бывший, а самый что ни на есть настоящий! То есть, она, получается, изменяет мне с ним. Стоит ли бороться? Ведь вокруг столько красивых девок, которым Санек мог бы передать генофонд… не знаю.

Я глядел в окно, пытаясь разглядеть подходящих для размножения особей женского пола. И в первую секунду не поверил своим окулярам! По тротуару вразвалочку, зажав зубами сигарету, шагал… Вован!

Глава 8

История Вована

Он много раз видел мертвых друзей. Вытаскивал из горящих БМД, терял товарищей при артобстрелах, когда прилетало и от «чехов» и от своих. Но когда затих лай Чиркаша и Бармалея, все что Вован строил последние месяцы, наивные мечты о мирной жизни — все поглотил огненный шторм неистовой ярости.

***

Колянчик слыл в городе, как пиздабол, кайфарь и совершенно ненадежный человек, позор семейства. Но мало кто знал, что помимо клубов и кабаков, у него была истинная страсть, увлечение, тщательно скрываемое от окружающих.

Первый раз он сделал это в двенадцать лет. Соседской девочке Свете, которая жутко бесила Колянчика, подарили белого пушистого котенка с большими бирюзовыми глазами. Она всюду носилась с питомцем, играла, заплетала банты на шее. Глядя на эти игры, малолетний ублюдок испытывал странные трудноформулируемые желания. Такие же, какие ощущал, когда убивал пойманных лягушек, насекомых или мышей.

Однажды, поднимаясь к себе на этаж, он увидел белый пушистый комочек, сиротливо дрожащий в углу. Парень замер, обжигающая волна прошла по телу, в шортах ощутилось приятное шевеление. Сграбастав потными ладошками беззащитное существо, Колянчик взлетел по ступенькам. Дрожа от возбуждения, принялся отпирать замок. Родители на работе — то, что надо! В этот момент котенок принялся отчаянно мяукать. На пару этажей ниже, где жила Света, хлопнула дверь.

Женский голосище:

— Светка, не реви, он, поди, в подъезд выбежал!

— Сфинкс! Сфинкс! Кис-кис-кис-кис! — плачущий голосок девчонки. — Сфиииинкс, ты гдееее?

Сжав котенка так, что тот не смог мяукать, Колянчик ввалился в хату и захлопнул дверь, отсекая эхо плача. Включил воду в ванне. Держа Сфинкса за шкирку, он сходил в кладовку. Небольшими гвоздиками для плинтуса сковырнул бирюзовые глаза. Шум воды заглушал надсадный мяв, поток уносил кровь. Колянчика трясло. Кухонным ножом вспоров нежное брюшко, он вонзал свой отросток в горящую бьющуюся мякоть…

После он проделывал это с котами и собаками, гусями и утками, окунями и щуками, два раза с декоративными черепашками, и один раз с пингвином, сбежавшим из выездного зоопарка.

***

Но сегодня — Колянчик чувствовал это — будет особый раз. Задание от дяди, тридцать обещанных косарей, даже будущее место начальника охраны будущего же бизнес-центра отошли на второй план. Паскудные собаки этого тупого громилы, этого гниды-Вована, не давшего вынести катушки с медью, мертвы. Задыхаясь от возбуждения, он спрятал дымящийся пистолет в карман. Он скинул куртку, облизывая губы. Где-то вдали, чертыхаясь, лезли через ограду подручные, которых нанял дядя, и которые сожгут к хуям этот долбанный завод. Он свое дело выполнил, теперь можно поразвлечься. Можно выплеснуть всю боль и обиду, трахая мертвых, но еще теплых, собак!

Нервно хихикая, утырок вытащил нож с изогнутым лезвием, которым было удобно вскрывать брюшко животным. Одной рукой расстегнул ширинку. Зачем-то обернулся, словно почувствовав чужое присутствие. Хотя знал, что подельники на другом конце территории. Никого. Мертвый свет луны заливал площадку с собачьей будкой. Склонившись, он погладил шерсть дохлого пса, начал переворачивать… В этот момент на него, как могильная плита, легла тень. Большая черная тень.

Колянчик ничего не успел сделать. Ни убежать, ни вскрикнуть, ни размахнуться ножом, не говоря уж о том, чтобы выхватить пистолет. Дьявольская сила несокрушимой мощи подхватила его. Хруст! Боль в руке. Из горла начал было вырываться визг, который тут же уперся в жесткую стальную ладонь. Моча хлестала по ляжкам, к нему приближалось перекошенное лицо Вована. В руке десантуры холодно поблескивал отобранный нож.

— На, нах! — В тот же миг кривое лезвие вонзилось в промежность. С треском двинулось дальше, выше, вспарывая брюшину, ломая ребра и раздирая легкие. Кишки, влажно шлепая, валились на землю. Не отпуская пасть бьющегося в судорогах мерзавца, Вован тем же ножом отсек одно ухо, затем другое. Напоследок воткнув клинок в глаз по самую рукоять, отшвырнул безжизненное тело. Все прошло бесшумно и заняло от силы минуту.

***

Вован быстро обшарил и забрал «Макарыча». Вздохнув, несколько долгих секунд глядел на убитых четвероногих товарищей, прощаясь. И, держась в тени построек, помчался в сторону ничуть не скрывающихся чужаков.

Четверо. В масках. Собравшись в кружок, они что-то делали. Вован неслышно приближался, укрываясь за штабелями ящиков и досок. «Ворюги ебаные, нах», — думал десантник. Вызывать мусоров он не собирался.

Бандиты, тем временем, расступились, в их лапах вспыхнули факелы. Один скомандовал:

— Ты направо, ты налево, мы с Димасом к корпусу администрации. Поливайте все, что может гореть из канистр и поджигайте! С Богом, братья! И во имя Христа!

— Во имя Христа!

— С Богом!

«Заебок, нах». — Вован ощерился. — «Переебашим сучар по одному».

Глава 9

Я сидел, отвесив челюсть. Еще одно подтверждение, что мое путешествие во времени реально. Абсолютно, блин, реально! Зажегся зеленый глаз светофора, скотовоз, тронувшись, поехал дальше. Мощная фигура десантника удалялась. А точно ли это был он? Да стопудово! Вована ни с кем не спутаешь! Хоть и не было на нем тельняшки, шкур и голубого прожженного во многих местах берета.

— Эй, водила, тормози! — вскочив с места, заорал я.

— По требованию не останавливаемся, молодой человек! — проворчала тетка-кондукторша.

— Мне надо выйти здесь! — Блин, сейчас Вован скроется из виду!

— Обойдешься, — хмыкнула курица, возвращаясь к сканворду.

Чертов общественный транспорт, надо срочно обзаводиться тачкой!

Другие немногочисленные пассажиры косили на меня свои любопытные жала. Да они все тут сговорились! Тротиловый заряд гнева подорвал плотину моего душевного спокойствия. Зарычав, я подтянулся на поручне и с ноги ушатал в дверь. БАМС! БАМС! На, нахуй, на, сука! Крики, мат, ор кондукторши. Гребаный «Икарус» с визгом раненного моржа резко оттормозился. Фшшшш… Дверцы, наконец, разъехались в стороны.

— Ах ты ж падла! — подорвался водила, хватая монтировку. — Стой, сука!

Но я уже покидал салон в грациозном прыжке гепарда. Приземлившись на газон, я крутанул тактический перекат через плечо. Подскок и стремительный турбофорсаж. Нервный шоферюга со своим сараем на колесах быстро оставались позади.

Ускорившись, словно долбанный Флэш, я мчался по тротуару, огибая нагло снующих на пути прохожих. Блять, Вовчика не видать, далеко успели отъехать! Я выскочил на проезжую часть. Он был на той стороне. Яростные гудки, протяжный визг разнокалиберной