и тяжело дыша. Отдышавшись и умывшись, снова взял его и как только экран разблокировался, сразу нажал несколько раз кнопку «назад», стараясь не смотреть. Поболтавшись по комнате с телефоном в руках он никак не решался снова посмотреть в него. Наконец, набрав побольше воздуха, Андрей открыл приложение и через отметки на видео нашёл аккаунт Марины. Он оказался закрыт. Зная то, как она относилась к подписчикам и подпискам, а говоря точнее — никак, была высока вероятность того, что его старый аккаунт остался одним из тех ста восемнадцати её нынешних подписчиков. Загвоздка была в том, что он не помнил не только пароля, а даже и логина. Но если логин парень вспомнил благодаря тому, что нашёл себя в старых лайках у Лёни, то пароль был задачей куда более серьёзной, потому что у Андрея, в своё время, была целая система их создания, заключавшаяся в том, что он комбинировал в разном порядке готовые блоки состоявшие из цифр и букв, которые помнил наизусть. Но вот в каком порядке он их применял — в этом системы не было и зачастую ему очень долго приходилось их подбирать. Так произошло и сейчас, потому что старого номера телефона у него не было, а почту он не привязывал. Подбор занял несколько долгих и очень нервных часов, потому как каждая неудачная попытка вызывала у Андрея всё более долгий поток мата.

Когда всё получилось он открыл аккаунт Марины и увидел подтверждение своей правоты. Он до сих пор был её подписчиком. Андрей вдохнул и не выдыхая пролистал экран вниз, где были плитки из её фото. Воздух начал медленно выходить из его лёгких. Фото были обычными и скучными. Закаты, природа, какие-то дома под интересным только для неё ракурсом и безвкусной цветокоррекцией из стандартных фильтров. Обновляла она его судя по всему не часто, потому что уже совсем скоро Андрей долистал до тех фото, которые она выкладывала ещё при нём, только вот совместных фото с ним не нашёл. Прикусив губу он недовольно помотал головой. Отбросив телефон, нервно подошёл к окну, пытаясь всё проанализировать. Единственный вывод который ему хотелось их этого сделать, — то что не смотря на удалённые фото с ним там не было ни одного фото с Максимом, не считая того видео с Лёниной свадьбы, но даже оно лежало в старых сторис, а не прямо на странице. Нервный тик в руках и ногах, которыми он тряс, пока стоял у окна, улёгся. Андрей снова взял телефон и уже более трезвым взглядом пересмотрел её аккаунт убеждая себя в первой и единственной мысли, что она была всё ещё к нему не равнодушна. Остаток дня он только и делал, что находил какие-то новые и иногда совершенно глупые подтверждения этому.

Когда стемнело, Андрей услышал как дед снова собирается на кладбище в новую вылазку. Он, приоткрыв дверь, выглянул в прихожую где дед, сидя на маленьком стульчике, обувался. Рядом, в пакете у стены, стояла пила. Дождавшись пока он уйдёт, Андрей пошёл в его комнату, чтобы добыть себе еды, потому что голод, после дневных стрессов ощутил только сейчас. Взяв несколько сосисок и побольше хлеба, он уже собирался закрыть дверцу холодильника, как ощутил острую боль в ухе. Причиной тому была рука деда, который пытался оттащить его прочь.

— Ложи на место, — строго сказал дед.

— Отпусти, старый, совсем охренел… Ай бля… — возопил Андрей, потому что дед сжал ухо сильнее.

Небрежно бросив всё обратно и закрыв дверцу, Андрей попытался ударить деда по руке так, чтобы хватка ослабла и можно было вырваться. У него ничего не вышло. Дед вывел его из комнаты, оттолкнув подальше. Андрей схватился за ухо и повернулся, чтобы хотя бы толкнуть за причинённую боль, но дед уже вышел из квартиры. Андрей дёрнул входную дверь, но та поддалась лишь немного. Дед держал её с другой стороны, стараясь закрыть. Пересилить его у голодного Андрея не вышло. Замок щёлкнул. Андрей с размаху ударил кулаком в дверь, осыпая деда нецензурщиной. Размяв ухо, он попытался найти ключи от квартиры, но не вышло. Комната деда тоже оказалась закрыта. Добавив ещё проклятий в его адрес, Андрей пошёл спать.

Утром его разбудил неожиданный приезд родителей. Деда с ними не было. Пока отец выгружал в холодильник еду из пакета, Андрей выяснял куда делся дед.

— Его опять на кладбище поймали. Сторож с собакой. Собака его за ногу укусила, так что он пока в больнице, а потом в диспансер психический поедет на обследование и наверно его снова там оставят на какое-то время. Мы уже всё решили с отцом.

— В каком смысле? Вы его там закрыть хотите?

— Да. В дом престарелых он не хочет и вообще по-хорошему не хочет, как мы уже поняли. Значит будем по-плохому. Что поделаешь. Так и ему будет лучше и нам спокойнее.

Андрей был в лёгком замешательстве, с одной стороны его радовало то, что от соседа он отделался, но мысль о том, что старика против его воли оставят в психоневрологическом диспансере, заставляла проявить невольное сочувствие.

— Еды мы тебе привезли, на какое-то время хватит. Хотя ты с детства у нас обжорством не страдал, как птичка ел, — мать хихикнула. — Так что хватит надолго. Пока живи, потом может что-то и с работой тебе придумаем.

— Не надо за меня думать. Без вас придумаю, — в тоне Андрея звучало явное раздражение.

— Хорошо-хорошо, пускай сам, главное не сиди сиднем. И да, заодно ещё кое-что поищи. Тут у него папка коричневая была с документами, ты найди её пожалуйста, а как найдёшь нам позвони, мы заберём приедем.

— Что за документы?

— Ой, да там всякое такое, ну документы его в общем. Короче если найдёшь, то позвони, пожалуйста.

Мать провела рукой по его волосам и собиралась уже выйти из квартиры, но вспомнила что-то ещё.

— Кстати, я тебя очень прошу, по поводу дня рождения Марины. Не суйся туда, пожалуйста. Не надо портить людям праздник.

Андрея осенило это напоминание, про которое, в суете последних дней, он забыл. Мать вышла вслед за отцом, который стоял в дверях, не дождавшись ответа от Андрея.

Набив желудок тем что привезли родители и в двадцатый раз перелистывая Инстаграм Марины, Андрей занялся размышлениями по поводу того как поступить с тем, что день рождения был уже завтра, тыкая пальцами в немой детский синтезатор.

Глава III

Большая часть населения этого города отмечала дни рождения в одном и том же клубе.