То ли от неустроенности и неудовлетворенности, то ли от частых посиделок с подругами и потенциальными мужьями в барах и кабаках, но женщина постепенно пристрастилась к спиртному, стала еще более раздражительной, несдержанной в словах и поступках, начала иногда поднимать руку на Мелли, которой к тому времени исполнилось двенадцать лет.

Возможно, девочка и не поверила бы словам матери, если бы все вокруг не подтверждали справедливости ее слов. С Мелисентой никто не хотел дружить, принимать в свою компанию, никто не хотел сидеть с ней за одним столом. И это при том, что девочка первые двенадцать лет своей жизни всегда была одета с иголочки. Надо отдать должное матери: на одежду для нелюбимой, в общем-то, дочери, она никогда не скупилась, да и кормила хорошо.

— Женщина, которую всевышний обделил красотой, должна уметь одеваться со вкусом, — вещала мать. — Стильная одежда, прическа и макияж — это хоть какая-то возможность скрыть недостатки внешности. Хотя тебе, Мелли, даже это вряд ли поможет.

К подростковому возрасту Мелисента твердо усвоила несколько вещей.

Первое: главное для женщины — найти мужчину, завоевать его любовь и удержать его подле себя всеми возможными способами.

Второе: некрасивая женщина вряд ли способна получить сердце мужчины, даже если будет прилагать к этому все свои усилия.

Третье: это она, Мелисента, сломала жизнь своей матери, лишила ее возможности найти свое женское счастье. А значит, она виновата перед матерью, и эту вину ничем не искупить.

Удивительно, но девочка вовсе не отказалась от мысли выйти замуж, когда вырастет и достигнет совершеннолетия. Наоборот! Она была твердо намерена выбрать мужчину — такого, какого одобрила бы ее мать, и однажды привести его в свой дом в качестве законного супруга. Чтобы доказать матери, что она, Мелли, достойна любви. Чтобы мать увидела, что не зря принесла в жертву свою жизнь. Чтобы мама хоть на минуту полюбила свою девочку, хотя бы раз сказала ей: «Я горжусь тобой, дочка!»

Пожалуй, если бы старшую госпожу Кавейрос хоть немного интересовали успехи ее дочери в учебе, она бы нашла поводы для гордости: у девочки обнаружились блестящие способности к химии и биологии. Мелисента осваивала школьную программу по этим предметам одной из первых, а потом с упоением, с каким другие дети смотрели разнообразные приключенческие фильмы, читала дополнительную литературу, рекомендованную преподавательницей. Эта немолодая женщина, «химичка», прониклась к Мелли теплыми чувствами: еще бы — такая перспективная девочка!

Благодаря «химичке» Мелли уже в четырнадцать лет получила свободный доступ к школьной лаборатории, а потом и должность младшего лаборанта. Один из законов Конфедерации гласил: «Любой труд должен быть оплачен», а низких заработных плат в Конфедерации не существовало вовсе. Поэтому с четырнадцати лет Мелисента неожиданно оказалась главным добытчиком в своей маленькой семье: мать к тому времени уже спилась настолько, что почти не могла работать.

Дочь страдала, плакала, пыталась бороться с алкоголизмом матери, но ей и в голову не приходило попытаться обратиться за помощью. Напротив, она всеми силами скрывала от взрослых бедственное положение своей мамы, а среди ровесников друзей у нее по-прежнему не было.

Когда Мелисенте исполнилось восемнадцать, она без труда поступила в Академию Естественных Наук Файр Соула на факультет химии и биологии, а через четыре месяца после этого нашла мать мертвой: пьяная женщина захлебнулась собственными рвотными массами.

Мелли искренне горевала: она осталась одна на всем белом свете. Теперь она никогда не сможет привести в дом молодого красивого мужа и сказать матери: «Смотри, меня любят! Я сумела завоевать любовь мужчины, и он никогда не бросит меня!»

Лайона, привычная и к учебе, и к интенсивным физическим нагрузкам, впервые почувствовала, что занимается на пределе своих возможностей. Ее утро начиналось в шесть часов с двухкилометровой пробежки и занятий на полосе препятствий. Эта полоса стала ее ночным кошмаром: даже по ночам, во сне, она видела, как пытается преодолеть то ров с водой, то высокую гладкую стену. Она то бегала по тонкому, прогибающемуся под ее весом бревну над глубокими ямами, то карабкалась по канату. Тело ныло, болело, просило отдыха и расслабляющего массажа.

Вместо этого, получив порцию какой-нибудь вкусной и питательной каши, овощной или фруктовый салат и кусочек сыра со сладкой булкой, девушка после завтрака спешила в учебный корпус, где до обеда Мастер Натаниэл обучал ее частичному погружению в магическое поле, экономному расходу энергии, распознаванию и уничтожению темных тварей — обитателей магических полей.

Уже со второго дня занятий он стал приглашать в зал послушниц — иногда двух, иногда — четырех. Лайона должна была найти среди них ту, которая находится под воздействием одной из темных тварей, определить вид твари, рассказать Мастеру, как бы она, Лайона, боролась с этой тварью. Обсудив с ученицей теоретическую часть, Мастер демонстрировал девушке, как происходит уничтожение твари на самом деле, а потом предлагал повторить те же действия самостоятельно.

С обеда до ужина Лайона изучала Бестиарий, после ужина — шла с господином Гейблом на полигон, где осваивала технику метания ножей.

Надо сказать, наставником Мастер Натаниэл Гейбл оказался замечательным: внимательным, терпеливым, настойчивым и не скупым на похвалы. Он с удовольствием замечал малейшие успехи девушки и не ленился сообщать ей об этом.

Наверное, если бы не энтузиазм Мастера, Лайона бы «сдулась». Казалось, что ей ничего не удается — ни прохождение полосы препятствий, ни метание ножей. Но мужчина старательно поддерживал девушку, старался вселить в нее оптимизм:

— Лайона, умница вы моя! Ну кто ж сказал, что вы должны буквально на третий день научиться проходить препятствия, как тренированный спецназовец и попадать в мишень, словно мастер спорта? Не спешите, дорогая ученица. Нарабатывайте навыки, мышечную память. Вот увидите: уже через месяц вы сможете проявить себя достойно и на полосе, и на полигоне.

По вечерам госпожа Монтессори буквально валилась с ног и с трудом находила в себе силы пообщаться по видеофону с мужем, который, несмотря на всю свою занятость, явно тосковал по ней и готов был бы прилететь к жене хотя бы на ночь, если бы она его позвала. Но Лайона не звала: была уверена, что Валлиан очень занят, да и себя чувствовала слишком усталой, чтобы думать о чем-то, кроме сна.

«Неужели жена совсем не скучает по мне? Не мечтает о встрече, о том, чтобы провести ночь в моих объятиях?» — думал мужчина. Он знал со слов Лайоны и ее Наставника, что девушка много тренируется, учится, осваивает новые навыки и уникальные энергетические практики, разработанные специально для Экзорцистов. Но ему и в голову не приходило, что его жена согласилась на предельную для себя нагрузку и поэтому просто не в состоянии думать о чем-то еще, кроме поставленной цели: подготовиться к визиту на Левконию и пройти годовую программу обучения за три месяца.