скотча на щетинистое ебло. Отодрать всегда успею. Затем расстелил пленку, чтобы не испачкать раритетный ковер, оставшийся от бабушки. Перекантовал туда чурку и, закурив, стал ждать, когда тот очнется.

Наверняка, у этого моджахеда не один лям на счетах. Без двух минут покойнику они больше ни к чему, а я на эти бабки построю новый Схрон, хе-хе… Докурив, я затушил бычок о руку пленника. Подействовало не хуже нашатырного спирта. Снова рычание, сопение, возня. Я взвел курок и направил ствол прямо между горящих ненавистью глаз. Тот затих. Затем я резко дернул скотч, проведя частичную депиляцию бороды. И тут же отвесил удар, прерывая вой.

— Тихо, блядь! Будешь орать — убью нахуй! — предупредил я, присаживаясь на табурет.

— Саща… послющий, э? Ти чито, ти кто есть ваопще? — заикаясь, блеял Умар.

— Здесь вопросы задаю я! — С силой пнул под ребра.

— Саща, ты чито… я прищель пагаварить, жи есть! Ти харощй работник… Хозяин гаварит, Санек маладец! Зарплат ему надо прибавэть, мащин купить…

— Врешь, сука! Убить меня хочешь! — я вскинул револьвер.

— Нэт! Аллахом клянус, Саща, я нэ хатель! Нэ убивай!

— Заткнись, бля. Если будешь отвечать правильно, отпущу. — «Кормить рыб на дне Онежского озера» — мысленно добавил я.

Достал первую карту:

— Так, что тут у нас… «Райфазен банк», карта «виза голд» на имя «Умара Бероева». Твоя значит… да, гнида?!

— Дыа!.. не бей больщий! А!

— Тихо!

— Пин-код, нахуй, быстро!

Горец изменился в лице, оскалившись, как гнусный шакал:

— Хочэшь убей! Ничего нэ скажу! Мои братья отомстят! Тибя рэзать будут, сэмья твой резать! Мат твой, атэц — йебат будут, Аллахом клянус! Ничэго не скажу, жи есть! Ыээа!

Метнувшись бешеным мангустом, я схватил ножницы по металлу и отхватил волосатый мизинец абрека. Ударом с ноги в голову прервал дикий ор.

— Пин-код, сука, быстро. Говори! — повторил я, вытирая ножницы об его рубаху.

— Нннэ-нннээ помню… Саща, падажди! — взвизгнул Умар, увидев, что я снова беру кусачки. — Пароль от карт запысан в блакнот, жи есть!

— Где блокнот, падла?

— В бардачке, жи есть! В мащин!

— Ладно, проверим! — Я вновь заклеил рот чуркобеса.

Блин, оставлять его нельзя. Опасно. Не дай бог освободится. Я почесал репу. Вырубить его снова? Или уже наглушняк пора? В этот момент раздалась адская трель дверного звонка, от неожиданности я чуть не даванул жидкого. Кто звонит? Бабка? Участковый? Горцы? И что делать с этим козлом? Решение пришло быстро. Откинув створку дивана, я швырнул в нишу Умара и окровавленный полиэтилен. Захлопнул. Ништяк. Пусть полежит здесь. Подхватил инструмент и зашвырнул в кладовку. Уф… все чисто!

Держа за спиной револьвер, аккуратно по стенке подошел к двери. Снова звонят. Есть, конечно, глазок, но смотреть не буду, чтобы не получить разрывную пулю в глаз.

— К-кто там? — спросил я. Блять, как пересохло во рту.

— Это я! — ответили из-за двери.

И от этого голоса, сердце чуть не взорвалось фугасом в груди.

Глава 11

История Вована

— Сжечь завод?! — ржал Сергеич. — Да вы че там, в Петрике, совсем ебанулись? Я же мент!

— Знаем, какой ты мент… — недовольно бурчали в трубке. — Надо помочь хорошим людям.

— Савелию что ль снова?

— Кому же еще?

— Блять, нахер мне этот гемор… Че по цене, Веня?

— Девятьсот.

— Сколько?! Может, накинешь до «единички»?

— Извини, Сергей, но тут и мой интерес…

— Хуй с тобой, морда еврейская. Че, когда?

— Еще вчера. В общем, бери своих архаровцев и лети ко мне на всех парах.

— Базар, — фыркнул Сергеич и скинул вызов.

«Ебучий жадный пидорас этот Садкович! По любому половину себе прикрысил, сука». — Несколько минут Сергеич размышлял, не перезвонить ли, чтобы отказаться. Выхлоп не большой, а еще предстоит поделиться с ребятами, с начальством. Не сам же он будет заниматься этой хуйней. А ребята не полезут в пекло за сраное копье.

Хотя, отказываться грех. Если б не «шабашки» Садковича, он бы не катался на «Крузаке» и не отстроил бы трехэтажный особняк в полторы тысячи квадратов на берегу озера. «Кого же отправить? У Пахомыча надежные пацаны, но старый хрыч заломит цену, едва ли не большую, чем платит Садкович. Своих, из отдела? Нет, сотрудников лучше не привлекать. Велик риск самому угодить на нары, если что-то пойдет не так».

«Был бы рядом кто-то из сослуживцев… Да взять того же Вовчика. Он конечно, слетевший с катушек контуженный псих, но на него можно положиться, как на самого себя. Остальных ребят из их бригады разбросало по всей стране. Давненько про Вована не слышно было. С тех пор, как тот уехал на Донбасс. Вернулся ли в Петрозаводск или нашел свою смерть на просторах Незалежной? Жаль, нет времени его разыскивать, вводить в курс дел…»

Внезапно пришла спасительная идея. Немного безумная, но позволяющая сэкономить кучу бабла на исполнителях.

«А что, если привлечь Святого? И его команду». — Сергеича кинуло в пот. Скинув ментовский китель, он открыл окно. — «Рискованно. В серьезных делах он еще не участвовал, зато в мелких проявил себя, как надежный человек. Да, Святой не подведет».

Усмехнувшись, мент опрокинул стакан вискаря и набрал номер.

— Приветствую брата моего во Христе! — услышал в трубке Сергеич.

— Привет, Святоша, не расшиб еще лоб в молитвах?

— О делах мирских или небесных говорить будем, али исповедаться желаешь? Сбросить груз грехов тяжких?

— Тьфу, блять! — поморщился Сергеич. — Ты можешь нормально базарить, Григоренко? Звоню — значит по делу. Собирай своих, сегодня едем в Петрозаводск. Заготовьте факелы, плащи свои с капюшонами, канистры для бенза.

— Записал, — ответил Святой. — Позволь вопрос, брат мой…

— Ну?

— Богоугодно ли дело, к которому ты призываешь, брат мой?

Сергеич выругался мысленно и после небольшой паузы ответил:

— Я тебе шанс даю, Григоренко. Хочешь помешать планам Сатаны?

— Сразиться с заблудшими?! О, Пресвятая Богородица! Да! — проорал Святой.

— Сражаться пока рано. Сатана силен. Но Господь велел предать огню храм его приспешников! — Сергеич снова поморщился, от собственной ахинеи, но, как учили в школе милиции, с такими придурками нужно разговаривать на их языке.

— Сделано буде непременно, брат мой!

«Заебись!» — обрадовался Сергеич.

— Только вопрос один решить необходимо заблаговременно…

— Ну че еще, Святоша?

— Сколько заплатишь, брат?

— Для тебя участие в богоугодном деле уже награда, разве нет?

— Да… но миром правит серебро. Надобно скит подремонтировать, рясы новые пошить…

— Сколько вас будет? — перебил Сергеич.

— Как обычно, четверо.

— Двадцать тысяч. На всех!

В трубке повисло напряженное молчание. В принципе, можно поднять и до сотки, но должно прокатит и так. Прокатило.

— Да хранит тебя Господь, брат! — воскликнул, наконец, Святоша. — Да не оскудеет