Кирилл подмигивает. Я уже собираюсь возмутиться, но он продолжает:

— Макс скоро уезжает отдыхать. Кажется, через пару дней. Это будет наш шанс.

— А как же этот медведь у двери?

— Там будет мой человек. К тому же Марта будет нам помогать.

— Она на твоей стороне?

— Типа того. Она была привязана к девушке, жившей здесь до тебя.

— Она повесилась, как я поняла. Что произошло?

Кирилл отвечает не сразу. Отпивает шампанское, задумываясь.

— Она приехала из другой страны на заработки и вышла на Макса. Он предложил ей работу. К ней стали ходить клиенты. Всё было хорошо, до определённого момента… Потом появился один военный, который выкупил её на три месяца. А это немалые деньги. Она влюбилась, он вроде тоже. Пообещал вытащить её отсюда и переговорил с Максом. Тот запросил огромную сумму, а у военного, естественно, её не было. Потом его перевели в другой город, и он больше не приходил. Девушка наложила на себя руки.

— Какие же вы мрази! — вырывается у меня. Глаза начинает щипать.

— Знаю, звучит всё ужасно. Не буду стараться обелить себя, скажу только, что в деле я не так давно.

— Девушка знала язык глухонемых?

— Нет.

— Ты говорил, что Марта была привязана к ней. Как же они общались, если она ни слышать, ни говорить, ни читать не может?

Кирилл ухмыляется.

— А ты соображаешь… Марта умеет читать и писать.

— Что?! Вот хитрющая Марта! Обманщица!

Кирилл смеётся.

— Я попросил её ничего тебе не объяснять. За помощь мне я хорошо плачу, и скоро Марта тоже сможет начать новую жизнь.

У меня голова кругом. Это ужасное место. Я живу уже почти три недели в комнате, где повесилась бедная девушка.

— А сейчас пошли спать. Уже и так слишком много рассказал.

— Да я ни за что теперь не усну! А что, если Макс до своего отъезда еще раз наведается ко мне?! Да я лучше умру, чем…

— Тише-тише. Я же буду рядом, не переживай.

Кирилл подходит ко мне, целует в голову, а затем уходит в ванную. Я снова задаюсь вопросом: кому я помешала? Я никогда особо не вляпывалась ни в какие истории, да и врагов у меня нет. Хотя, оказывается, что есть. Довериться ли Кириллу? Или пытаться сбежать самой? Кого я обманываю? Одной мне точно не выбраться.

В этот момент из ванны выходит Кирилл в чёрных боксерах. Я сразу отвожу взгляд.

— Я спать, а ты? — спрашивает, улыбаясь. Ох, это его улыбка. Как ни в чем не бывало. Будто мы просто обычная пара.

— Кирилл, без Дарины я не буду сбегать.

Он укладывается на кровать, игнорируя меня.

— Спокойной ночи, малышка.

Я понимаю, что на сегодня разговор закончен. Я сижу ещё несколько минут, пока меня не начинает клонить в сон. Решаю, что не буду ложиться рядом с Кириллом. Уже собираюсь устроиться в кресле, но вовремя вспоминаю о Максе. А если он сюда зайдет? Это будет подозрительно. Чёрт, ладно. На цыпочках подхожу к кровати и устраиваюсь с краю.

Я просыпаюсь от того, что затекла рука. Открываю глаза и понимаю, что лежу в обнимку с Кириллом. Он спит на спине, а я закинула на него ногу и положила голову на грудь. Я осторожно отодвигаюсь от Кирилла на край кровати. Как получилось, что наши тела притянулись друг к другу? Как бы это было прекрасно, если бы не было так ужасно… Встретить мужчину, от которого голова кругом, при таких отвратительных обстоятельствах.

Чувствую, что болит и ноет внизу живота. О, нет. Только месячных мне сейчас не хватало. Иду в туалет и мои догадки подтверждаются. Нахожу в шкафу только одну прокладку. Где мне взять еще? Придётся просить Кирилла… Нет, не могу. Чёрт, чёрт, чёрт! Настроение ужасное. Возвращаюсь в комнату и снова ложусь. На часах восемь утра.

Мой взгляд падает на Кирилла. Мне нравится смотреть на него. Наверное, у него много женщин. Кирилл красивый, глупо отрицать. У него очень длинные темные ресницы, что любая девчонка обзавидовалась бы, четко очерченные скулы, пухлые губы и легкая щетина. Синяк под глазом только добавляет Кириллу брутальности.

Начинаю вспоминать наш поцелуй и чувствую, как начинает гореть лицо.

— Давно пялишься на меня? — произносит Кирилл, не открывая глаз.

Я вздрагиваю.

— Очень надо, я просто лежу, — отвечаю, закатывая глаза.

— Есть хочешь?

— Немного.

— Сейчас вызову Марту, она всё организует.

Кирилл приподнимается, берёт с тумбочки телефон и печатает.

— Эм-м-м… Кирилл, а можно мне тоже Марте кое-что написать…

— Говори, что нужно.

Я молчу, как маленькая девочка. Детский сад. Это вполне же естественно. Тем более, что унижения здесь были и похуже. Кирилл смотрит на меня выжидающе, а потом коварно улыбается:

— Прокладки или тампоны?

Вот гад догадливый. Наверное, всё понял по моему опухшему лицу. Я стараюсь держаться как можно спокойнее.

— Мне подходит второй вариант.

— Ок, босс.

Мне жутко неловко, и я перевожу тему:

— Может ты уже скажешь, где находится Дарина?

— Думаю, у неё все нормально, — отвечает Кирилл. Теперь его черёд переводить тему: — сейчас Марта принесёт тебе нормальную одежду. Спрячь её и надень только в день побега. Эти два дня до отъезда Макса я постараюсь находиться рядом с тобой.

Я пытаюсь перебить Кирилла, снова пытаясь задать волнующий меня вопрос, но он закрывает ладонью мой рот и произносит:

— Как только мы будем отсюда далеко, я расскажу тебе всю историю полностью. Обещаю.

— А почему не сейчас? Какая разница? — говорю в его руку.

В этот момент открывается дверь и заходит Марта. Она нам улыбается и идёт расставлять еду на стол. Через пару минут Марта подходит ко мне, протягивает пакет с одеждой и показывает жестами, чтобы я его спрятала. Затем она даёт мне тампоны и обезболивающее. Я благодарю Марту, а Кирилл посылает ей воздушный поцелуй.

Мы снова остаёмся вдвоём.

— Думаешь, всё получится? Так просто выйдем и всё? — спрашиваю, отправляя в рот кусок ананаса.

— Ну да. Никто не должен ничего заподозрить. Макс считает, что я просто развлекаюсь с тобой.

— Ты давно с ним знаком?

— Да, ещё со школы. Мы учились в одном классе. Макс постоянно ходил избитый. Он говорил, что занимается паркуром, но на самом деле его бил отец. Мать Макса умерла, когда ему было совсем мало, и отец спился, — отвечает Кирилл, отпивая горячий кофе. — Когда мы заканчивали девятый класс батя Макса внезапно умер. Как установило следствие — передозировка. Это странно, ведь он не был наркоманом. С того дня Макса было не узнать. Он будто заново родился.