— Ага.

— Держи, братка!

— И мне, давай, Володя, — сказал Михеич.

— И я не откажусь, — улыбнулся своей страшной физиономией Семен.

Мы встали метрах в тридцати от стеклянного вестибюля. Примкнули магазины и, не сговариваясь, открыли огонь. Здание вздрогнуло, от рева пламени заложило уши. Пламя жадно понеслось по этажам, отрыгивая через оконные проемы и вышибая уцелевшие стеклопакеты.

Я прикурил от Вовановой сигареты и, как все, принялся смотреть на бушующий адский пожар. Как же, блин, красиво. Здесь когда-то начался мой боевой путь. Хрен тебе, гнида Маккейн, а не земля русская! И Стасу Михайлову теперь меньше работы. Гораздо меньше. Может позвонить в ФСБ, орден получу за заслуги перед отечеством? Внезапная, как пуля моего револьвера, догадка прогнала дурацкие мысли об орденах и медалях.

— Мужики! — вскричал я. — А вам не кажется, что кого-то не хватает?!

Бойцы недоуменно переглянулись.

— Еба! В натуре, нах! — заорал Вован. — Где, бля, этот мудила бородатый?!

— Я не видал, — пожал плечами Михеич.

— Там, кажись, остался, — кивнул на горящее здание Семен.

— Его звали Гэндальф… — вздохнул я.

— Хуендальф! — рассмеялся Вован. — Я ему грил, долбоебу, чтоб с нами держался. Это ж, блять, боевая операция, нах. Попал под раздачу — сам виноват, хуле. А если съебал уже, то и хуй бы с ним, как грицца, пусть пешкарусом топает, бгыгы! Помчали, братки.

***

«Девятка» Вована отыскалась в паре километров от уничтоженной базы. Мы быстро убрали маскировку из нарубленных веток. Ого, да тут и прицеп есть. В него бойцы сложили оружие и снарягу, облачившись в цивильное, оставив при себе лишь короткостволы. Попили чаю из термоса и закусили бутерами с колбасой. Как же давно я не жрал. Ничего, выберемся в безопасное место, буду восстанавливать силы.

***

Я сидел впереди. Вован рядом, как ни в чем ни бывало, вел свою дребезжащую тарантайку. Семен дремал, а Михеич с помощью переносной рации слушал гаишные частоты, помогая объезжать посты и засады.

Да, безумная переделка закончилась, как это ни странно. И я все еще жив, цел и при бабках. Я пообещал себе, что поделюсь с ребятами, когда приедем. Жаль только Машку и ее брата. Мне кажется, он уже мчит на байке по бесконечному шоссе…

По дороге Вован рассказал, что собирается двинуть в Питер. Есть у него там какие-то кореша. Я призадумался. А что если и мне поехать с Вованом? В Петрозаводске оставаться — вообще не варик, а в многомиллионном городе гребанные власти заколебутся искать Санька. Да, это хорошая идея.

Впереди замелькали огни родного города. Десантура свернул вправо, и повел тачку по укатанной грунтовке.

— Ты знаешь, Вован, я тоже поеду с тобой в Питер, — сказал я.

— Заебись, коли так! — обрадовался он. — Я фирму хочу открыть, нах. Охранную, ептать. Мне, бля, такие спецы, как ты, братка, пригодятся, нах!

— А куда ты свернул, кстати? — спросил я. — Трасса на Питер в другой стороне…

— Ты чо ебанулся, нах, по трассе ехать?! — заржал десантура.

— А как еще? На поезде? Это еще опасней.

— Ща, нах, увидишь. Во, бля, приехали.

В свете фар появились ворота из ржавых труб, покрытых облупившейся синей краской. Вован посигналил. В сторожке вспыхнул свет. Вышел дедок в телогрейке и, скинув цепь с висячим замком, открыл ворота.

— Спасибо, пенсия! — крикнул Вован, отдавая честь старику.

Тот махнул, проезжай, мол.

Блин, где это мы? Из темноты проступали какие-то ангары, вышка со стеклянной будкой наверху…

— Мы что, на аэродроме?! — догадался вдруг я.

— Канеш, епта! — Вован радостно загоготал. — На самолете домчимся, нах!

— А я думал, местный аэродром закрылся давно.

— Закрылся, но техника в поряде. Братишка здеся всем заправляет. С бригады нашей. Леха. Вот такой, бля, пилот! Не ссы, Санек, гыгы!

Для меня, конечно, это все было неожиданно.

— А что за самолет?

— АН два, нах. Леха уже полночи движган разогревает.

И точно. Машина остановилась, и я услышал доносящийся из темноты стрекот мотора.

— Так мы прямо сейчас полетим?

— А хуле?

— Подожди, Вован, — сказал я. — У меня есть одно дело в городе. Буквально на пару часов.

— Да ты ебанись, какой город, нах! Нахуя?

— Надо мне, — твердо сказал я. — Потом расскажу все. Дождешься?

— Ну, ебать, лады, хуярь, — сказал Вован. — Но ежели к пяти утра не поспеешь, без тебя борт уйдет, нах.

— Договорились.

Вован, забрав свои баулы, попрощался с пацанами. Михеич уселся за руль. Машина двинулась в Петрозаводск. Сунув руку под новенькую куртку, я погладил рукоять револьвера. Да, я все делаю правильно.

Когда до города осталось пара километров, «девятка» тормознула. Я вытащил из рюкзака охапку денег и протянул Михеичу.

Тот усмехнулся:

— Да ладно, оставь себе, мы не бедствуем, Санек. Иди уж. И да, кстати, держи, может пригодиться, а то выбросить хотел…

Я изумленно уставился на «Осу». Та самая, что была у меня раньше! Ну что ж, отказываться грех.

Пожав руки бойцам, я выпрыгнул из машины и уверенной хищной трусцой побежал к светящимся на горизонте пятиэтажкам.