книга на русском была убожеством по содержанию и из-за кучи непонятных и ненужных букв тяжела к восприятию. Называлась книга «Лиза, или Торжество благодарности» автор некто Ильин, Николай Иванович. Это была пьеса. Драматургом господин Ильин был. Нда, если вся остальная литература на русском языке примерно такая же по «мощи», то понятно почему Пушкина превозносят. А ведь он уже натворил дофига чего. Можно заказать маменьке? Нет, отказался от этой мысли Кох. Пушкина он читал, а вот книги ныне дороги, а княгиня Болоховская сейчас явно еле концы с концами сводит. Обойдётся он пока без книг. Этой про идиотку Лизу хватит, чтобы новый — старый алфавит освоить. Сейчас кроме чтения куча дел и главное — выжить.

Второе действие, которое старался вечером несколько раз проделывать Виктор было неприятным. Он поднимался и опускался по лестнице на второй этаж, стараясь как можно меньше руки использовать. Неприятным было не само хождение, а ответы на вопрос: «Куда это ты, Сашенька, собрался»? Мать (её за ногу) вечером сидела у себя в комнате и вышивала. Услышит шаги и бросается к двери: «Куда это ты, Сашенька, собрался? Али нужно чего? Ты скажи, Машка принесёт».

— Ничего не надо, ноги разминаю. (иего е енае хохи миная).

— Я сейчас же Машку позову. Трофим, зови срочно Машку, Сашенька чего-то захотел. Не пойму. Варенья что ли малинового.

Ну, варенье — это вкусно, можно и съесть пару ложек.

Плохо, что княгиня каждый раз выскакивала, как он по лестнице шлёпать начинал непослушными ногами. Не находишься с такой заботой. Получше стало на пятый день после отъезда жениха с «сестрой». Приехал врач Тимофей Иоганнович и привёз из Тулы логопеда Карла Христиановича. Получился у медиков целый консилиум, так как управляющий княгини Болоховской — Иван Карлович тоже был медиком… как бы. Был он недоучившимся студентом Лейпцигского университета, и изучал естественные науки, в том числе и медицину, но был за что-то с третьего курса выгнан. Это он сам поведал двум настоящим докторам, попросив у них разрешения присутствовать на осмотре княжича. Сказал, что отчислен за вольтерянство. Свободолюбив был. Наблюдая за ним уже неделю, подозревал Виктор, что выгнали его за лень. Сидел в столовой и чаи распивал, а не по свинарникам бегал и ригам. Говорили доктора на немецком, который, пусть и с грехом пополам, Кох знал. И в школе учил, и в институте Лесотехническом, и потом много приходилось работать с немцами, когда работал в питомнике, много чего у них закупали, больше, конечно, в Польше, Германия на втором месте была. Ну и главное, всё же он был немцем и в детстве немецкую речь от родителей, а особенно от деда с бабкой, слышал часто.

Немцы заставили его произносить звуки разные, когда общупали всего и по нескольку раз в горло заглянули. Карл Христианович в итоге сказал, что нужно больше говорить. Наказал княгине всякие вопросы всё время больному задавать и так теребить, приставить к нему…

— Машку можно? — вытащила из-за спины Наталья Андреевна сопливую девчонку.

— Можно и Машку. Сами разговаривайте почаще.

— Доктор, а можно мне учиться нормально ходить по лестнице? — когда консилиум собрался покинуть больного, чтобы наливочки откушать с устатку и лапшичку куриную. Получилось — (доа ожо не уся мало оди по леие). И что самое удивительное — Машка не понадобилась. Карл этот Христианович понял вопрос и монокль, тьфу, лорнет выронил, хорошо на веревочке привязан был.

— Однако! Правы вы были Тимофей Иоганнович, далеко не детский вопрос! Конечно же, можете ходить, даже нужно ходить. Интересный экземпляр. Наталья Андреевна, а можно мне приезжать раз в пару недель, наблюдать за успехами Александра Сергеевича. Бесплатно совершенно. И сегодня денег с вас не возьму. Исключительный случай. Может, диссертацию потом напишу.

— Будем рады, Карл Христианович, в любое удобное время для вас приезжайте. Мы затворниками живём-с, всегда застанете.

С тех пор ходить по лестнице стало проще, выглянет княгиня из комнаты, улыбнётся одобряюще и опять за пяльцы. Вся в трудах, аки пчёлка.

Событие десятое

«А платье у тебя не очень» — сказала ей свекровь в день свадьбы.

«Ничего, в следующий раз будет лучше!» — ответила она.

Князь грузинский появился следующий раз через две недели. Всё повторилось с точностью до одного стона. Сначала обед, потом прогулка с княгиней вокруг озера. Сестра обманная была, в это время сидела на третьем этаже в огромной бальной зале. Чего уж она там делала Виктор не знал. Сидела. Потом было вновь обсуждение будущей свадьбы с участием управляющего Ивана Карловича. Сашка забился в угол столовой и подслушивал. Ну, то, что он услышал ему понравилось. Княгиня осадила молодого грузина, типа молодая была уже не молода и это не первая её свадьба, тем более что и звать-то некого. Дочь с зятем да пару соседей, с коими иногда общается, а главное денег на роскошную свадьбу взять негде. Лето только началось и рожь с пшеничкой ещё в поле. Скотина только вес набирает, да и кто же скотину летом режет. Не продать выгодно. Это ближе к зиме, когда мясо можно сохранить. Лён тоже в поле ещё. Лес продавать нельзя. Там и так осталось название одно, а не лес. Нету-с денег-с. А у вас, князь, как с ассигнациями-с?

Князь от вопроса ушёл, типа ладно, он тоже сутолоку не любит. И рад что ему такая бережливая жена достанется.

— А ваши родственники, Ваша Светлость? Не собираетесь кого приглашать на свадьбу? — поинтересовался Иван Карлович, чего-то карандашом свинцовым черкая на листке желтоватой бумаге.

— Нэт. Русиевы далэко очэнь. В Херсонэ ест двоюродный брат. А остальные Русишвили в Грузии остались. Нэкого нэ будэт. Только сэстра Тамара, — кивок в сторону спустившейся из бального зала девушки.

Кох в неё вгляделся внимательно. Интересно, а ведь вначале не сомневался, что грузинка. Чёрные волосы, именно не каштановые там, а чёрные, даже темнее, чем у «брата». Нос с небольшой горбинкой. Хм, наверное, в ней какая-то южная кровь есть. Не сильно славянская внешность. Русых кос нет и овал лица не тот. Очень возможно, что есть турецкая или еврейская кровь. Крым отошёл к России. Польша, тоже влилась. И там и там полно смешанных браков. В Крыму так кого только не намешано и греки, и армяне могли иметь русскую жену или наложницу. Да и Кавказ частично присоединили, и оттуда могут быть корни. Тамошние, пусть