глаза, она молниеносно оказалась рядом и вырвала её у сына из рук. Андрей же, не теряя времени, схватил сумку и взяв в охапку синтезатор, активно заспешил в прихожую. Возмущённая Настя побежала за ним, заметив присвоение синтезатора. Она хватала Андрея, пока тот наспех обувался и пыталась вырвать у него инструмент, но тот очень крепко обхватил его. Настя звала Лёню, но тот, не зная как реагировать, застыв с кашей во рту, только наблюдал из кухни. Пробившись к двери, Андрей вышел из квартиры. Настя была босой и не решилась идти за ним. Остановившись у выхода на лестничную клетку, Андрей повернулся и виновато улыбнулся.

— Я верну, — сказал он с такой же виноватой интонацией и, открыв спиной дверь, ушёл.

Когда Андрей прибыл к двери своей квартиры и попытался открыть её ключом, ему пришлось несколько раз высказаться о себе и своей рассеянности нецензурно, вспомнив о том, что отец поменял замки. Бросив ключи на пол, он стал думать что делать дальше. Вариантов оставалось совсем немного, а точнее только один и он был самый исключительный.

Глава II

Серые от времени кирпичи домов, разбитый старый асфальт, на контрасте с пышными старыми каштанами и кустами сирени — в таком дворе Андрей сидел уже четвёртый час, от безделья опустошая пачку дешёвых тонких сигарет. Когда из соседнего подъезда вышел пожилой мужчина, Андрей оживился. Мужчина пошёл в противоположную сторону, а Андрей, схватив сумку, быстрым шагом направился в подъезд из которого мужчина вышел. Подойдя к квартире на первом этаже он нажал на ручку, и дверь открылась. Андрей недовольно помотал головой, но долго не думая вошёл внутрь. Там было тускло и прохладно. Бросив сумку на пол, он отправился на кухню. Взяв с плиты засаленный чайник и взвесив его в руке он вылил из него воду в раковину. Вернув чайник на плиту, Андрей включил газ и чиркнул спичкой. Конфорка издала звучный выдох и загорелась. Отойдя от плиты он осмотрелся, задумчиво прошёлся по кухне и достав сигарету подкурил от плиты. Открыв форточку, сел за стол и стал ждать. Под конец сигареты чайник стал постукивать крышкой от переизбытка жара внутри, а уже на середине второй сигареты начал покрываться копотью. Кухня заполнялась чёрной гарью, а на стене, покрытой побелкой, рядом с плитой, вырисовывалось чёрное пятно. Подождав ещё пару минут, Андрей выключил газ и, обмотав руку полотенцем, сбросил чайник на пол. Затем достал телефон и позвонил матери. История, которую он описал ей, не имела ничего общего с произошедшим и по словам Андрея к происшествию был причастен его дед, который и являлся хозяином квартиры.

Когда дед вернулся домой, там, помимо Андрея, его ждали мать и отец. Опешив от нашествия неожиданных гостей, дед не став ни с кем здороваться, прошёл на кухню, где увидел, что натворил чайник. Присев на табуретку, он задумчиво рассматривал эту картину, пока из ступора его не вывел отец.

— Доигрался? — возмущённо сказал тот, входя на кухню. — Я тебе сколько раз говорил, давай привезу электрический, чтобы меньше за тебя переживать с твоим склерозом. Скажи спасибо Андрею, что пришёл вовремя и повыключал всё, а то жить бы на помойке пришлось. С нами-то не хочешь.

Дед, лишь при упоминании имени внука, заметил того, сидящего в прихожей и переписывающегося с кем-то в телефоне. Недовольно посмотрев на него, он перевёл взгляд на обгоревший чайник, который так и валялся на полу.

— Пап, мы устали постоянно тревожиться о том, как ты тут живёшь один. Не ровен час что-то такое случится снова и вряд ли в следующий раз так повезёт. Пожалуйста, давай мы тебя отвезём к Викторовичу. Мы уже с ним договорились, тебе найдётся место, там под присмотром будешь.

— Родного отца в дом престарелых? — пробурчал дед.

— Не дом престарелых это. Боже, да сколько тебе можно объяснять, это считай санаторий. Ты же не в казарме какой-то будешь жить и со всяким старичьём на двухъярусных кроватях ютиться. У тебя будет своя комната, за тобой смотреть будут. Тебе хорошо и нам спокойно будет. Давай, я тебя прошу, по-человечески прошу, собирайся. Поедем прямо сегодня, мы тебя отвезём.

— Пошёл ты на хер! Никуда я не поеду из своего дома.

— Пойду, хорошо, но и ты со мной тогда пойдёшь. Отвезу тебя по дороге. Собирайся!

Дед молчал и никак не реагировал на просьбы.

— Ну что же, значит помогу тебе собраться.

Отец ушёл в комнату где, судя по всем признакам быта, дед обитал чаще всего. Открыв нараспашку шкаф, он стал собирать его вещи в старый кожаный чемодан, который снял с того же шкафа.

На кухню зашла мать, которая продолжила мысль отца про заботу, добавив от себя, что дед выглядит неблагодарным человеком по отношению к ним. На это от старика тоже не поступило никакой реакции. Он всё так же смотрел то ли в пол, то ли на чайник, думая о чём-то своём.

Собрав какие-то вещи, отец с трудом закрыл чемодан и поставил его в прихожей. Объявив деду о готовности, он подошёл к нему, взял под руку и попытался приподнять, но тот не поддавался. Отец попробовал ещё раз, но и эта попытка провалилась.

— Папа, прекрати. Я же по-хорошему хочу!

— Что хорошего, когда родной сын отца в дом престарелых сдаёт? Вырастил урода на свою голову. Не надо меня трогать! — дед выдернул руку.

— Послушайте, — вмешалась мать. — Если не хотите по-нормальному решать вопрос, давайте тогда мы сейчас санитаров вызовем. Пусть посмотрят на вот это вот всё. С вашей-то историей болезни, как вы думаете, после такого куда мы вас сможем упечь?

Дед посмотрел на неё с нескрываемой злобой.

— Хабалка!

— Да-да, пускай опять хабалка, пускай ещё кто-то, кем вы меня только не называли. И сучкой, и шаболдой, и шлёндрой, пусть так. Но теперь вставайте и идём за нами, потому что иначе другие люди вас под руки поведут — и совсем в другое место.

Дед опустил голову и недовольно помотал ей. Сопротивляться он перестал. Отец вывел его из дома, попутно прихватив чемодан. Мать ещё походила по квартире и подошла к одной из комнат. Когда она попыталась открыть дверь, та оказалась заперта. Толкнув дверь посильней поняла, что не справится, и оставила попытки. Хмыкнув, она ушла вслед за мужем. Андрей остался один и недолго думая стал обживаться.

Заселиться он решил во вторую комнату, которая у деда была гостиной. Старенький диван поскрипывал под его весом, а когда он