— Смотри, мелочь, как на самом деле выглядят опытные женщины. Тебе ещё расти и расти… — он осекается, когда я моргаю и с моих ресниц срывается крупная капля.

Ярослав Сергеевич несколько болезненно хмурится и отводит неприязненный взгляд.

Поджимаю губы, пытаясь заставить подбородок не дрожать, но нихрена не выходит.

— Вот я о том и говорю, — цедит сквозь зубы, — я хочу иметь женщину, а не сопли подтирать девчонке. Я этого сполна насмотрелся — довольно! Просто дай мне чертовы ключи от моей квартиры!

— Значит вот в чем дело? — взрывает меня. — Приелась привычная картинка?! Что ж, покажу вам нечто новенькое!

В ярости стягиваю с себя растянутую футболку, и бросаю ее в лицо мужчине своей мечты. Он рефлекторно ловит ее, попутно роняя из рук свою пассию, и задерживает застиранную ткань у своего лица, не сводя с меня голодного и даже несколько растерянного взгляда.

— Ну что? Недостаточно хороша? — дрожащим голосом выдавливаю сквозь слёзы, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не пытаться прикрываться руками. Благо хоть волосы растрепались и маленько прячут мой позор от наглых глаз. — Или как там… Опыта маловато? Так я наберусь! Только вам уже не достанусь, ясно?!

Кажется, замечаю в его взгляде нечто похожее на жалость…

Только не это. Я не готова чувствовать себя жалкой из-за человека, которого люблю всю свою сознательную и даже несознательную жизнь.

Толкаю дверь, с намерением ее захлопнуть и скрыть от недобрых глаз своё нагое тело, однако в проёме возникает чёрный ботинок, не позволяя мне исполнить задуманное.

Ярослав Сергеевич неторопливо задвигает меня обратно вместе с дверью. И я вижу, как звереют чёрные глаза. Блин… Кажется теперь мне наконец стало страшно.

Невольно пытаюсь прикрыться руками от яростного взгляда, делая полтора шага вглубь коридора.

— Не б-будет вам никак-ких ключей! — стоически пытаюсь хоть как-то отстоять свою гордость. — Вот вернётся х-хозяйка, ей и отдам! А вы… убирайтесь вон из моего дома… Я-ярослав С-сергеевич…

Голос подводит и с каждым словом я звучу все менее убедительно и злобно.

Ярый нависает надо мной, и я пытаюсь снова попятиться, когда он делает резкий выпад, ловит меня за талию, разворачивается вместе со мной, прижимая меня спиной к стене, и хрипло говорит у самого моего уха:

— Со мной так нельзя разговаривать, малыш.

— Не то что? — выпаливаю я, дрожа всем телом. — Н-накажете?

— Накажу, — кивает угрожающе.

— Слыхали уже, — язвлю я, сама от себя такого не ожидая. — Только грозитесь…

Он вдруг дергает меня за руку, разворачивая к себе спиной. В мое горло вцепляется огромная ручища, и хриплый шёпот щекочет ухо:

— Мое терпение не резиновое…

На мою задницу со звонким шлепком приземляется его тяжёлая ладонь, и мой стон отдаётся эхом по всему подъезду.

— Ты очень плохая девочка, — цедит Ярый в мои волосы, до сладкой боли сжимая мою шею. — Нехорошо провоцировать взрослых дядек. Это может быть чревато последствиями…

Ещё один шлёпок, и я прикусываю губу, чтобы не закричать. Не знаю, как называется это отклонение, но я совершенно точно хочу, чтобы он продолжал это делать со мной. Почему-то именно так я и представляла себе Ярого в сексе: дикий, жесткий…

Моей шеи вдруг касаются его губы, и я на мгновение теряюсь. На контрасте с жалящими кожу шлепками это слишком мягко. Так неожиданно нежно и трепетно, что даже выбивает из ожидания новой порции сладкой боли.

Распахиваю глаза и насколько это возможно поворачиваю голову к мужчине за спиной. Он отстраняется, чтобы заглянуть мне в глаза, и что-то в его взгляде вынуждает мое сердце трепетать сильнее, чем обычно при виде Ярого. Хмурится. Глаза мечутся по моему лицу, тогда как ладонь все крепче сжимается на моей заднице. Это борьба. Он хочет, но сомневается… Только ни это.

Порывисто разворачиваюсь в его руках и намертво запустив пальцы в его волосы, впиваюсь в его губы жадным поцелуем. Я не могу ему позволить передумать…

Он отзывается незамедлительно. Как я и рассчитывала — от сомнений не остаётся и следа, когда он подхватывает меня под бёдра и наваливается всем своим мощным телом, вжимая меня в прохладную стенку. Его руки жадно шарят по моей обнаженной коже, а губы сорвавшись с моих, спускаются по моей шее. Ярый голодно облизывает мою плоть, будто хочет меня съесть. А я только и могу отчаянно вцепляться в его мощные плечи, судорожно вздыхая…

— Эй, Ярый, — вдруг подаёт голос оставшаяся перед дверью девица, о которой я, к собственному стыду, вовсе успела позабыть. — Если нашёл себе новое развлечение на ночь, то хоть бы мне такси вызвал.

Стыд немного отрезвляет меня. Но, похоже, не Ярого. Он будто не замечает ничего вокруг, продолжая иступлено ласкать мою кожу требовательным языком.

— Алло! — взрывается брюнетка. — Я вам не мешаю?!

— Мешаешь, — хрипло выдавливает Ярый, на мгновение отрываясь от моего напряженного полушария, и я в смущении наблюдаю, как он бесцеремонно захлопывает дверь прямо перед носом своей пассии.

Сжимает меня теснее, и концентрирует свой одурманенный взгляд на мне:

— Значит так, будем считать, что ты все же вывела из себя серого волка, — он будто не может оторвать взгляда от моих губ. — Поэтому договоримся сразу: я возьму тебя всего раз…

— Только раз, да… — умоляюще шепчу я, понимая, что о большем я и мечтать бы не посмела.

— И когда мы снова встретимся, уж постарайся сделать вид, что впервые меня видишь, — он наконец встречается со мной взглядом из-под хмурых бровей.

Подаётся ко мне и похабно облизывает мои сомкнутые губы своим горячим языком. Будто не может удержаться от желания распробовать меня на вкус:

— Отвечай, конфетка, — требует. — Поняла?

— Мгм, — пищу я, осознавая, что ему уже нет дела до моего ответа, потому что меня вдруг начинает