Детские экскременты – одна из популярнейших тем на материнских форумах. Что делать, если ребенок покакал зеленым, если какает слишком часто или, наоборот, никак не может «сделать дело». Какашки (мне нравится это милое слово) становятся частью жизни и показателем здоровья, с чем не поспоришь, ведь по ним действительно можно многое узнать. Но вот странность: то, что сперва является важной и достойной обсуждения темой, с определенного момента у многих превращается в нечто запретное.

Ребенка, который начинает ходить на горшок, часто учат чистоплотности через брезгливость (какашки – это «фу-у-у-у»).

Однажды я натолкнулась на обсуждение вопроса, что делать с мальчиком четырех лет, который вдруг начал обзываться словом «какашка». Если честно, советы меня напугали (хоть я и не маленький ребенок). Например, рекомендовали сказать ребенку, что если он будет продолжать, то у него изо рта посыпятся какашки и никто не станет с ним играть. В общем, аж руки задрожали. Тем более я сама иногда даже мужа называю какашкой, мило и по-семейному.

Но фишка в том, что дети интересуются экскрементами, и это нормально, да и слово «какашка» активно используется в быту. Подруга со смехом описывает: «Сын (2,5 года) всякий раз серьезно комментирует свои походы на горшок: ровная какашка или нет, мягкая или твердая». Другая подруга рассказывает об увлечении маленькой дочки: «Год назад самым любопытным зрелищем были какающие кошки и собаки. Вовремя покакавшее рядом животное ликвидировало любой каприз и давало +20 к настроению. Как и простое произнесение слова „какашка“».

Пока я пишу это, с работы приходит муж. Кричу ему: «Дорогой, как ты думаешь, почему дети ругаются какашками?» Он кричит в ответ: «Дети ругаются всем, что провоцирует взрослых!»

Видимо, проблема действительно в нас. В нашем отвращении к простой физиологической потребности. Для ребенка вербальная какашка становится веселой шалостью, поводом для смеха.

Есть в отношении к данной теме и прекрасные национальные особенности. Сын подруги пошел во Франции в детсад. Он не говорил по-французски, но быстро освоился. Первое принесенное им из садика выражение было «caca boudin noir»[3] – любимое ругательство французских детей, которое они употребляют при каждом удобном случае. Кстати, взрослые относятся к этому совершенно спокойно, существует даже специальное выражение «periode caca boudin»[4].

Есть такой популярный французский автор и иллюстратор Стефани Блейк (она еще и мать шестерых детей), рекомендуемый, между прочим, национальным Министерством образования. Так вот, одна из ее книг так и называется: «Caca Boudin». В ней с юмором показано, как французские дети могут на любую реплику, которая им не нравится, реагировать этим словосочетанием. Например, мама будит зайчонка, а он ей из-под одеяла: «Caca boudin!» Эта книга издана в России, но в нашем варианте зайчонок отвечает во всех случаях маме: «Ни за что!» Моя французская подруга листает ее и восклицает: «Как они могли? Что за перевод! Они ни-че-го не поняли!»

Как с этим справляться? Французские родители говорят, что никак, просто не обращать внимания, ну, может, попросить, чтобы при взрослых не слишком часто так выражались. А между собой – пожалуйста, это достаточно невинно и быстро проходит. А еще можно почитать с ребенком книги о какашках. Стандартная рекомендация – Катрин Дольто, дочь знаменитой Франсуазы Дольто. Катрин пишет для малышей в формате «Просто о важном». В том числе у нее есть книга «Caca prout»[5], которая, по мнению французских родителей, позволяет провести ребенка через «какашечный период» с юмором, естественно и без ненужной ажитации.

В России книги о какашках пока не воспринимаются широкой публикой. Например, в издательстве «Мелик-Пашаев» вышла книга «Маленький крот, который хотел знать, кто наделал ему на голову». Она просто рассказывает о том, как все происходит, но читатели возмутились: безвкусица и «ужас-ужас-ужас».

В заключение хочу привести еще две цитаты из Александра Нилла.

Первая – о «какашечном периоде» его собственной дочери: «Когда Зое было три года, ее подружка – девочка на год старше, которую приучали к чистоплотности, – познакомила нашу дочь с секретной игрой в экскременты, отмеченной таинственным шепотом и стыдливым и виноватым хихиканьем. Для нас эта игра была довольно скучной, но мы ничего не могли поделать, понимая, что вмешиваться опасно, поскольку запреты вообще опасны. К счастью, Зоя вскоре устала от одноколейного интереса этой маленькой девочки, и игра с испражнениями кончилась».

Вторая цитата касается выстраивания вокруг какашек системы морали и порицаний: «Ребенка можно сделать чистоплотным, не нагружая его постоянным и подавленным интересом к телесным отправлениям. Ни котенок, ни бычок не имеют ведь никаких комплексов по поводу экскрементов. У ребенка комплексы появляются в связи со способом обучения чистоплотности. Когда мать говорит „бяка“, „гадость“ или даже только „фу“, возникает проблема добра и зла, вопрос переводится в нравственную плоскость, хотя следовало бы его оставить чисто физическим».