принять столь наглое поведение Вольфа. — У нее нет родителей, есть лишь опекун, который воспитывал ее с пяти лет, — озвучил маг факты моей биографии. Быстро они все разнюхали.

— Почему? — отрывисто поинтересовался Вольф.

— На этот счет туманные сведения, — поморщился Демиас. — Как мне удалось выяснить, ее семья погибла в пожаре, выжила лишь Аннабель. Ее забрал друг семьи и вырастил, как свою дочь.

— И где он? — развел руками Вольф, ожидая, что моего опекуна ему доставят на блюдечке с голубой каемочкой.

— Пропал, — ответ Демиаса огорошил нас обоих.

Как это пропал…? Куда? Вчера он уехал по делам, но уже ночью должен был вернуться. Если ему сообщили о моем похищении, то еще раньше! Неужели с дядей Гораном что-то произошло? Дороги не всегда бывают безопасны, на него могли напасть.

— Так найди! — пожал плечами Вольф.

— Я отправил людей, но он как в воду канул, — добил меня Демиас. — Вольф, ситуация сложная, — снова он попытался образумить друга. — Все селение уверено, что ты похитил сосватанную девушку! Что у вас там произошло?! — все трое уставились на Вольфа в ожидании ответа.

— Зов направил меня к моей суженой, — сухо отозвался тот. — Я нашел ее и забрал, — можно поразиться его скромности. Так скупо обрисовать ситуацию, в которой он был главным злодеем…

— Ее жених утверждает, что ты забрал ее силой, — после паузы произнес Демиас. Парень явно нервничает, чем сильно отличается от Вольфа, который фонит таким равнодушием, что даже жутковато.

— Мало ли, что утверждает брошенный сопляк, — презрительно фыркнуло это невыносимое существо.

— Вольф, я нашел троих свидетелей, которые утверждали, что девушка сопротивлялась! — начал терять терпение Демиас. — Ты хоть понимаешь, чем чревата такая ситуация?! Твоя репутация…

— Мне плевать на сплетни, которые распускает обиженный сопляк и неграмотные селяне! — перебил его Вольф. — Без обвинений самой Анны все это — чушь и клевета!

— А она не выдвинет обвинений…? — осторожно уточнил второй стихийник, Гемос.

— Нет, — абсолютно уверенно заявил Вольф и усмехнулся, будто друг предположил какую-то глупость.

— Ты же не нарушил закон, Вольф…? — немигающим взглядом смотрел на него Демиас.

— Прекрати! — взорвался огненный. — По-твоему, я не знаю законов собственной страны?! — он еще раз подтвердил свое непосредственное отношение к власти.

— Девушка понимает, что происходит? — весельчак Чак, который в прошлый раз напоминал легкомысленного мальчишку, сейчас заговорил таким серьезным тоном, что стало не по себе.

— Я объяснил ей все в общих чертах, — скупо ответил Вольф. О, я бы поспорила с этим утверждением! Уверена, он не рассказал мне и трети того, что следовало бы.

— И что она? — допытывался Чак. — Со всем согласна?

— Она в восторге, — едко процедил Вольф и обвел друзей довольным взглядом. — Девочка никогда в жизни не видела такой роскоши, которую показал ей я.

В этот момент я готова была душу продать за то, чтобы врезать этому бугаю по его наглой физиономии. Никогда не дралась, но сейчас зачесались руки, которых я, кстати, не чувствую.

— Так, она соблазнилась богатством? — нахмурился Демиас, в его голосе проскользнуло едва уловимое отвращение.

— Ее можно понять, — снисходительно улыбнулся Вольф. — Что она видела в той дыре?

Что я видела?! От возмущения в глазах потемнело. В Эраде потрясающей красоты леса, теплое море и уникальная архитектура. Даже в моем небольшом селении живут образованные и магически одаренные люди. Что этот напыщенный огневик о себе возомнил?! Тоже мне, нашелся, мечта всех содержанок!

— Из того, что я слышал, мне совсем не показалось, что Аннабель из тех, кого легко купить, — неуверенно протянул Демиас. А парень-то с мозгами, еще и проницательный. Нужно быть с ним осторожной. — Она жила в хорошем доме, собиралась выйти замуж за парня из обеспеченной семьи. Да, в столице он не имеет влияния, но там, в провинции, его фамилия известна многим. К тому же… — Демиас замялся. — Многие свидетели утверждали, что у них давние отношения…

— Довольно! — резко оборвал друга Вольф, полыхнув нешуточной яростью. Впервые я увидела, как в его глазах полыхнуло что-то по-настоящему темное и злое. — Нужно найти ее опекуна, чтобы закрыть все вопросы.

— Вольф, — тяжко вздохнул Демиас и возвел глаза к потолку.

— Что?! — едва сдерживая себя, отозвался огненный.

— Я общался с ее женихом, — признался доверенный мага. Вольф тут же бросил на друга недобрый взгляд. — Не волнуйся, он понятия не имел, кто перед ним. Вольф, он собирается подавать жалобу императору! — воскликнул Демиас. От такой новости у меня защипало в носу. Ольф… Ради меня он пойдет к императору?! Я знала, что ради меня он готов на многое, но о таком даже помыслить не смела.

— Ха-ха-ха! — громкий хохот Вольфа стал для меня отрезвляющим подзатыльником. Он рассмеялся открыто и искренне, как будто ему рассказали хорошую шутку. — Интересно, — отсмеявшись, выдал он. — Я хочу на это посмотреть, — заявил этот бессовестный щегол и заулыбался, как ребенок на празднике весны.

— Вольф, — обратился к нему Демиас, но и тот не смог стереть с лица улыбку. Я посмотрела на мужчин и поняла, что они все улыбаются! Не понимаю, что смешного в этой ситуации?! Что их смешит?! — Ты же понимаешь, что это наводит тень на императорский трон, — дельная фраза была произнесена все с той же ухмылочкой, словно всех забавляет происходящее.

— Я тебя умоляю, — снова рассмеялся Вольф. — Какой-то мальчишка из медвежьего края — угроза?

— Он любит ее, они были вместе, почти поженились, — объяснил Демиас, и противный смех Вольфа тут же оборвался. — Представь, что в народе начнет распространяться история, как суровый, обличенный властью повелитель огня похитил девушку у простого мага. Твои враги непременно воспользуются этой легендой. Твой характер известен многим, Вольф. Но одно дело — быть суровым в бою и с врагами, совсем другое — силой брать женщину.

— Силой? — прищурился хозяин особняка и без лишних слов оттянул воротник своей рубашки. Под белой тканью все это время прятался большой синий засос.

Это сделала…я? Стоило только подумать об этом, как память услужливо предоставила воспоминание прошедшей ночи: я сижу на своем похитителе, от низа живота по телу волнами растекается сладкое удовольствие, а наши губы заняты поцелуями. Вольф целовал меня так, словно хотел съесть, его руки лежали