Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты когда‑нибудь такое видела?
Задавая вопрос, отец полагал его риторическим. Но мама ответила медленно и взвешенно:
— Сама не видела. Но слышала от Туарры. Ее родственник — двоюродный дядя бабушки — в четыре месяца воды совершенно не боялся. Нырял. Правда, плавал сначала неважно, но к году по этой части был не хуже своей матери. Меня другое напугало…
— Ррхм?
— Объяснение Стурра, как он научился плавать. Он сослался на нас.
— Ну и что?
— То, что это не первый раз. Я однажды поймала его за тем, что он считает вслух. Первое, о чем подумала: он от брата научился, и расспросила Саррода. Тот подтвердил: да, он при Стурре считал, чтобы показать свои знания…
Невеселый смешок.
— Потом мне стало тревожно, и я вернулась к этому делу. Спросила Саррода: до скольких он тогда досчитал. Тот ответил: до ста. И тут я вспомнила. Стурр считал при мне… за восемьсот, точно могу сказать, и еще не остановился. Откуда он мог это знать?
Молчание.
У меня не хватило сил продумывать дальнейшую линию поведения: слишком вымотал этот день. Но в пещере отчетливо запахло жареным.
Ура быстрому восстановлению! С утра мозги включились.
Первое, на что акцентировалось внимание: счет. Ну, тут отбрыкаться не хитро: Саррод подтвердит, что сотни он мне называл. Переход на счет до тысячи выглядит логично. И вообще я сообразительный, а не сверхъестественный.
Магия? Магия… Очевидно, что полностью раскрывать собственный уровень не есть гут. Впрочем, на магии жизни меня не подловят, на магии разума тоже. Хотя нет: как раз человеческие маги могут это сделать, а уж Великий маг — без усилий. Но последний верным образом не доберется до нашей пещеры; люди… наверное, тоже. В конце концов, у моих родителей проблема семейного уровня. Значит, драконам ее и решать. А на чем меня будут ловить?
Понимание магии: тут можно включить дурака. Но с осторожностью. Нельзя показывать, что я предпочитаю какую‑то специализацию. Если я покажу себя магом огня, а потом выяснится, что и с водой справляюсь хорошо, то могут возникнуть неприятные вопросы. А с универсала спрос маленький.
Но это не относится к телемагии. В телемагии предположительно все драконы сильны, то есть и мне надо продемонстрировать способности.
Стоп. Не о том думаю. Прикидываю тактику, а тут важнее стратегия. Но строить планы в этой области мне не дало появление отца с добычей. Что‑то он быстро разыскал рыбку… ба, да это и не рыба. Лань без рогов. Семейный добытчик тут же объяснил, что это за зверь, пополнив тем самым мой словарь.
Я, в отличие от старших брата и сестры, прикинулся сытым до ноздрей и лишь наблюдал. Разделка туши шла на площадке перед входом — правильно, нечего мух плодить в пещере. Резка, рубка, нарезание бефстроганова и проворачивание котлет выполнялись когтями. Собственно, тут действовал один отец, а мама тем временем сделала неглубокую яму в земле и оттаскивала туда внутренности. То есть в какой‑то степени магией земли она владела? Нет, я не прав: тут в дело шли когти. Мясо жарилось (или пеклось) усилиями отца.
После сытного завтрака главный в нашей семье, гордый охотничьими умениями, явно разнежился. Такой случай упускать было нельзя.
— Пап, а когда драконы воюют, кто ими командует?
— Великий маг, конечно.
— Ну не сам же он каждым драконом распоряжается? Наверное, как у нас в семье: ты главный и ты командуешь мамой, она командует Сарродом и Ррумой, а они командуют мной.
Маменька изобразила хвостом полную индифферентность и даже отвернулась. Отец же приписал такое понимание семейной командной цепочки исключительно моему простодушию. Разумеется, он снизошел до объяснения:
— Великий командует (непонятное слово).
— Это кто?
— Верховный командующий от драконов. Он, в свою очередь, командует тысячниками, те — полутысячниками, потом идут сотники, полусотники и десятники.
Верховный — что‑то вроде генерала.
— А ты сам какой командующий?
— У меня в подчинении десяток.
Сержант, стало быть. Учтем.
Поскольку на моем гребне и хвосте не читалось восторга, папа немедленно добавил:
— Но мой десяток — лучший в сотне!
Есть над чем подумать. В переводе на земные мерки верхний предел здешнего армейского подразделения — дивизия. Самое большее — корпус, да и то сомнительно. Это, в общем, понятно. Мобилизационный ресурс драконов небольшой — ведь и общее драконье население не может быть велико, если учесть, что, что источником питания служит не сельское хозяйство. А с другой стороны, полноценная авиадивизия — еще какая силища!
Но надо продолжить расспрос, пока отцовы запасы добродушия не подошли к концу.
— Пап, а когда драконы в последний раз воевали?
— Пятнадцать лет тому назад.
Учитывая продолжительность жизни драконов — уже подросло поколение на потребу войне. То есть начаться она может скоро. Мне, возможно, тоже достанется: отца могут убить, а я не припомню ни одного общества, где вдовы и сироты процветали бы. Но пока есть другие вопросы:
— А драконы давно воюют?
— С тех пор, как на свет появился Черный Дракон.
— Это кто?
В ответе прозвучала нота благоговения.
— Это наш с тобой предок, родоначальник драконов, величайший воин и маг. Таких больше нет и не будет.
Отец еще не раздражен моим надоедством, и этим необходимо пользоваться:
— Папа, а зачем Великие маги воюют?
Пока отец раздумывал над ответом, я постарался конкретизировать вопрос, не выходя из образа любопытного, но ребенка:
— Ну, они же Великие. У них все есть. Они все могут. Ас — Тор может выкопать себе пещеру… сто таких, как наша, поместятся. А захочет — поймает рыбу такую, что из конца в конец нашей пещеры длиной. И во — о — от такой толщины…
Я воспроизвел с помощью крылышек известный рыбацкий жест.
— …а если вздумает поплавать, так может целое озеро нагреть. Так что ему еще надо?
Отец крепко задумался, но вместо него ответила мама. Голос у нее был тихий и очень серьезный.
— Великие маги воюют не за рыбу и не за пещеры. Они воюют за земли.
Уже все было ясно, но образ требовал дополнительных вопросов:
— А чего воевать за землю, если она и так есть?
— На земле, принадлежащей Великому магу, живут люди. Среди них рождаются маги, и они служат Великому.
— А как же мы? Драконы тоже маги.
— Кое в чем люди — маги лучше драконов…