На протяжении второй недели пребывания Поллианны у миссис Керю раздражение хозяйки, еще кое-как сдерживаемое, вылилось в открытое недовольство. Непосредственным поводом для этого стал оптимистичный вывод Поллианны, которым она завершила очередную историю о некоей даме из Женского благотворительного общества.

– Она стала участвовать в игре, миссис Керю. Вы, наверное, не знаете, что за такая игра. Но я вам расскажу. Это замечательная игра.

Миссис Керю отрицательным жестом остановила девочку.

– Не стоит, Поллианна, – возразила она. – Я знаю об игре. Моя сестра мне рассказала и… должна сказать, подобная игра не для меня.

– Конечно, не для вас, миссис Керю! – воскликнула Поллианна, торопливо извиняясь. – Я не имела в виду предлагать вам игру. Вы все равно не смогли бы в нее играть.

– Я бы не смогла? – вырвалось у сбитой с толку миссис Керю.

Она отнюдь не готова была признать себя неспособной играть в какую бы то ни было игру, несмотря на то, что играть в нее она действительно не хотела!

– Разве не очевидно? – засмеялась Поллианна. – Игра ведь заключается в том, чтобы находить поводы для радости во всем, что случается. А вам не нашлось бы даже с чего начать, потому что у вас нет оснований ни для чего другого, кроме радости. В вашем случае просто нет повода для игры! Правильно?

Лицо миссис Керю вспыхнуло жаром. От досады она сказала больше, чем намеревалась сказать.

– Нет, Поллианна, я не могу с этим согласиться, – произнесла она ледяным тоном. – Я бы сказала, скорее, я не нахожу ни малейших оснований для радости.

Какое-то мгновение Поллианна оторопело смотрела на собеседницу. Потом даже отшатнулась удивленно.

– Миссис Керю, отчего же? – выдохнула она.

– А что хорошего у меня есть? – с вызовом спросила женщина, напрочь забыв о своем решении не позволять Поллианне «проповедовать».

– Так ведь… совершенно все, – пробормотала Поллианна, которая еще не пришла в себя от удивления. – Вот у вас какой красивый дом.

– Он мне служит только местом для приема пищи и ночлега. А мне не хочется ни есть, ни спать.

– Но у вас так много прекрасных, замечательных вещей, – нерешительно сказала Поллианна.

– Они лишь утомляют меня.

– Автомобиль, на котором вы куда угодно можете поехать.

– Я никуда не хочу ехать.

Поллианна громко охнула.

– Миссис Керю, подумайте, сколько интересных людей и вещей можно увидеть…

– Поллианна, они мне не интересны.

Поллианна растерянно умолкла. На ее лице отразилось глубокое беспокойство.

– Но, миссис Керю, – продолжала она – раньше случалось так, что к игре присоединялись люди, которым выпало немало бед. И чем хуже им бывало, тем больше поводов для радости они должны находить в своем положении. Но когда нет никакой беды, я, пожалуй, и сама не знаю, как играть в игру.

Некоторое время миссис Керю молчала. Она сидела неподвижно, глядя в окно. Постепенно выражение сердитой неприязни на ее лице сменилось безнадежной грустью. Она очень медленно повернулась к девочке и сказала:

– Поллианна, я не думала, что стану рассказывать тебе об этом, но вот, решила рассказать. Я объясню тебе, почему я не способна ничему радоваться.

И она стала рассказывать историю Джеми, четырехлетнего мальчика, который долгих восемь лет назад будто вышел в чужой внешний мир, прочно затворив за собой дверь.

– И вы никогда с тех пор его не видели? – робко спросила Поллианна, с влажными от слез глазами.

– Никогда.

– Но мы его найдем, миссис Керю. Я уверена, что мы его найдем.

Миссис Керю печально покачала головой.

– Я не сумела. Я везде его искала, даже за рубежом.

– Но где-то же он должен быть!

– Поллианна, он мог просто умереть.

Поллианна отчаянно вскрикнула.

– Ах, нет, миссис Керю! Умоляю вас, не говорите так! Давайте представлять его живым. Мы это можем, и это поможет. А когда мы себе представим его живым, то мы также сможем представить себе, что мы его найдем. И это поможет намного больше.

– Но я боюсь, Поллианна, что он мертв, – всхлипнула миссис Керю.

– Вы же не знаете этого наверняка? – обеспокоенно спросила девочка.

– Нет…

– В таком случае, это лишь ваше воображение, – победоносно заявила Поллианна. – Но если вы можете вообразить его мертвым, то можете также представить себе его живым. А это будет гораздо приятнее. Разве нет? А в один прекрасный день вы его найдете, я уверена. Миссис Керю, вы теперь можете присоединиться к игре! Вы можете играть ради Джеми. Вы можете радоваться каждому дню, потому что каждый день приближает вас к мгновению, когда вы наконец отыщете его. Вот видите!

Но миссис Керю не «видела». Она поднялась и сказала подавленно:

– Нет, нет, деточка! Ты не понимаешь, ты просто не понимаешь. Беги, поиграй, прошу тебя. Почитай или найди себе какое-нибудь занятие. У меня болит голова. Мне нужно лечь.

И Поллианна с выражением сосредоточенной тревоги на лице медленно вышла из комнаты.

Послеобеденная прогулка Поллианны, невинно начавшаяся во второе воскресенье ее пребывания в Бостоне, превратилась в опасное приключение. К тому времени девочка выходила на улицу одна только тогда, когда шла школу. Миссис Керю никогда не приходило в голову предоставить Поллианне возможность познакомиться с улицами Бостона. Поэтому, собственно, она этого своей гостье и не запрещала. К тому же, в Белдингсвилле жизнь Поллианны была настолько разнообразной прежде всего благодаря прогулками по плутающим старым улочкам в поисках новых друзей и новых впечатлений.

В то воскресенье, после обеда, миссис Керю по своей привычке сказала: «Деточка, ты беги к себе и поиграй, прошу тебя. Найди себе развлечение, какое хочешь, только не донимай меня сегодня больше своими вопросами!».

До сих пор Поллианна всегда находила себе вдоволь интереснейших дел в пределах дома. Если ее не удовлетворяли занятия с неодушевленными предметами, всегда можно было пообщаться с Мэри, Дженни, Бриджит или Перкинсом. Однако сегодня у Мэри болела голова, Дженни подшивала шляпку лентой, а Перкинса почему-то невозможно было нигде найти. В дополнение ко всему, стоял великолепный сентябрьский денек, и ничто в доме не могло привлечь девочку настолько, насколько влекло ее яркое солнышко и свежий воздух. Поэтому Поллианна вышла из дома и устроилась на крыльце.

Некоторое время она молча наблюдала, как хорошо одетые мужчины, женщины и дети, куда-то спеша, быстро проходят мимо или неторопливо шагают по аллее, тянувшейся посреди авеню по всей ее длине. Наконец, девочка поднялась на ноги, вприпрыжку сбежала по лестнице на тротуар и остановилась, оглядываясь направо и налево.