плену крутился зеркальный шар, но острые вспышки света увязали в нем, притухали, и напоминали уже не звезды, а ленивые снежные хлопья. Оглушительная музыка билась словно в агонии, сотрясая стены и пол. В такт ей у барной стойки прыгали тени. Все столы были заняты и заставлены бутылками, нацеленными в потолок, чем напоминали ракетные позиции в полной боевой готовности. Люди, сидящие за столами, громко разговаривали, кричали, хватали друг друга за воротники, чокались, толкались, роняли головы в тарелки, обнимались, целовались, вставали и снова садились. Бар был наполнен беспрерывным и хаотичным движением.

– Наше любимое место отдыха! – прокричал Гера Лисице.

– Здесь очень уютно!

– Сюда приходят только хорошие и умные люди!

– Я это сразу поняла!

Гера повел Лисицу между столов. Им под ноги, словно Анна Каренина под поезд, упал тщедушный гражданин интеллигентного вида, с бело-зеленой лысиной, в очках, которые в результате падения оказались под щекой. Почувствовав себя на полу более комфортно, чем за столом, гражданин причмокнул губами, поелозил щекой по липкой луже и тотчас уснул.

– Это мой хороший знакомый, – представил гражданина Гера, аккуратно переступая через бесчувственное тело. – Профессор гуманитарного колледжа. Я учился у него истории философии.

Он взял Лисицу за руку и помог ей перепрыгнуть через профессора.

– Очень достойная личность! – оценила Лисица.

– Не то слово!

Клим обнаружил себя у барной стойки. Он прыгал в кругу девчонок, которые, взявшись за руки, с визгом хороводили, и при этом Клим ритмично размахивал кулаками вверх-вниз, словно работал лыжными палками, и хрипло орал:

– Давай! Давай! Давай!

Девчонки бежали с нарастающей скоростью, и их волосы развевались от потока воздуха, словно лошадиные гривы. Вращающийся круг начал деформироваться, задевать столы и людей, что-то упало на пол, зазвенело битое стекло, у одной из девчушек подкосились ножки, и она рухнула на пол. Цепочка разорвалась. Восторженный визг на мгновение заглушил музыку.

– Штрафную ему! – заорал Клим, увидев Геру. Рубашка его была расстегнута до пупа, и глянцевое от пота загорелое тело блестело, как эбонитовая статуэтка. Расталкивая девчонок, он ринулся к другу, и только тут заметил Лисицу. Он ее узнал, и лицо его скривилось.

– Знакомься, – сказал Гера. – Это Лисица. Она любит жареную курицу и прыжки с самолета.

Лисица улыбнулась и протянула Климу руку. Клим, сделав вид, что не заметил этого жеста, убрал со лба мокрую прядь волос, взял Геру под руку и отвел в сторону.

– Ты что? – зашипел он, комкая в руках ворот Геры. – Какого черта ты с ней связался? Я же тебе говорил – она не нашего поля ягода!

– Ее отец купит нам видеокамеру, – ответил Гера и, обернувшись, помахал Лисице рукой.

– Видеокамеру? – не поверил Клим. – Вот так запросто возьмет и купит?

– Не так запросто. Я должен сбросить бутылку шампанского на голову его конкурента.

– Что?! – заорал Клим. – Сбросить бутылку?! Ты в своем уме, Алкалоид?! У тебя токсикоз от избытка адреналина! Ты соображаешь, что говоришь?!

Гера с опозданием зажал его рот рукой. Их толкали мокрые гибкие тела, пахнущие шампунем и дешевыми духами.

– Гони ее отсюда! – снова крикнул Клим, сорвав руку Геры со своего лица. – Чтоб духу ее здесь не было! Она вытрет о тебя ноги и забудет тебя! Ты нахлебаешься с ней горя, видит бог! Она затащит тебя в болото с жабами и пиявками!

– Она мне нравится, Клим.

– Идиот! На кой хрен ты ей нужен со своими дырявыми карманами! – взревел Клим и принялся дергать себя за волосы. – Если ты хочешь нежных чувств, то ищи себе ровню! Ров-ню!!

Он схватил Геру за руку и потащил его в глубь беснующейся толпы.

– Вика! – звал он. – Викуля!

Курносая, с блестящими глазами девушка, прыгая, приблизилась к Климу. Не останавливаясь, как заведенная, она продолжала танцевать. Подняла вверх руки, сцепила их в замок и стала выгибаться как гусеница на ветке. Клим взял ее за талию и подтолкнул к Гере.

– Вот… Вот какие девушки должны нравиться отважным парням! Вот… Ну-ка, повернись к нему спиной! – приказал он Вике. – Пожалуйста! Полюбуйся! Чем не персик!.. Теперь встань боком, грудь вперед!.. Понятно, Алкалоид? Ты сделал вывод? Вот образец! Дух захватывает! Ты пощупай грудь! Нет, ты пощупай грудь!

– Я не хочу щупать грудь! – признался Гера.

– Ты должен этого хотеть! – настаивал Клим. – Всякий уважающий себя мужчина должен стремиться к этому!.. Вика, не оставляй его, хоть он и взбесился!

– Хочешь, пойдем ко мне? – сказала Вика Гере. – Здесь не далеко.

Она заглядывала ему в глаза. Он отворачивался, чтобы найти в толпе Лисицу, но Вика касалась его щеки и снова поворачивала его лицо к себе.

– Где же она? – бормотал Гера. – Я потерял девушку…

– Ее потерял, меня нашел.

Тут Гера увидел Лисицу. Она поднималась по ступенькам к выходу. Открыла дверь и вышла.

– Вика, извини! – крикнул Гера и тараном кинулся к выходу.

Он догнал ее на повороте улицы, где на мокрой брусчатке отражался холодный свет неонового фонаря.

– Лисица! – задыхаясь от бега, прошептал Гера и взял девушку за руки. – Что ж ты… Я тебя потерял…

– Наверное, я мешаю тебе веселиться, – сказала Лисица и грустно улыбнулась. Она высвободила руку и махнула ею. Пока Гера думал, что может означать этот жест, рядом с ними остановилось такси.

– На Горку, пожалуйста, – сказала девушка водителю, открыв дверь.

– Подожди! – крикнул Гера. – Мне тебе надо сказать…

Он замолчал и облизнул пересохшие губы. Лисица ждала.

– Знаешь, – вдруг сказала она, внимательно глядя в его глаза. – Ты забудь о нашем разговоре на кухне. Считай, что мы пошутили.

– Как это пошутили? Как это…

– Я же вижу, что ты жалеешь. Не надо. Иди к Климу. У тебя хороший друг.

– Молодые люди! Мы едем или как? – поторопил водитель.

– Если я пообещал, я слово сдержу, – произнес Гера.

– Ты выпил лишнего, – с сожалением сказала Лисица и села в машину. – Завтра ты пожалеешь о своих словах.

– Я сделаю это! – тверже повторил Гера.

Он повернулся и побежал к «Стопке».

Глава десятая

Целомудренная и усталая

Отец парил ноги и смотрел по телевизору футбол. Несмотря на то, что по его крепкой красной шее струился пот, он был в теплом халате и спортивной шапочке.

– Вот же мазила! – возмущался он. – С трех шагов не попасть в ворота!.. А ты долго гуляла. Я уже подумал…

– Он пригласил меня в бар, – ответила Лисица, опускаясь на стул.

– Ты много выпила? Хотя, можешь не отвечать… Подай-ка мне очки! Они на подоконнике.

Он вынул ноги из тазика и опустил их на полотенце, брошенное на каменный пол. Затем выключил