Я не рассказала о Билли. Наверное, зря. Я все ждала, пока мама сама прозреет. Хотя, вероятнее всего, ничего бы не поменялось. Нет, я в этом абсолютно уверена.

Нил подождал, пока ушли копы, и тогда повернулся к Билли с грозным лицом. Он велел сыну записаться на военную подготовку, иначе не видать ему машины ближайшие два месяца. Билли решил попрощаться с машиной.

Неделю спустя я стояла на холме позади дома, на вершине которого простирался ручей. Весной он наполнялся быстрым и грязным потоком воды, а летом высыхал и оставался таким до следующей весны.

Я проводила большую часть лета, тусуясь на ручье с Нейтом, Беном и Эдди. Мы даже оборудовали местечко со столиком из деревянного ящика и грязного дивана, который Бен и Эдди нашли у обочины в день вывоза мусора. Конечно, это вам не гольф-клуб, но мы приходили туда пострелять по бутылкам или поесть мороженого на диване, болтая о монстр-траках и посасывая фруктовый лед, пока зубы не становились синего цвета.

Обычно Нейт приходил в девять или десять часов. Утро мы проводили за чтением комиксов, а затем ехали на велосипеде и скейтборде в парк или в бассейн с Беном и Эдди. Но в те выходные Эдди уехал в Сакраменто, а Бена родители заставили косить двор. Нейт уехал к своему отцу, поэтому я осталась одна.

Я трудилась над нашим последним проектом – настоящей рабочей катапультой. С ее помощью мы собирались бросать на дорогу водяные шарики. Я все утро пыталась сделать кран, но днем стало жарко, и я просто сидела на спинке дивана и смотрела на дорогу под холмом.

Билли остался дома с друзьями. Нил забрал ключи, и теперь «Камаро» томилась в гараже, как собака в питомнике, ожидая, когда владелец выпустит ее на свободу. Билли должен был покрасить гараж, но он работал только тогда, когда на горизонте маячил отец.

Уэйн и Сид жили на другой стороне холма. Они ходили в одну школу с Билли и выглядели неряшливо и опасно. Хотя, возможно, они просто таскались следом за моим братцем и выполняли его поручения.

Больше всего мне нравился Сид. Он был высокий и довольно пухлый, с большими крепкими руками и зелеными шнурками на армейских ботинках. Обычно он казался милым и забавным, вот только не слишком разговорчивым.

Уэйн был громче и худее, с жирными волосами до плеч и лицом, как у хорька. С тех пор как Нил забрал ключи от машины, они ошивались в комнате Билли, слушая «Metallica» и «Ratt»[19]. Наверное, сегодня им стало скучно, и все они отправились на холм.

Я не хотела, чтобы они тусовались возле моего укрытия. Мне и так пришлось учиться сосуществовать с Билли в одном доме, но теперь он вторгался в мою личную жизнь. С той ночи, когда полицейские привезли его домой, он пребывал в ужасном настроении: всем гремел, запирался в комнате и громко включал музыку. А в тот день они втроем пришли к руслу реки и сели рядом со мной на диван.

Билли откинулся на спинку, закурил сигарету и уставился на распростертые под нами окрестности. Какое-то время мы молча сидели и наблюдали за машинами у подножия холма.

Сид листал каталог, рассматривая гитары, но Уэйн выглядел обеспокоенно: постоянно вставал, расхаживал среди сорняков над ручьем, а затем снова садился.

Наконец он развел руками и развернулся:

– Отстой, чувак. Не могу поверить, что твой отец загнал машину в гараж.

Билли сидел на краю дивана, не сводя глаз с дороги. День казался тяжелым и ленивым, но Билли выглядел напряженно, словно ожидал какого-то происшествия. Он устало взглянул на Уэйна, выпустил струю дыма и достал серебристую зажигалку с наклейкой в виде пылающего черепа. Я всегда завидовала этой крутой вещице. Билли пристально смотрел на траву и высохшие кустарники. Блестящая на солнце зажигалка слепила глаза, и я старалась на нее не смотреть.

Под кустами душистого горошка лежал дохлый грязный рыжий кот с одной белой лапой. Он был не из соседских котов – я бы узнала. Пусть он и бездомный, мне было его жалко. Должно быть, его сбила машина, и он поднялся на холм, чтобы встретить свою смерть.

Мне сначала было любопытно, но потом смотреть расхотелось. Меня тошнило от вида мух и жуков на его шерсти. От того, каким худым и страшным становилось его тело изо дня в день, меня охватывал ужас.

– Гадость! – Уэйн наклонился, скрестив руки на коленях, и заглянул под куст. – Гляньте-ка! У него уши обглоданы! Могу поспорить, он был тем еще драчуном. Как думаете, можно ли плоскогубцами вытащить его зубы и сделать ожерелье?

– Фу-у, нет! – воскликнула я.

Билли одарил меня кислым взглядом, а затем встал и побрел к Уэйну. Солнце поблескивало на серьге серебристым светом.

– Или можно выразить почтение и устроить похороны викингов. Что думаешь, Сид?

Он сказал это твердо и громко, не меняя выражения лица, но мне вдруг почему-то показалось, что воздух сейчас заискрится от напряжения.

Сид молчал. Я сидела над ним на спинке дивана. Он повернулся ко мне и указал на глянцевую кремовую гитару в каталоге.

– Электрогитара «Крамер Баретта». У нее хамбакер с наклоном, как у «Франкенстрат», на которой играет Эдди Ван Хален[20] в «Hot for teacher». Видишь эту маленькую штуковину под струнами?

Я кивнула и послушно уставилась на гитару, хотя не разбиралась в музыкальных инструментах и понятия не имела, что такое хам– бакер.

Уэйн рассмеялся, сидя рядом с телом кота:

– Ты же хотел посмотреть. Вот у Билли кишка не тонка!

Сид снова уставился в каталог. Не поднимая глаз, он загнул уголок страницы с «Крамер Бареттой».

– У него не кишка тонка, а голова тупа.

Я оглянулась, не понимая, о чем они говорят.

– Что такое похороны викингов?

Билли улыбнулся и покачал головой.

– Хочешь узнать? – Он щелкнул зажигалкой и посмотрел на меня сквозь пламя. – Спроси у Сида.

Сид покачал головой, не отрываясь от каталога:

– Серьезно, хватит.

Я ждала объяснений, но вместо Сида ответил Уэйн, широко раскрыв глаза:

– Они сжигали мертвецов. Сиду об этом хорошо известно – он на итоговой по истории получил сотню баллов. Правда, Сид?

Да, я видела отметки. Билли заработал неуд, чем жутко разгневал Нила. Сид снова промолчал.

Животное почти разложилось, но ведь когда-то оно было живым, дышащим существом.

– Нет, – возразила я. – Это гадко!

Кот пролежал под кустом почти две недели и уже начал мумифицироваться. Он и так уже высох, но Билли решил действовать наверняка: он сунул руку в карман и достал маленькую банку бутана, которым заправлял зажигалку.