Земля сразу заметила его и потянула к себе, словно комара в пылесос. В ушах засвистело, и этот свист неуловимо превратился в органный рев. Слезы выступили на глазах у Геры, тотчас размазались по щекам, а еще мгновение спустя высохли. Досчитав до трех, Гера отбросил в сторону вытяжной парашют.

Раздался привычный хлопок. Стропы натянулись, лямки впились в тело, и Гера закачался под оранжевым куполом.

Под ним поплыли парковые островки, пушистые деревья, зеленые пятна прудов. Гера развернул параплан влево, чтобы оказаться на одной прямой с канатной дорогой. Минуту он парил параллельно береговой полосе, а затем снова направил крыло к морю.

Теперь он летел прямо на верхнюю станцию фуникулера, стараясь снижаться под тем же углом, что и склон горы, чтобы не слишком терять высоту.

«Подумай, – сказал он сам себе, – тебе это очень надо?»

Он, вроде, послушался внутреннего голоса и попытался поразмышлять на заданную тему, но все же рука, как бы сама собой, полезла под майку и нащупала горлышко бутылки.

«А кину-ка я ее прямо сейчас, в лес, – подумал он. – Климу скажу, что нечаянно выронил. А папаше…»

Пока Гера думал, что он скажет папаше, параплан отбросил тень на гаражный комплекс. От него до особняка с красной кирпичной стеной оставалось всего ничего…

…А Пилот, распрощавшись под телевышкой с Герой, помчался к Вольготному переулку. Попутно он входил в роль акулы теневого бизнеса, за которую намеревался выдать себя, и очень боялся опоздать, чтобы не испортить первое впечатление о себе у другой акулы.

– Я на месте, – доложила ему по телефону Лисица. – Имей ввиду, ткань на носилках немного разорвана…

– К черту ткань! – перебил Пилот. – Как там наш юный друг?

– Карабкается на вышку. Теперь я его хорошо вижу… Приблизительно на треть уже поднялся.

– Прекрасно! Мне больше не звони! Заведи машину, пусть стоит под всеми парами. Проверь маршрут, чтобы не упереться в какой-нибудь ремонт. Всё! Конец связи!

Он объехал лесопарк и вырулил на пыльную щебенку.

Около дома с колоннами и амурчиками пришлось остановиться и открыть дверь.

– Я вам дам! Я вам устрою премиальные! – крикнул он рабочим, которые сидели на ступеньках крыльца и глушили пиво из трехлитровой банки. – Хозяин через неделю приезжает, а у вас еще ничего не сделано! Всех разгоню к чертовой матери!

Не дожидаясь, когда рабочие отреагируют на этот типичный прорабский инструктаж, Пилот захлопнул дверь и поехал дальше. Без трех минут шесть! Он свернул на узкую улочку и медленно подъехал к глухим воротам кирпичного забора. Сверкая дорогой оптикой, на машину уставился глазок камеры наружного наблюдения.

Пилот заглушил мотор и принялся торопливо снимать пиджак и рубашку. Тонированные стекла надежно закрывали его от посторонних глаз, и все же Пилот беспокоился, как бы хозяин дома не проявил излишнего гостеприимства и не вышел на улицу встречать.

Но ворота дома по-прежнему оставались неподвижными, а глазок камеры все так же пялился на машину безмолвным циклопом.

Оставшись в майке, Пилот взял пакет, который лежал на соседнем сидении, и вытряхнул из него нечто похожее на жилетку, сшитую из кусочков полиэтилена. Спинка жилетки состояла из плоских сегментов, которые были наполнены темно-вишневой жидкостью, а под ними были закреплены картонные пиропатроны, от которых к батарейке тянулись тонкие, как волос, провода.

Надев жилетку и разобравшись с паутиной проводов, Пилот закрепил их липкой лентой, а затем вновь облачился в рубашку и смокинг. Батарейку с включателем он повесил подобно пейджеру на поясной ремень. Взяв коробку с тортом, Пилот вышел из машины.

Едва он приблизился к воротам, как перед ним открылась калитка. Пилот перешагнул порог и оказался в закрытом гараже, меньше половины которого занимали «бора» и джип «лендкруизер». К дальней стене был приставлен мотоцикл.

– Остановитесь, пожалуйста, – услышал он голос, и тотчас путь ему перегородили два рослых молодых человека.

Молодые люди приветливо улыбались, тем не менее их глаза излучали холодный блеск, свойственный служебным овчаркам, когда они видят нарушителя границы.

Один из них прилип взглядом к коробке, которую Пилот держал в руке, второй, вооруженный металлоискателем, стал махать прибором перед животом Пилота, словно экстрасенс прощупывал ауру. Прибор тихо пищал, булькал и хрюкал.

– Кажется, вы меня с кем-то спутали, – вежливо предположил Пилот. – Я здесь не по собственной воле. Меня пригласил хозяин дома.

– Мы в курсе, – ответил тот, который прилип взглядом к коробке.

– Зачем же вы меня обыскиваете?

– Других инструкций не поступало… Извините!

Молодой человек с настойчивостью, которая граничила с наглостью, выдернул из руки Пилота коробку и поставил ее на стол.

– Аккуратнее! – заволновался Пилот. – Он очень свежий и может деформироваться!

Тот, который работал с металлоискателем, просвистел ноги Пилота, затем ботинки, прошелся по пояснице и, взглянув на коллегу, отрицательно покачал головой.

Теперь они оба обрушили свое любопытство на коробку.

– Что здесь? – спросил один.

– Торт! – ответил Пилот, с озабоченным видом стряхивая со смокинга невидимую пыль.

– Откроем! – решительно сказал специалист по поиску металлов после того, как помахал прибором над коробкой.

Пилот искоса наблюдал, как молодые люди развязывают веревку, осторожно приподнимают крышку и, принюхиваясь, осматривают торт со всех сторон.

– Свежий, – заверил пилот.

Парни снисходительно усмехнулись. Один из них взвесил торт на ладони. Второй поскреб ногтем шоколадную помадку и попробовал на вкус.

Наконец, все подозрения улеглись. Пилоту вернули коробку с тортом, кое-как обмотав ее веревкой.

– Проходите!

Распахнулась маленькая боковая дверь, и в сумрачный гараж хлынул золотой свет. Щурясь, Пилот вышел во двор с белым полом, белыми стенами и белыми розами вдоль них. Света вокруг было так много, что он не сразу увидел хозяина, потому как тот тоже был во всем белом.

– Наконец-то! Наконец-то! – воскликнул хозяин, вскинув непричесанные брови. Он широко улыбался, но при этом губы его были напряжены, и зубов не было видно, словно их не было во рту вовсе. – Почему же так долго? Я заждался, заждался!

– Меня обыскивали, – ответил Пилот, зачем-то приподнимая коробку с тортом и помахивая ею, словно это был колокольчик.

– Что?! – округлив водянистые глаза, возмутился хозяин. – Безобразие! Я их накажу! Я их накажу самым жесточайшим образом! Идемте, дорогой мой, идемте! А что это у вас в руке? Неужели тортик? Как мило! Как мило! И хотя нашим животикам сладкое категорически противопоказано, я с удовольствием съем кусочек… Кстати, а где ваша очаровательная дочь?

– К сожалению, она приболела.

– Какая жалость! – покачал головой хозяин.

Обняв одной рукой Пилота, хозяин повел его к круглой беседке из красного дерева с тонированными стеклами. Пилот исподволь приходил в себя и вскоре сообразил, что