Между тем письменные источники сообщают крайне скудные сведения о мирных занятиях киликийцев. Только археологические открытия последних лет позволили представить масштабы сельского хозяйства: киликийцы культивировали шафран — особенно интенсивно вокруг Корика (кстати, по свидетельству античных авторов, самый лучший шафран рос в районе Корикийской пещеры и в Корикийской роще (Strab., XIV, 5, 5; Curt., III, 4, 10)). В регионе между Ламом и Каликадном сохранились следы культивации оливковых деревьев и винограда. Кроме того, в Киликии Педиаде разводили просо, сезам, сорго, пальмы, лен, пеньку. В прибрежных городах процветало рыболовство: эпитафии фиксируют профессии рыбаков и изготовителей сетей. Рыбный промысел активно процветал в Корике и Элеуссе.

В киликийских надписях из МАМА, III более поздней эпохи упомянуты такие профессии, как плетельщик корзин, ткачи льняных и шерстяных тканей, гончары, золотых дел мастера, менялы, гребцы на морских судах, моряки, торговцы льном, торговцы вином, торговцы пурпуром, виноградари, марморарии, кузнецы, врачи и т. д.[67]

В ранний римский период киликийцы торговали в основном корабельным лесом, но позднее главным предметом экспорта из Киликии становятся изделия из овечьей и козьей шерсти (Colum. Praef., 26; PL.in. Η. Ν., VIII, 201; Varr. De г. г., И, 1). В устье реки Кидна, вблизи Регмы — заболоченной местности, находились старинные корабельные верфи (Strab., XIV, 5, 10). Кроме леса Киликия славилась своими лошадьми.

Горцы-киликийцы имели весьма ограниченные источники для поддержания даже скромного уровня жизни. Довольно скромно жило население и в малочисленных городах Педиады; только Таре имел большое и очень богатое население (Strab., XIV, 5,13). В отдельных городах равнины — Адане, Эпифании, Малле (Арр. Mithr., 96) и Солах-Помпейополе (Strab., XIV, 5, 8) — оживление городской жизни началось только после того, как Помпей переселил в них капитулировавших пиратов[68].

Сельские жители, очевидно, находились в зависимости от сословия зажиточных землевладельцев. Последние вели эллинизированный образ жизни, о чем свидетельствует их пристрастие к предметам роскоши, произведениям искусства, прекрасным греческим винам и т. п. Имеются археологические данные о том, что некоторые прибрежные города имели богатую хору (например, Коракесий и Сиедра). О благополучии населения этих двух городов свидетельствуют также их богатейшие некрополи[69].

Помимо земледелия другими занятиями киликийцев были пиратство[70] и служба в армиях правителей Востока, а затем римлян. Бедность горного региона Киликии заставляла жителей либо становится разбойниками и пиратами, либо покидать страну и служить наемниками: мы встречаем воинов-киликийцев в армиях Александра Великого, Селевкидов, Птолемеев, Атталидов. Так, Феокрит (17, 88–89) упоминает киликийцев-копьеносцев в войске Птолемея II Филадельфа, служивших в период Первой Сирийской войны (276–271 гг. до н. э.). Аппиан сообщает о стрелках и пращниках из Киликии, сражавшихся в войске Антиоха III Великого против римлян в битве при Магнесии в 190 г. до н. э. (Syr., 29). Тит Ливий уточняет, что в этой битве участвовало полторы тысячи карийцев и киликийцев (XXXVII, 40,13). В надписи из Файюма (SEG, VIII, 573) упоминается корпорация киликийцев (скорее всего, наемников-ветеранов); в номе Арсиное существовал киликийский квартал, где проживали две общины. Во II в. до н. э. киликийцы служили в армии Птолемеев на Кипре. Александр Яннай при помощи наемников-киликийцев подавил восстание прииорданских и приморских городов (Jos. В. J., I, 4, 3). Топоним «Ущелье киликийское», упомянутый Иосифим Флавием в списке городов Моавитиды (одной из областей в районе Иордана), захваченных Александром Яннаем (Jos. Ant., XIII, 15, 4), возможно, связан с поселением таких наемников-киликийцев, осевших после окончания службы в армии Янная в Моавитиде. Киликийцы служили наемниками также в армии Митридата VI Евпатора и других царей Востока в конце II — начале I в. до н. э. После окончания войн с пиратами и в период Гражданских войн киликийцы вернулись к профессии наемников. Так, контингенты киликийцев служили в армии и флоте Помпея, войсках Антония и Клеопатры, Цезаря, Ахиллы (Caes. В. С., III, 88, 3; 101,1; 110, 3; Арр. В. С., II, 49). Позже киликийцы служили в римской армии периода Империи[71].

Итак, выше говорилось, что в 197 г. до н. э. прибрежные города Киликии — Зефирий, Солы, Афродисиас, Корик, Анемурий, Селинунт и Коракесий были оккупированы Антиохом III Великим. Только Коракесий оказал ему сопротивление; в руки царя попала и Памфилия.

В 192–189 гг. до н. э. развернулись войнные действия между Римом и Антиохом III. Римляне прекрасно осознавали всю важность стратегического положения Киликии. Обладание именно этой страной обеспечивало Антиоху III преимущества для ведения оперативных действий. На побережье Трахеи он мог разместить свои морские силы и начать подчинение Эгеиды. Используя флот, царь был способен подготовить базу для продвижения в глубь континента через перевалы Тавра. Во время римско-сирийской войны киликийцы входили в состав пестрого войска Антиоха III (Арр. Syr., 32). Киликийские пираты служили во флоте Поликсенида, главы морских сил Антиоха III. Например, известен начальник пиратов Никандр, командовавший не только пятью кораблями, но и пехотинцами под Панормом (Liv., XXXVII, 11, 6–12). Пятнадцать пиратских кораблей из флота Антиоха III были обнаружены римлянами у мыса Мионесса накануне морской битвы. Это была первая встреча римского флота с пиратами, поддерживающими сирийского правителя. После грабежа Хиоса пираты возвращались с богатой добычей. Заметив римлян, они бежали от погони римского претора к Мионессу. Римские корабли не решились войти в гавань, дабы не оказаться под ударом стоявших на скалах пиратов (Polyb., XXI, 12; Liv., XXXVII, 27). Известно также, что Антиох III отправил Ганнибала собирать новые корабли в Финикии и Киликии для сирийского флота, находившегося в Эфесе; на обратном пути родосцы блокировали набранную флотилию в Памфилии и захватили ряд судов (Арр. Syr., 22).