Обнажившаяся гладкая, как атлас, кожа была покрыта легким коричнево-золотистым загаром. Не заметив белых полосок от купальника, он подумал, уж не загорает ли она без лифчика. Продолжая делать массаж, он сдвинул блузку и бретельку дальше вниз по руке, чтобы удостовериться в этом.

Послышался тихий сладкий стон, и Сэм тут же почувствовал, как его тело отреагировало. Он нагнулся и заглянул женщине в лицо, чтобы проверить, не ошибся ли в своей трактовке этих звуков.

Сэм подавил вздох, когда его взгляд остановился на мягких выпуклостях и затененной ложбинке. Границы загара не было. Это означало одно из двух — либо ее кожа была оливковой от рождения, либо она загорала без купальника.

Сэм провел руками по ее плечам, а потом переместил их на самую верхнюю часть ее груди. Она вновь застонала, и на этот раз он уже не мог ошибиться. Перегнувшись, он накрыл ее губы своими и заглушил ее стон. Сэм ожидал, что она вскочит и ударит его, однако ее губы оставались мягкими и податливыми.

Он медленно расстегнул две верхние пуговки ее блузки, почувствовал, как ее дыхание ускорилось и она задрожала… но не обнаружил никаких признаков, указывающих на сопротивление или негодование. Принимая ее молчание за знак согласия, Сэм положил ладони на ее грудь и немного отодвинулся, чтобы встретиться с ней взглядом.

— Теперь ты чувствуешь себя более расслабленной?

Она широко раскрыла глаза и сглотнула.

— Эт-то было приятно, Форрестер.

— Ты так думаешь? — усмехнувшись, он поднял молодую женщину с кресла. — Давай искупаемся обнаженными.

Он скинул футболку и потянулся к застежке своих джинсов. Лия схватила его за руку.

— Я не собираюсь купаться голышом.

— Почему?

— Потому что… потому что публичная нагота противозаконна.

Скрывая улыбку, он опустил взгляд на грудь Лии и провел пальцем по ее плечу.

— У тебя нет границы загара. — Сэм с вызовом посмотрел на нее. — Должно быть, ты избирательна к соблюдению законов. — Пожав плечами, он взялся за пояс своих джинсов. — Но мы можем остаться в белье, если тебе так удобнее.

Не дав ей опомниться, он сбросил джинсы и, откинув их в сторону, подошел к краю бассейна, присел и опустил ногу в воду.

— Водичка что надо, — сообщил он Лии.

Не дожидаясь ее, он вскочил на ноги и нырнул.

Лия стояла у бассейна и наблюдала за расходящимися кругами. Ей не нужно делать этого, сказала она себе. Ей надо пойти домой. А он пусть купается, если хочет. Только потому, что он распалил ее своим чертовски соблазнительным массажем, она не должна полностью потерять разум.

Но как же хочется присоединиться к нему! Она так давно не вытворяла ничего подобного, так давно не потакала своим инстинктам! И, казалось, прошла вечность с тех пор, как она чувствовала что-то похожее на желание мужской ласки.

Пока она стояла и раздумывала, на другом краю бассейна показался Сэм. Отведя мокрые волосы со лба, он крикнул:

— Чего ты ждешь, русалка? Давай же, прыгай! Вода просто чудо!

Нельзя делать этого, повторила она себе. Он явно соблазняет ее. И делает это весьма умело.

Но тут руки Лии сами собой поднялись, чтобы снять блузку, а потом опустились, чтобы освободить ее от шортов. Оставшись в лифчике и трусиках телесного цвета, она подошла к самому краю бассейна, глубоко вздохнула и прыгнула.

Через секунду Лия вынырнула, ловя воздух широко открытым ртом.

— Обманщик! Вода ледяная!

Сэму хватило нескольких взмахов, чтобы подплыть к ней.

— Вероятно, тебе это просто кажется. Ведь ты была такой разгоряченной.

Она раскрыла было рот, желая излить на него свой гнев, но, передумав, рассмеялась.

— Ты неисправим!

— Неисправим, — повторил он. — Просто чудо, что моя голова еще не распухла от всех тех комплиментов, которыми ты забросала меня.

Лия поплыла к краю бассейна. Сэм последовал за ней, в точности копируя каждое ее движение. Когда они достигли края, она вылезла из воды и плюхнулась на верхнюю ступеньку. Сэм тоже вылез и сел рядом с ней.

Собрав волосы, она скрутила их и отжала, заметив, что Сэм смотрит, как вода льется ей на грудь. Явно очарованный, он протянул руку и провел пальцем по следу капли, стекающей вниз. Когда его палец нырнул в ложбинку, Лия потрясенно вздохнула. От охватившего ее жара у нее затуманило глаза.

Зацепив пальцем за переднюю застежку лифчика, он притянул Лию к себе.

— Достаточно прелюдий, — пробормотал он и приник губами к ее губам. — Пора заняться настоящим делом.

— Сэм… — начала она слабым голосом.

Он опустил голову и уткнулся носом ей в шею.

— Да, так меня зовут.

— Не думаю… — Он начал ласкать ее грудь, и она простонала: — О, Сэм!

Пряча улыбку, он проложил дорожку из поцелуев вверх по ее шее, достигнув губ. Затем расстегнул застежку лифчика, и его губы заскользили по ее разгоряченной плоти.

У Лии перехватило дыхание. Она запустила пальцы ему в волосы, чтобы еще крепче прижать к себе. Ей даже не пришло в голову попросить Сэма остановиться. Она и сама жаждала этой близости. Она заслужила ее после четырех долгих лет безбрачия.

Ночь была тихой. Только из наружных динамиков, скрытых под карнизом крыши дома, едва слышно лились звуки музыки. Блюз. Да еще вода ритмично плескалась о стенки бассейна. Подобное сочетание звуков создавало идеальный аккомпанемент для медленного соблазнения.

Но Лия сомневалась, что сможет выдержать этот медленный темп. Слишком много времени прошло с тех пор, как ее ласкал мужчина, а этот был невероятно умелым, как бы специально созданным для любви.

Желая тоже прикоснуться к нему, она провела пальцами по его груди. Когда руки Лии застыли на его боксерках, он застонал и прижался лбом к ее лицу.

— Лия.

Она едва дышала.

— Что?

— Ты принимаешь противозачаточные таблетки?

Потрясенная вопросом, она отодвинулась от Сэма и в упор посмотрела на него.

— Ну… нет.

— Проклятье! Я боялся, что ты скажешь именно это. — Горько вздохнув, Сэм плюхнулся на ступеньку рядом с ней и схватился руками за голову. — Подумать только, а ведь когда-то я был бойскаутом!

Лия медленно выпрямилась и застегнула лифчик, тщетно пытаясь успокоить и свои мысли, и свое тело.

— При чем тут бойскауты?

— Будь готов! Это же девиз бойскаутов.

Она сжала губы, чтобы не рассмеяться. Он взглянул на нее и пощекотал ее плечо.

— Прекрати сейчас же. Здесь нет ничего смешного.

— Ты прав, ничего смешного, — согласилась она, но потом все же расхохоталась. — Бойскаут! Просто умора!