litbaza книги онлайнПриключениеКордон «Ромашкино» - Татьяна Геннадиевна Корниенко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 48
Перейти на страницу:
часа, не видя абсолютно ничего. Вдобавок еще и стемнело. Змей примерно чувствовал, где расположено Ромашкино, но «примерно» в данной ситуации – не решение проблемы. К тому же он устал. Крылья работали с трудом, корпус проседал и ходил вверх-вниз. Катю начало тошнить.

– Давай сядем хоть где-нибудь! – наконец взмолилась она. – А то меня прямо на тебя вывернет.

– Терпи. Отмоюсь, – пробурчал Горыныч. – Я ведь не воробышек – сел и спрятался. Нам нужно обширное пустое пространство. Ты его гарантируешь?

– Нет.

– Вот то-то и оно…

На исходе второго часа и бог знает какого круга над предполагаемым Ромашкином змей сдался:

– Все, барышня. Падаем.

И действительно начал крутое снижение..

Вдруг внизу, чуть в стороне, зажегся огонек. За ним другой, третий, четвертый… Катя, вытирая слезы и втягивая сопли, встрепенулась: что-то такая конфигурация огней ей напоминала. Что-то было в ее опыте подобное. Это… это…

– Стой! – неожиданный вопль заставил Горыныча вздрогнуть и сделать крутой вираж. От падения Катю спасла веревка.

– Ну, стою. В смысле, пока не снижаюсь. Какая муха тебя укусила?

– Никто не кусал. Смотри левее. Видишь?

– Вижу. Огни зажглись. Из-за этого нужно было вот так голосить? У Соловья Разбойника, что ль, манеру переняла?

– Ничего я ни у кого не перенимала. Горы-нычек, это не просто огни. Это посадочные огни! Так в аэропортах ВПП отмечают. Мы когда вечером в Шереметьево садились (меня в прошлом году на олимпиаду по литературе в Москву посылали), я видела.

Для неинтересующихся летным делом: ВПП – взлетно-посадочная полоса.

– Так ты предлагаешь в аэропорту приземляться? Оригинальное решение.

– Нет здесь никакого аэропорта. И не было никогда. Чувствую я: огни зажгли для нас. Не знаю кто… Может, мама или папа что-то почувствовали или догадались. Меня в кровати нет, тебя в хлеву тоже…

Правда, оригинально звучит в отношении дракона: в хлеву?! Дракон в хлеву. Готовое название для детектива.

– Убедила. Ну, была не была. Держись, снижаемся.

– Не так, – засмеялась Катя, не привыкшая надолго оставаться без чувства юмора. – Правильно говорить: наш самолет идет на посадку. Займите свои кресла, пристегните ремни.

– Вот-вот. Занимай кресло, – усмехнулся Горыныч, нырнул вниз, спланировал над посадочными кострами, выпустил шасси (выставил лапы, растопырил когти, чтобы вцепиться в землю) и из-за усталости не слишком аккуратно опустился на край той самой поляны, с которой взлетал несколько часов назад.

Катины руки принялись лихорадочно развязывать узлы на веревке, а голова в это же время крутилась флюгером. Теперь, после благополучного возвращения, вопрос стоял один: кто? Кто зажег костры? Кто знает о драконе? Кто следил за Катей вечером, видел взлет и дожидался их возвращения ночью?

Но на поляне никого не было. По крайней мере, на том расстоянии, которое просматривалось сквозь туман. Роса на траве, затухающие костры…

– Что, загадка? – заметил Катину растерянность дракон.

– Ага… Мистика какая-то. Маме или папе прятаться незачем. Мне бы уже так влетело!

– У костров посмотри. Может, улику какую найдешь. Да и тушить их пора.

– Чем? Ни воды, ни песка.

– Я затопчу, не волнуйся. Для чешуи такой огонь – не проблема.

Катя пошла вдоль ВПП, внимательно всматриваясь в траву. Змей оказался прав: около самого последнего костра лежал небольшой букет из васильков и ромашек.

– Ой!

Она схватила цветы, покрутила, обнюхала…

Нет, это не описка. Не «понюхала», а именно обнюхала, поскольку в данный момент Катя была не томной барышней, получившей цветы от поклонника, а Шерлоком Холмсом, ищущим улики, чтобы методами индукции и дедукции докопаться до истины и узнать, наконец, имя дарителя букетов.

– Ну как? – полюбопытствовал дракон. – Узнала?

– Нет, – вздохнула Катя. – Это уже третий. Анонимный…

– Крепко кто-то в тебя влюбился, – пророкотал Горыныч.

– Да ну тебя!

Девочка покраснела. Но в клочьях тумана разглядеть изменение окраски ее кожных покровов было невозможно.

Никем не замеченные, «пилоты» пробрались к дому и вскоре крепко заснули: Катя – в кровати, Горыныч – на соломе в Зорькином хлеву.

Глава 7

«Если нельзя, но очень хочется, то можно»

Прошла еще неделя. Где-то в ее середине Калинины распрощались с Горынычем. Зубы его больше не беспокоили, горло зажило.

– Вам, воробышек, возвращаться пора, – при очередном осмотре объявила Яна Семеновна. – Наш страж-экстрасенс что-то почувствовал. Кругами возле дома ходит. Не хотелось бы вызывать у него подозрения. Сами понимаете, закрытие ветпункта невыгодно ни нашей стороне, ни вашей.

– Да не приведи господь! Это что же, нам всем у Яги лечиться? Я против старухи, в принципе, ничего не имею, знахарка она знатная, но ведь по старинке лечит. Грибочками, травками да заговорами. А как что помощней нужно – рентген там, УЗИ, МРТ какое-никакое – уже не справляется. Вон в прошлом году русалка Ариша заснула, с ветвей свалилась, хвостовые позвонки выбила. Кабы вы не прооперировали, разве эта соня красоту сохранила бы? Да что там красота – и помереть ведь могла!

– Даааа, было дело, – Яна Семеновна вспомнила бледнокожую зеленовласую бедолажку и покачала головой.

– А курьи ноги? Помните курьи ноги? У нас сказки малым детям про тот случай сказывают.

– Как же, как же! Мне тогда трижды пришлось на вашу сторону ходить.

Катиной маме вспомнилась растерянность коллеги – бабы Яги, – когда у той к концу особо холодной и ветреной осени вдруг захромала избушка. А затем и слегла с острым воспалением суставов. Яна Семеновна улыбнулась. Это был чуть ли не первый случай в ее необычной практике. Тогда, в дремучем заповедном лесу, она стояла с горстью новейших эффективнейших антибиотиков и не знала, куда их засунуть – в трубу, за дверь, на чердак? Вот такой курьез: ноги есть, а рта… Избушек начинающему доктору лечить еще не приходилось. Теперь, благодаря многолетнему опыту, такие простые вопросы ее уже не волновали.

Думаете, я скажу, куда были засунуты антибиотики? Если честно, мне и самой любопытно. Но это профессиональная тайна Яны Семеновны. А доктора, хоть человеческие, хоть айболиты, не склонны разглашать свои секреты. Иначе любой начнет применять опасные таблетки как попало, и до добра это не доведет.

Представляете, насколько велико было доверие к Яне Семеновне, если даже Кощей Бессмертный незадолго до конфликта с Иваном обратился к ней с просьбой сделать очередной ежевековой осмотр несчастному зверью, сидящему в сундуке на страже заветной иглы?!

А еще был случай…

Стоп! Что-то отступление чересчур длинным получается. Возвращаемся к основной мысли.

Едва ушел дракон, прорезался голос у Соловья, и тот тоже засобирался в обратный путь, продекламировав Зорьке на прощание очередной шедевр. Молоко Соловью по его просьбе наливали исключительно домашнее, поэтому поэзия беднягу не оставляла:

Обратная дорога —Неблизкий, трудный путь.Замру я у порога,Чтоб воздуха глотнуть.Шагну навстречу солнцу —Свободный и хмельной,А ты мне из оконцаПомашешь вслед рукой.

– Сразу три вопроса, – не удержалась в рамках деликатного молчания Катя. – Первый: чем это ты хмельной? Молоком, что ли?

– Не ехидничай, тебе не идет, – откликнулся Соловей. – Если ты настоящий ценитель поэтического искусства, то должна чувствовать автора и его стиль. Я охмелел от свободы!

1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 48
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?