Возможно, ей удалось одурачить его, но не себя.

– Я навещу вас завтра, – пообещал он, все еще сжимая ее пальцы.

«Что?! Нет!»

Энн отдернула руку.

– Вы не можете.

– Разве?

– Не можете! Я гувернантка! Мужчины не имеют права меня навещать, иначе я потеряю должность!

Он улыбнулся, словно мгновенно нашел легкий выход.

– В таком случае я нанесу визит кузинам.

Неужели он совершенно ничего не знает о правилах хорошего тона? Или просто настолько эгоистичен?

– Меня не будет дома, – решительно ответила она.

– Я приеду снова.

– И меня снова не окажется дома.

– Какая банальность! Но кто будет наставлять моих кузин?

– Не я, если вы намекаете на это. Ваша тетя наверняка избавится от меня.

– Даже так? – хмыкнул он. – Звучит более чем мрачно.

– Так и есть.

Господи, она должна заставить его понять! Не важно, кто он и какие вызывает в ней чувства. Волнение вечера… поцелуй… все это так мимолетно.

Главное – иметь крышу над головой. И еду: хлеб с сыром, масло, сахар и все те чудесные вещи, которые она в детстве ела каждый день. И ест сейчас, у Плейнсуортов Энн обрела стабильность, должность и самоуважение.

Она не принимала все это как должное.

Энн посмотрела на лорда Уинстеда. Он пристально наблюдал за ней, словно заглядывая в душу.

Но он не знал ее. Никто не знал. И поэтому, накинув ледяную корректность, как мантию, Энн отняла руку и присела.

– Благодарю за то, что проводили, милорд. Я ценю ваше беспокойство о моей безопасности.

С этими словами она повернулась к нему спиной и вошла в заднюю калитку.

Очутившись внутри, она не сразу смогла все трезво обдумать. Плейнсуорты возвратились только через несколько минут после ее прихода, так что следовало объяснить свой побег с концерта. Взяв перо в руки, она заявила, что хотела немедленно послать записку с объяснениями. Харриет без умолку трещала о волнующих событиях вечера: оказалось, что лорд Чаттерис и леди Хонория действительно помолвлены, причем их застали в крайне интересном положении. А потом вниз сбежали Элизабет и Френсис, потому что никто из них не мог заснуть.

Прошло не меньше двух часов, прежде чем Энн наконец смогла уйти к себе, переодеться в ночную рубашку и заползти в постель. И пройдет еще столько же, прежде чем она хотя бы попытается уснуть.

Сейчас она могла только уставиться в потолок, и думать, и гадать, и шептать:

– Аннелиза Софроуния Шоукросс, – сказала она себе, – во что ты впуталась?!

На следующий день, несмотря на все уверения вдовствующей графини Уинстед в том, что она не желает ни на секунду отпускать вновь обретенного сына, Дэниел направился в Плейнсуорт-Хаус. Он не сказал матери, куда едет. Она бы наверняка навязалась ехать с ним. Дэниел сказал ей, что у него дела с адвокатами, и не соврал. Джентльмен не может возвратиться после трехлетнего путешествия и не посетить по крайней мере одного поверенного. Но так случилось, что адвокатская контора «Стритен-энд-Понс» находилась всего в двух милях от Плейнсуорт-Хауса. Совсем рядом, и почему бы неожиданно не посетить своих молодых кузин? Такая идея может легко прийти в голову мужчине, если в его распоряжении экипаж. И вообще, он может оказаться, где угодно.

У задней калитки Плейнсуортов, например.

Что, если он думал об этом все то время, когда шел домой пешком? Или лежа в постели?

Он не спал, думая о таинственной мисс Уинтер: изгибе ее щеки, запахе ее кожи. Он был очарован, с готовностью признавал это и твердил себе, что всему причиной – счастье вновь оказаться дома. Вполне естественно, что он ошеломлен при виде столь прелестного примера английской женственности.

Итак, после двухчасового мучительного свидания с мистерами Стритеном, Понсом и Боуфорт-Грейвзом (еще, очевидно, не поместившем свое имя на дверную табличку) Дэниел велел кучеру везти его в Плейнсуорт-Хаус. Он действительно хотел увидеться с кузинами.

Вот только еще больше хотел увидеть гувернантку.

Тети не оказалось дома, зато была кузина Сара, которая приветствовала Дэниела восторженным воплем и теплыми объятиями.

– Почему никто не сказал мне, что ты вернулся? – расстроилась она и, отстранившись, стала рассматривать его физиономию. – И что с тобой стряслось?

Он открыл рот, чтобы ответить, но она отрезала:

– Только не говори, что на тебя напали грабители, потому что я все знаю насчет подбитого глаза Маркуса.

– Он выглядит хуже, чем я, – подтвердил Дэниел. – И твои родные не знали, что я вернулся. Не хотел своим появлением испортить концерт.

– Очень предусмотрительно с твоей стороны, – насмешливо ответила она.

Он с нежностью посмотрел на кузину, ровесницу своей сестры. Они росли вместе, и Сара, похоже, проводила в их доме столько же времени, сколько в своем.

– Очень, – согласился он, – смотрел из репетиционной комнаты. Представь мое удивление при виде незнакомки за фортепьяно.

Сара прижала руку к сердцу:

– Я была больна.

– Счастлив видеть, что ты так скоро восстала со смертного одра.

– Вчера я едва держалась на ногах, – настаивала она.

– В самом деле?

– Разумеется! Головокружение, знаешь ли. – Она взмахнула рукой, словно отгоняя собственные слова. – Это ужасное бремя.

– Уверен, что люди, страдающие головокружением, тоже так считают.

Сара на мгновение сжала губы, но тут же сказала:

– Довольно обо мне. Полагаю, ты слышал великолепные новости о Хонории.

Он последовал за кузиной в гостиную и сел:

– Что скоро она станет леди Чаттерис? Разумеется.

– Я счастлива за нее. В отличие от тебя, – фыркнула Сара. – И не заявляй, что тоже счастлив, потому что твои увечья говорят об обратном.

– Я безумно рад за них обоих, – заверил он. – Это… – Он обвел лицо рукой. – Было чистым недопониманием.

Сара с сомнением уставилась на кузена, но спросила только:

– Чаю?

– Был бы очень рад.

Он встал, когда она поднялась и позвонила горничной.

– Скажи, твои сестры дома?

– В комнате для занятий. Хочешь их повидать?

– Конечно! – ответил он немедленно. – Они, наверное, так выросли в мое отсутствие!

– Скоро они спустятся, – кивнула Сара, возвращаясь к дивану. – У Харриет шпионы по всему дому. Кто-то донесет ей о твоем приезде. Я уверена.