Позаботившись о самой насущной потребности, он окинул комнату пристальным взглядом, отметив для будущей постели кучу тростника и какое-то скомканное тряпье на ней – он подумал, что тростник можно еще использовать как топливо для поддержания огня в камине, а вот стол и другие стулья, угрюмо размышлял он, были бесполезны.

Впрочем, сняв мокрый плащ, он использовал один из стульев как вешалку, расправив тяжелое одеяние и поставив поближе к огню. Опершись спиной на стол, он стащил сапоги и чулки, понимая, что они погибли. Пожав плечами, Джулиан проверил, не потерялся ли спрятанный за голенищем нож. Обнаружив нож, он небрежно засунул его за пояс, поставил сапоги перед огнем и развесил на них чулки.

Затем он уселся на один из оставшихся стульев, вытянул к огню ноги и, с наслаждением пошевеливая пальцами, стал греться.

«Все, что мне теперь нужно, – сонно подумал он – это пирог с бараниной, бутылка портвейна и податливая девчонка». Он улыбнулся, уронил голову на грудь и провалился в сон.

Отцу Нелл и ее братьям спать не пришлось. Покинув Лондон задолго до Джулиана, они раньше него наткнулись на опрокинувшуюся двуколку и после беглого осмотра брошенного экипажа помчались вперед. Они не обнаружили никаких признаков того, что двуколка принадлежала Тиндейлу. Вполне возможно, что у нее был какой-то иной злосчастный владелец. Однако, не исключая того, что именно на ней увезли Нелл, они затем внимательно присматривались ко всем пешим путникам. Пустовавшую сторожку сборщика пошлин они в темноте и сквозь пелену дождя просто не заметили.

Подгоняемые яростью и тревогой, сэр Эдвард и его сыновья ехали быстро. Сам он думал только о том, чтобы вернуть дочь целой и невредимой, мысли ее братьев были куда более свирепыми. Как только они догонят Тиндейла – а в том, что так и будет, они не сомневались, – этому поганцу повезет, если он доживет до утра.

В каждой таверне и в каждой гостинице, даже в нескольких домах, расположенных близ дороги, они задерживались, дабы удостовериться, что в них не скрывается Тиндейл. Часы летели, они вымотались до изнеможения, и надежды их начали таять. Даже самоуверенность близнецов стала увядать. Поскольку они ехали верхом, на их долю выпало переживать самую сильную ярость бури, и когда наконец на рассвете на пути оказалась жалкая маленькая таверна, они были более чем готовы остановиться.

Таверна была расположена несколько поодаль от дороги, почти скрытая деревьями, так что если б не мигавший в одном из окон тусклый огонек, они проехали бы мимо.

Оставив экипаж и лошадей на попечение кучера Энслоу и чумазого гостиничного конюха, четверо мужчин вошли внутрь. Таверна явно не привыкла принимать у себя благородных гостей, но они так устали, что им уже было все равно. Ну и пусть, что она больше была похожа на пристанище разбойников с большой дороги, им хотелось лишь убежища, где можно было бы согреться у огня, хлебнуть горячего пунша и, может быть, проглотить что-нибудь съедобное.

Прибытие четверых джентльменов вызвало легкий переполох, и, осторожно понаблюдав за ними, некоторые посетители незаметно скрылись через заднюю дверь. Остальные принялись с любопытством их рассматривать.

Сэр Эдвард принялся было стаскивать с себя дорожный плащ, когда вдруг заметил мужчину, сидевшего около огня за изрезанным дубовым столом.

– Тиндейл! – взревел он и широкими шагами пересек комнату. Три его сына, заметившие свою добычу почти одновременно с ним, последовали за отцом с угрожающим видом.

При звуке своего имени Тиндейл поднял глаза от стоявшей перед ним кружки, которую сосредоточенно рассматривал. Побледнев, он вскочил со стула. Взгляд его заметался в поисках путей отхода, но таковых не было.

Роберт схватила Тиндейла за горло. Лицо его потемнело от ярости.

– Где она? – прорычал он, тряся Тиндейла, как собака крысу. – Говори! Если хочешь прожить еще секунду, говори, что ты с ней сделал.

Тиндейл попытался что-то произнести, но издал лишь какой-то булькающий звук. Сэр Эдвард с ледяным лицом мягко заметил сыну:

– Мальчик мой, может быть, ты немножко отпустишь его горло... Чуть-чуть.

Роберт с неохотой подчинился.

Тиндейл сделал несколько судорожных вдохов и, глядя куда угодно, только не в глаза стоявшим перед ним мужчинам, пробормотал:

– Вы с ума сошли? Почему вы на меня напали?

Обнажив зубы в зверском оскале, Роберт прорычал:

– Ты отлично знаешь, почему мы здесь! Будь ты проклят! Где она?

Тиндейл, слегка оправившись от неожиданности, отвечал:

– Я вижу, что вы очень взволнованы, и поэтому не стану призывать вас к ответу за подобные ваши действия. – Он вздернул подбородок и продолжал: – Боюсь, что понятия не имею, о чем вы говорите. А что касается какой-то женщины... Я путешествую один... Вы, наверное, видели в нескольких милях отсюда в канаве мой перевернутый экипаж. – Он мотнул головой в сторону хозяина таверны, мощного коренастого мужчины, который стоял за длинной дубовой стойкой и прислушивался к их разговору. – Если не верите мне, что один, спросите у него. Он вам расскажет, что я прибыл сюда больше часа назад и никого – ни мужчины, ни женщины – со мной не было.

Пальцы Роберта снова сжались на горле Тиндейла, и тот судорожно заскреб ногтями, пытаясь освободиться от жесткой хватки.

– Что ты с ней сделал? Говори, или я придушу тебя на месте.

– Э-э... Простите, сэр, – почтительно произнес хозяин таверны. – У нас здесь останавливается не много благородных. И я не хочу вмешиваться в дела тех, кто выше меня, но могу вас уверить, что этот джентльмен рассказал правду: он прибыл сюда один.

Не довольствуясь словами хозяина, сэр Эдвард настоял на полном обыске его заведения. Это не заняло много времени и не обнаружило никаких следов Нелл. Даже осмотр полуразрушенного строения за домом, называвшегося конюшней, ничего не дал... никакой зацепки к поиску.

Тиндейл с жаром настаивал на своей невиновности, несмотря на страшные угрозы со стороны всех братьев Энслоу. Время шло, и сэр Эдвард начал уже сомневаться в своих предположениях. Возможно, он ошибается, хотя Нелл действительно была похищена из ее спальни и самым вероятным виновником казался Тиндейл. Но может быть, он не прав? Его охватил ужас. Может быть, его драгоценную дочку похитил какой-то негодяй с целью более жуткой, чем женитьба на наследнице? Возможно, она все еще в Лондоне и продана в какой-нибудь притон разврата, где ее принуждают продавать себя? Он содрогнулся. Такое случалось. Не одна хорошенькая девушка оказывалась в такой ситуации, но чтобы это произошло с девицей такого происхождения и положения в обществе, как Нелл?.. Это казалось невозможным. Сэр Эдвард не мог поверить, что его дочери уготована такая судьба. Однако факт оставался фактом: кто-то похитил Нелл, и если этого не делал Тиндейл, то кто? И по какой причине?

Не выжав больше ничего из Тиндейла, они, бросая на того грозные, мрачные взгляды, уселись за самый дальний от него стол, чтобы обсудить дальнейшие поиски. Не имея никакого представления, что предпринять, они решили, что сэр Эдвард и Роберт вернутся в Лондон, зорко осматривая все по пути. Они сочли, что отбрасывать подозрения по поводу виновности Тиндейла в похищении Нелл не стоит. По этим соображениям и из-за неудобства каких-либо скрытных действий с каретой Дрю и Генри должны будут притвориться, будто уезжают с ними, а сами спрячутся поблизости и проследят за Тиндейлом. Ведь не исключено, что он спрятал Нелл где-то неподалеку. И если это так...