уловила.

— Это не она, — матушка Улла стояла у моего локтя. — Не может быть она.

Я опустила руки и сжала юбку. Я медленно опустила взгляд на старую ведьму.

— Вы когда-нибудь ошибаетесь?

Она выдержала короткую паузу. А потом:

— Нет.

Но это не было правдой. И если она ошиблась в этот раз…

Я шагнула вперед, потянулась к замку.

— Я тебя предупреждаю, девица, — сказала матушка Улла, — пересечешь порог, и я никак не смогу тебе помочь. Ты будешь сама в руках фейри. Но тебе выбирать!

— Мне выбирать, — прошептала я, закрыла глаза и опустила голову, прильнула лбом к двери. Я приоткрыла рот и глубоко вдохнула.

«Бриэль».

Я повернула замок, открыла дверь и перешагнула порог.

— Хорошо! — закричала я, голос звенел над темным двором. — Это мой выбор. И я выбираю это.

Я ничего не видела миг. Глаза пытались привыкнуть к темноте безлунной ночи после сияния лилового огня. Я ощущала напряжение в воздухе вокруг себя, многие вдруг вдохнули.

Зрение прояснилось. Я увидела на миг их всех вокруг себя. Маленькие и высокие. И в конце тропы за калиткой был огромный черный конь с пылающими глазами.

Радостный вопль зазвенел вокруг меня. Ужас проник в мое сердце, и я отпрянула на шаг, инстинкт говорил убегать.

И все почернело.

6

Слабо пульсирующий голубой свет заполнил мою голову.

Я приоткрыла глаза и зажмурилась. Не важно. Даже с закрытыми глазами я знала, что не была дома в старой кровати. Атмосфера была странной, другой. Мне не было до боли холодно, во-первых. А еще воздух не пах плесенью и перьями, а был с нежным цветочным ароматом. Сладкое и немного пряное.

Я уже ощущала этот запах. Прошлой ночью. Когда свеча сияла голубым.

Я открыла глаза. Высокая белая свеча в серебряном изящном подсвечнике мерцала перед моими глазами. Голубой огонь нежно покачивался на фитиле, словно жар и свет лениво танцевали. Мелкие искры отлетали от огня, кружились, мерцая розовым, золотым, оранжевым и зеленым, пока они рассеивались во тьме.

Я смотрела на свечу, пульсирующая аура очаровала меня. Я даже не ощущала страх.

А потом я зарычала и оторвала взгляд, села прямее. Голова кружилась. Аромат в воздухе был сильным, удушал, и желудок мутило. Но ощущение прошло. Все внутри улеглось, кружение прекратилось. Я открыла глаза и огляделась.

Я сидела на кровати. Огромной кровати, похожей на сани, вырезанной из черного камня. Голубой свет свечи искрился на белых вкраплениях в камне, и он выглядел как звездное небо. На кровати лежал бледный мех, мягче бархата, нежнее шелка, лучше всех тканей или подбоев, которые попадались мне в мастерской госпожи Петрен.

Я опустила взгляд. Я была в своем рабочем платье из выцветшей шерсти. Оно ощущалось грязным и неправильным здесь. Я коснулась меха, водила по нему ладонью, чтобы волоски опускались и поднимались. А если снять старую одежду? Вытянуться на этом мехе, нежиться в этой мягкости на моей коже…

«Нет!».

Мои глаза расширились, я выбралась из кровати, чуть не свалилась с края. Она была выше, чем я ожидала, и я приземлилась, кости встряхнуло. Я сжала край кровати, чтобы выпрямиться, сердце колотилось. Откуда взялась та жуткая мысль? Что-то было в воздухе, в запахе свечи? Вещество, которое делало меня послушной? Я покачала головой, стиснула зубы, с опаской озираясь, ожидая, что чудовищный жених выскочит из теней в любой миг.

Свет свечи озарял хорошую мебель. Лучше, чем я видела раньше — изящный стол со свитками, высокое зеркало с вырезанными по краям узорами, огромный сундук, открытый, внутри были горы ткани и кружев, их краски не удавалось различить в таком свете. Камин был у одной стены, большой блок камня на нем был украшен узорами, мерцающий голубой огонь поднимался над белыми пульсирующими камнями в камине. У огня, где хорошо падал свет, стоял стол с множеством украшений — тиары, браслеты, броши, ожерелья, серьги с искрящимися камнями, которые точно свисали до плеч.

Я посмотрела на стену с тяжелыми шторами из вышитой ткани. Окно? Я пересекла комнату, схватила ткань и отодвинула ее, увидела стекло вдвое выше меня. Я прижалась лицом к стеклянной панели, пытаясь увидеть мир снаружи. Но было слишком темно. Я ничего не видела. Ладони скользили по стеклу, искали засов или ручку. Если они и были, то слишком высоко для меня.

Выхода не было.

Я вдохнула. Ладно. Паника не поможет. Я была одна, было время привести мысли в порядок, составить план.

За мной послышался тихий звук, словно дверь открылась.

Я повернулась, сердце колотилось. В стене с другой стороны от кровати было отверстие. Его точно не было там до этого. Я ждала, смотрела, вот-вот могли появиться странные вытянутые фигуры. Но отверстие просто показывало сияние света в комнате.

— Это ловушка, — прошептала я.

Может, так и было. Но что мне делать? Стоять у огромной кровати и ждать появления «жениха»? Я сжала кулаки, стиснула зубы.