Тук. Тук. Тук.

Я глубже забираюсь под одеяло. Уже по запаху я могу уверенно сказать, что сейчас утро. Пахнет хлебом и концом лета. Не знаю, когда я заснула, а может, просто нырнула в пространство между…

Тук. Тук. Тук.

Слышу, как отворяется входная дверь.

У меня от напряжения сводит шею и плечи, в висках стучит, а мысли вдруг стали медленными и неповоротливыми. Я сажусь на кровати и распрямляю спину. Вслушиваюсь, но голоса у двери звучат слишком тихо, отсюда из комнаты ничего не разобрать. Один голос звучит более отчетливо, и мне становится интересно, давно ли Отто здесь, у нас. Я натягиваю одежду, открываю свою дверь и замираю на пороге.

– Иногда случается, мальчики убегают, Джейкоб, – говорит Отто.

Джейкоб Дрейк?

– Подумай, – добавляет дядя, – куда он мог пойти?

– Нет, – отвечает высокий нервный голос. Это действительно мистер Дрейк, отец Елены и Эдгара. – Он бы не сбежал. Он боится темноты… Да и днем всего боится тоже.

Раздается его приглушенный, печальный смешок.

Мне слышно, как Отто шагает из стороны в сторону.

– Что же мы стоим на пороге, – говорит он наконец. – Заходи. И ты тоже, Бо.

Дождавшись, пока они пройдут на кухню, я тихонько крадусь туда.

– Может, кто-то увел его к себе? – спрашивает Отто, принимая из маминых рук кружку с кофе.

Мистер Дрейк, невысокий, сухопарый, волосы у него когда-то были светлыми, как у Елены и Эдгара, а теперь их покрыла седина. Встав в середине кухни, он то скрещивает руки, то опускает их за разговором с Отто.

– Нет, нет, нет, – бормочет он. – Кто? Кто мог его увести?

– И никто ничего не видел?

Мама месит тесто, ритмично потряхивая головой. Бо, прихрамывая, подходит к столу и присаживается. Его хромота едва заметна – неудачно упал много лет назад, – но на деревянных половицах шаги звучат неровно. Он берет ломоть хлеба с сушеными ягодами и откусывает, молча переводя взгляд с одного мужчины на другого.

– Что-то случилось? – спрашиваю я.

– Эдгар пропал. – Взгляд у мистера Дрейка тоскливый и замученный.

У меня падает сердце.

– Как это пропал?

В дверь стучат, и мать исчезает за дверью, пока Отто все уговаривает мистера Дрейка присесть.

– Давай все обсудим, – говорит дядя. – Расскажи мне все с самого начала…

Появляется мама, за ней по пятам идет старик. Не настолько старый, как сестрички, которые кажутся ужасно ветхими, но никогда не меняются. Просто старый. Мастер Илай. Из Совета. Серые, как сталь, волосы свисают жесткими прядями по обе стороны изможденного лица. Я пячусь, освобождая ему место. Мистер Дрейк и Отто склонили головы друг к другу и тихо переговариваются. Бо сидит к ним вполоборота, будто ему не очень интересно. Все они смотрят, как мастер Илай опускается на стул.

– Что нам известно? – хрипит он. Что-то скрипит, и я не знаю, он это или стул под ним. Отто выпрямляется, разворачивается к члену Совета.

– Прошлой ночью Эдгар пропал, прямо из кровати, – поясняет он. – Бесследно. Ни следов борьбы, никаких других. Нужно собрать народ на поиски. Он не мог уйти далеко.

– Я просто не понимаю, – мямлит мистер Дрейк.

Хмурясь, Отто ставит кружку на стол. Я замечаю, что на нем его мясницкий фартук, а руки у него в красных разводах. Он пожимает щуплое плечо мистера Дрейка, обещает разыскать его сына. А когда отнимает руку, на плече остается пятнышко полузасохшей крови.

– Мы пока ничего не знаем, Илай, – говорит он. Мой дядя, наверное, единственный человек в деревне, который может позволить себе звать членов Совета по имени, без титула. Небольшая привилегия его поста, и он получает от этого удовольствие.

– Бедный мальчуган, – шепчет мама, я оглядываюсь и вижу, как она прижимает к себе озадаченную и смущенную Рен. Судя по всему, сестренке мамина реакция кажется немного неуместной.

– Не волнуйтесь, – говорит Рен, стараясь высвободиться. – Он просто играет в игру.

– Тихо, детка, – мама встревоженно обводит глазами собравшихся. Мастер Илай странно взглядывает на нее, и трудно сказать, что в этом взгляде – жалось или что-то еще. Его глаза, темные, глубоко посаженные, выглядывают из-под мохнатых бровей. Лицо все в морщинах, как смятая бумага.

– Это игра, – настаивает Рен, – я уверена.

Но у меня такой уверенности нет. Прошлой ночью я видела, как моя сестренка пыталась вылезти в окно. Я беру Рен за руку, а мужчины тем временем встают, разбирают свои ружья и шепотом повторяют имена, десятки имен тех, кого они могут позвать с собой.

– Отто, – в первый раз Бо открывает рот, – люди в деревне ждут, они ждут вестей. Откуда мы начнем поиски?

– Мы соберемся на площади. Можем начать оттуда и разойтись во все стороны.

– Пустая трата времени, – вмешиваюсь я. – Вам нужно начать от дома Эдгара и двигаться к окраинам деревни, а не в центр.

– Лекси, – предостерегает Отто, обводя грозным взглядом комнату. Бо морщит нос. Мистер Дрейк отводит глаза. Мастер Илай откидывается на спинку стула и, кажется, весьма доволен. Хотя и не показывает этого. Отто краснеет, как свекла.

– Дом Эдгара на западе, – настаиваю я, – оттуда и надо начать и двигаться из деревни. Мало смысла в том, чтобы искать его в центре.

– А почему так? – спрашивает мастер Илай. Его интерес холоден, язвителен. Глаза так и говорят: «Глупая маленькая девчонка!»

– Если кто-то забрал Эдгара, – спокойно поясняю я, – они нипочем не станут прятать его в деревне. Слишком здесь много народу на маленьком пространстве. Они потащат его прочь, подальше от домов. В сторону пустошей.

Улыбка старика гаснет, он поворачивается к дяде, ждет. Отто понимает намек.

– Лекси, матери нужно помочь с хлебом. Ступай, займись делом. – Мне приходится до боли стиснуть зубы, чтобы не ответить. – Идем, – командует Отто, показывая мне спину.

Бо и мистер Дрейк спешат за ними. Мастер Илай кряхтя поднимается со стула. Я слышу, как трещат у него кости и щелкают суставы, вставая на место. Проходя мимо Отто, он задерживается и кладет ему на плечо похожую на скелет руку.

– У тебя есть план? – спрашивает он, и я могу побиться об заклад, что глубоко посаженные его глаза повернулись в мою сторону.

Отто явно оскорблен, но быстро берет себя в руки.

– А как же, конечно.

Мастер Илай коротко кивает и плетется дальше, а дядя резким движением хватается за дробовик.

– Позволь мне пойти с вами, Отто, – решаюсь я.

– Не сегодня, Лекси, – отвечает дядя. Теперь, когда остальных мужчин рядом нет, голос его еле заметно смягчился. – Не могу.