– Но ведь что-то ты умеешь делать? Лучше других, желательно? – школяр взял себя в руки и с остатками надежды воззрился на Лесли.

– Валить деревья, – уверенно ответил он.

Крестный фей задумался. Единственное применение умения своего подопечного, которое приходило ему на ум, исключалось решительно: вряд ли принцесса загорится желанием выйти замуж за того, кто подрубит в ее дворце все колонны.

– Тогда… тогда…

Студиозус рассеянно попытался затолкнуть не нужную пока палочку в карман, но та не шла, словно упиралась во что-то.

– Что за… – его премудрие раздраженно сунул туда пальцы в поисках помехи и с удивлением ощутил, что они уперлись во что-то помято-бумажное. Шпаргалки? Были бы сейчас весьма ко времени… если в тему… Но расправив на стволе дуба измятый листок размером с две ладони Лесли, он изумленно прочитал:

– «Программа… королевского турнира… посвященного выдаче замуж дочери короля Шантони Луи Второго… несравненной Изабеллы Пышноволосой. Проводится впервые… в столице Шантони Монплезире… Победитель получает всё… Предварительная запись благородных рыцарей заканчивается за полчаса до начала турнира. Мероприятие состоится третьего июня… в десять часов утра… на главной площади перед дворцом… в любую погоду. Приходите, будет интересно!»

Это же сунула кто-то из фей перед самой его отправкой сюда! Вот спасибо-то!

– Какое сегодня число? – Агафон впился загоревшимся взором в растерянную физиономию Леса.

– В-второе… – отступил на шаг тот.

– До Монплезира отсюда далеко?

– Если выехать до обеда… через Гуляки, не через Черешневый Мост… и в Верхних Ясенях переночевать… – наморщил лоб и принялся водить по воздуху указательным пальцем, словно прочерчивая для наглядности весь маршрут, – и оттуда выехать в шесть… то этим жнее утром часов в восемь-девять будем там.

– Ну, так чего же ты стоишь?! Бегом!!! Мы должны успеть!!!

– А разве… – дернулся было по команде бежать, но тут же остановился Лес.

– Что? – насторожился Агафон.

– А разве ваше волшебство не может переместить нас прямо туда?

Волшебник закашлялся.

– Может. Естественно, может. Что за нелепый вопрос! Но…

– Но что? – Лесли доверчиво уставился на крестного покровителя.

– Но… мне надо… по дороге… еще кое-что обдумать, – тот скроил высокомерную и таинственную мину.

«И попробуй только спросить, почему это «кое-что» нельзя обдумывать, сидя на постоялом дворе в Монплезире», – договорил его красноречивый взгляд.

Лесоруб намек понял и язык прикусил.

– …Как сломалась?! Что значит – сломалась?! Какого лешего сломалась?!

На Агафона было больно смотреть. Безостановочно ходил он вокруг телеги с неестественно оттопыренным колесом, застрявшей посреди двора, и заглядывал ей под днище то так, то эдак, словно стоило ему как следует разглядеть место поломки, и предательский воз починился бы сам собой.

Выпряженный и забытый мерин скромно пристроился у любимой цветочной клумбы матери Лесли, но время от времени переставал жевать и опасливо косился на мечущегося туда-сюда незнакомого человека в развевающемся черном балахоне. Молодой дровосек, уворачиваясь с пути возбужденного фея, разводил руками:

– Так это… ось ведь сломалась… крестный… Что я-то сделаю?

– Это ты специально!!! – взъярился на него школяр.

– Нет, что вы! – шарахнулся парень. – Я не знаю, отчего она сломалась! Телега почти новая, года не прошло, как купили!

– Года! Деревенщина! Оси каждые шесть месяцев меняют! А профилактика при такой нагрузке, как ваша, вообще каждые две недели должна быть! Чему вас только тут учат, дикарей! – взвился отчаянно студиозус, словно не телега – вся жизнь его поломалась посреди чужого двора.

– А погодите, крестный… – неожиданно пришла гениальная мысль во взлохмаченную голову Лесли. – Вы же фей…я… фея… Значит вы и ось починить можете!

– Я?.. – от неожиданности чародей перестал причитать и метаться и тупо уставился на подопечного. – Так я же фея… фей, в смысле… а не кузнец.

– Да не заварить ее, а палочкой волшебной раз – и готово! – сияя как все новые оси Белого Света вместе взятые, пояснил свою идею лесоруб.

– Если бы Бог хотел, чтобы оси ремонтировались волшебными палочками, он бы не придумал кузнецов! – напыщенно изрек Агафон и глянул на скукожившегося парня так, словно тот сморозил несусветную глупость.

– Я понимаю, крестный, – осознал всю глубину своего невежества и покраснел лесоруб, – но иначе мы не меньше дня потеряем.

– К-кабуча… – поник школяр и принялся прикидывать результаты опоздания на турнир и результаты применения магии там, для чего были предназначены кузнецы. По возможной катастрофичности последствий для одного отдельно взятого студента первое перевешивало второе с лихвой.

– Ну, хорошо. Я попробую, – сдался он без боя. Рука его потянулась за палочкой… и остановилась в сантиметре от кармана. – Отвернись.

– Что? – непонимающе глянул на опекуна дровосек, но через секунду лицо его просветлело: – А-а, секреты ремесла!

И юноша, от всей души недоумевая, какие такие секреты могут быть у крестного фея Агафоникуса Великого, которые лесоруб Лесли бы мог у него невзначай перенять, послушно повернулся лицом к коню.

Студиозус вытянул из кармана волшебную палочку и присел на корточки перед скособоченным колесом, подметая дворовую пыль подолом моментально порозовевшего и обросшего пайетками балахона. Потом выругался, вздохнул, прилег, опираясь на локти, и засунул голову за раненое колесо. За спиной его, поднимая небольшой, но приятный в жару ветерок, сами по себе работали полупрозрачные крылья. «Кабуча… Хорошо, хоть кроме мерина никто не видит… Что теперь?» Ремонт телег они точно не изучали – ни с приемным отцом на мельнице, ни тем более в ВыШиМыШи.

Интересно, если эта дурацкая ось треснула очень близко к колесу, или внутри него, ее можно как-то починить, или только заменить? Еще бы еще увидеть, где это… Должно быть где-то… где-то… где-то… Ага, вон там! Есть.

Н-да… вот кабуча… на самом стыке… как специально… Кузнеца бы сейчас сюда, конечно… Или кого-нибудь с факультета целителей: им со всякими переломами возиться привычней… чем нам… великим феям… Хотя, если подумать головой, то и без них можно справиться. В принципе-то, нет тут ничего сложного. Место слома видно, хоть и плохо. Ткнуть туда палочкой – и затянется… поди… как-нибудь… Лишь бы до Монплезира хватило, а там – хоть дрова не расти… как говорит Шарлемань Семнадцатый.

Агафон извернулся, прищурился, прицелился, сосредоточился, аккуратно приложил кончик палочки к едва видному излому, прошептал заклинание, которое, по его мнению, могло бы подойти к этому случаю… и всё покрылось облаком серебристой пыли под аккомпанемент надтреснутых колокольчиков.