Сгэйль оцепенел. Неужели Вельмидревний Отче напоминает ему о его обязанностях?

Отправь Бротандуиве в Криджеахэ… сегодня же.

Голос Вельмидревнего Отче, звучавший в сознании Сгэйля, стих. Охваченный смятением, Сгэйль не сразу поднялся с коленей и отнял от коры бука брусок словодрева. Наконец он встал и уже собирался направиться в трактир, как вдруг замер, уловив слева за спиной движение тени.

— Спокойно, — сказали из темноты.

Из-под клонящихся к земле ветвей бука выступил Бротандуиве. То, что мгновение назад он шевельнулся в глубокой тени древа, было лишь вежливым жестом, своеобразным сообщением о прибытии.

— Ты сообщил обо всем Вельмидревнему Отче? — спросил он.

— Да, — ответил Сгэйль, — и он попросил, чтобы ты нынче же вечером отправился назад в Криджеахэ. Я должен остаться здесь, проводить Лиишила и его спутников.

— Проводить? — переспросил Бротандуиве, и голос его прозвучал твердо, но очень тихо.

Сгэйль не сводил взгляда с собеседника. Бротандуиве был больше чем анмаглахк. Он был греймасга — Держатель Теней, — один из четверых живущих мастеров, которые далеко превзошли даже самых вышколенных воинов касты Сгэйля.

Бротандуиве был повелителем тьмы и безмолвия.

— Возможно… будет лучше, если ты отправишься вместе с Лиишилом и его спутниками, — продолжал Бротандуиве более громко. — На борту судна у них будет только один переводчик — юная Винн.

Это предложение ошеломило Сгэйля, но тут же он испытал безмерное облегчение оттого, что собеседник угадал его желание. И все же Бротандуиве — уже не в первый разставил нелегкую задачу.

— Вельмидревний Отче иного мнения, — осторожно ответил Сгэйль.

— Уверен, если бы ему довелось услышать Винн, он полностью согласился бы со мной. Пребывание на борту людей неизбежно породит смятение среди экипажа судна — наших соотечественников. Я сам объясню это Вельмидревнему Отче, когда встречусь с ним в Криджеахэ, лицом к лицу.

В этих словах Бротандуиве Сгэйлю почудилась скрытая уловка, однако он уже и сам принял решение. И быть может, греймасга хочет дать ему повод поступить по-своему.

— Я отправлюсь с Лиишилом, — сказал Сгэйль. — И останусь его защитником.

— Вот и хорошо, тогда я задержусь, чтобы проводить вас. — Прежде чем Сгэйль успел возразить хоть словом, Бротандуиве покачал головой. — Не тревожься. Когда я поговорю с Вельмидревним Отче, он поймет, почему я задержался.

Он кивнул на прощание и, едва заметно усмехнувшись, растворился в сумеречной тени леса.

Сгэйлю было не по душе, что он (уже не впервые) оказался между двух огней — Бротандуиве и Вельмидревним Отче. Впрочем, решение принято, и Сгэйль, облегченно вздохнув, повернул на восток, к реке Хадж. Он выбрал окольный путь, чтобы еще немного побыть в тишине и одиночестве.

Вскоре Сгэйль дошел до устья реки, где обычно причаливали барки с грузом, не предназначенным для перевозки по морю. Одна такая барка только что подошла к причалу, правда странно, что так поздно, после наступления темноты. Сгэйль хотел уже пройти мимо и свернуть к городу, но тут заметил, как с барки сошел на берег некто в знакомой серо-зеленой одежде.

Неужели сюда послали еще одного анмаглахка? Сгэйль повернул назад, спеша между редкими приречными осинами, но, прежде чем он успел выйти из-за деревьев, серо-зеленый силуэт повернулся в его сторону, и донесся оклик:

— Сгэйльшеллеахэ!

Сгэйль замер как вкопанный, пораженно глядя, как к нему, сияя мальчишеской улыбкой, бежит Оша. Молодой эльф был гораздо выше Сгэйля, длиннолиц и безнадежно длиннорук.

— Как ты здесь оказался? — спросил Сгэйль. — Тебя послал Вельмидревний Отче?

В этом он сильно сомневался. Оша тоже принимал участие в том достопамятном походе через лес, когда Лиишил под защитой Сгэйля шел в Криджеахэ. Он был молод, до сих пор не закончил ранней ступени обучения, а его непосредственная искренность смахивала на наивность.

— Нет, — ответил Оша, все еще улыбаясь. — Меня послал твой дедушка Глеаннеохкантва, и было это назавтра после вашего отбытия. Он сказал, что ты собираешься вернуться домой, и пригласил меня погостить, чтобы ты мог продолжить мое обучение! Я приплыл сюда, чтобы возвращаться вместе.

Душевный покой, который ненадолго удалось обрести Сгэйлю, после этих слов развеялся как дым. Во-первых, он уже не собирался возвращаться домой, а во-вторых… Это правда, Сгэйль хотел помочь Оше, но ему и в голову не приходило формально объявить этого юнца своим учеником. Такое попросту невозможно.

Анмаглахк из Оши был… в целом неплохой.

Он отменно стрелял из лука и недурно справлялся в рукопашном бою, а вот красться и таиться у него получалось плохо. Его способности к чужим языкам оставляли желать лучшего, и к тому же он был чересчур прямодушен и доверчив.

— Я пока не могу вернуться домой, — негромко сказал Сгэйль. — Я попрежнему остаюсь защитником Лиишила и его спутников и, во исполнение своего обета, завтра утром отправляюсь с ними в море.

Радостная улыбка Оши исчезла бесследно.

Он решил, что приглашение провести зиму со Сгэйлем и его родней лишь начало чего-то большего. Сгэйлю тягостно было, что по его вине Оша испытает еще одно жестокое разочарование, однако его ждали куда более важные и неотложные дела.

Оша стремительно выхватил из рукавов стилеты.

Сгэйль, насторожившись, попятился.

Оша развернул стилеты, направив их остриями вниз. Прежде чем Сгэйль успел возразить хоть словом, молодой анмаглахк упал на колени и сильным ударом вогнал оба клинка в землю. Сердце Сгэйля упало.

Оша уперся ладонями в песчаную почву и опустил голову:

— Сгэйльшеллеахэ, я прошу о чести… — Он говорил тихо, но в голосе звенела безрассудная решимость. — Я прошу тебя принять меня в ученики. Будь моим наставником, направь меня, дабы мог я занять достойное место в нашей касте.

У Сгэйля не было ни малейшего желания наносить Оше еще один удар. Действовал-то он верно, да только позволил себе слишком много. Слишком рано для него обращаться к Сгэйлю с подобной просьбой. И все же Сгэйль дрогнул, прежде чем сумел выговорить «нет».

Неужели это уже случилось? Неужели он каким-то образом дал понять, что не против такого поворота дел? Значит, это его вина? И если он сейчас откажется, что станет с Ошей?

Сгэйль двинулся вперед и с каждым шагом все явственнее ощущал тяжесть бремени, которое возложил на него Оша. Наклонившись, он взялся обеими руками за рукояти клинков Оши и выдернул их из земли.

Если обучение Оши не завершит опытный — и к тому же исключительно терпеливый — наставник, юноша никогда не станет настоящим анмаглахком. Новички, зеленые юнцы, едва прошедшие начальное обучение, уже нашли себе наставников, но Оше это так и не удалось.