litbaza книги онлайнИсторическая прозаЗагадки истории. Крымское ханство - Андрей Домановский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 97
Перейти на страницу:

При этом автор сочинения призывает султана не менять крымских ханов по собственной прихоти без крайней на то необходимости: «Державный государь мой! Без крайней необходимости не следует сменять их…» Отправить хана в отставку можно было лишь в том случае, если тот действительно действовал нечестиво, нарушая законы божеские и человеческие, а не по простой прихоти султана или из-за клеветы и наветов со стороны недовольных ханской политикой в Крыму. Происходивший из ханского рода татарский историк Мухаммед Герай отмечал, что «по священному закону Мухаммедову, царям давать отставку не так легко: надо, чтобы они были нечестивцы. Их вздохи и стоны отомстяться нам. Вот если кто из них поступает против священного закона и творит притеснения или вводит новшества, то мы должны им противодействовать; отрешение же хана по словам каких-нибудь мятежников татарских есть чистое бесславие». «Ханы тоже из древнего царского рода;… они также тень Божия, – отмечал этот автор, – … отставка им горше смерти, по изречению: “Ссылка все равно что казнь”».

О том, насколько запутаны и противоречивы были отношения между турецкими и татарскими властями в Крыму, свидетельствует эпизод из жизни хана Сахиба Герая (1532–1550 гг.). Однажды, когда хан гостил в саду одного из своих подданных неподалеку от Каффы, к нему явились просители с жалобой на поборы и притеснения со стороны турецкого гарнизона города и османского сборщика податей сипага. Хан вызвал обидчиков к себе и гневно отчитал, на что сипаг ответил: «Этот хлеб дарован нам со стороны падишаха, и другим нечего вмешиваться». Хан попытался было возразить, что «при завоевании Каффы все земли вне ее дальше пушечного выстрела по воле падишаха пожалованы в собственность нашим предкам за их заслуги», но был обвинен в посягательстве на полновластие турецкого султана в Каффе и желании захватить ее себе, что привело к немилости со стороны могущественного османского властелина.

Случались у крымских ханов конфликты и с центральной стамбульской администрацией, неожиданно вспыхивавшие даже тогда, когда, казалось бы, сам турецкий падишах был весьма благосклонен к татарскому властелину. Так произошло во время правления упомянутого уже Сахиба Герая, когда хан отказался от приглашения-приказа султана идти в поход на Иран, сославшись на то, что «татарское войско – это голыши, которые не в состоянии вынести такого дальнего похода». Тогда приближенные к османскому султану вельможи обвинили хана в небрежении, измене, сепаратизме и оскорблении величия падишаха, заявив: «Великий государь наш, хан под тенью вашего могущества сделался государем на крымском престоле; он разбогател, стал жаден; войско его усилилось; вы ему не нравитесь; он вас не уважает. Посмотрите теперь, какие он приводит предлоги, чтобы не давать войска; он начал противиться вашим повелениям. Избави Боже, если ваши глаза останутся закрытыми: он будет управлять своими владениями как независимый повелитель; он на посылаемых вами чаушей обращает меньше внимания, чем на собак». Сахиб Герай, впрочем, в долгу не оставался и относился к османским чиновникам с величайшим презрением. Однажды он заявил прибывшему к нему от султана чаушу: «Между османцами нет таких, кто бы был способен ведать дела государства: все эти столпы государства и члены совета только и думают, подобно Каруну, о том, как бы побольше накопить себе от благ мира сего; других достоинств у них нет».

Ханская власть в Крыму выступает, таким образом, во многом производной от власти османского султана, и татарский хан способен действовать самостоятельно и независимо лишь в тех пределах и до того момента, пока его действия не входили в противоречие с интересами Турецкой империи. Продолжительность пребывания крымского хана во власти напрямую зависела от благоволения сюзерена по отношению к своему вассалу, последнее же можно было снискать ревностным соблюдением интересов султана и верной ему службой.

Вся политическая история Крымского ханства протекала при постоянном противоречивом взаимодействии двух начал – местного крымско-татарского и внешнего турецко-османского. Первое из них стремилось к наибольшей возможной самостоятельной политике, второе же желало утвердить свое реальное доминирование в регионе, не слишком беспокоясь о том, что формально за Крымским ханством во многом признавался статус полунезависимого союзного государства, условно говоря – младшего партнера Турецкой империи в Северном Причерноморье. Двойственность основ политического устройства Крымского ханства прослеживается во всех сферах – от территориального размежевания и слияния компетенции татарских и турецких органов власти до совместной эксплуатации источников доходов и смешанной денежной системы. По словам одного из наиболее известных историков Крымского ханства, Василия Смирнова, «даже на основании документальных памятников иногда трудно разобраться в этом смешении и с точностью указать в иных отраслях государственного управления, где дело ограничивалось исключительно авторитетом власти ханской и где этот авторитет опирается еще на другой, высший авторитет власти султанской».

Что же касается внутренней жизни Крымского ханства, то она регламентировалась нормами обычного татарского права, носившего название «чингизова тöрэ». В источниках это неписанные правовые установления обычно называли также «старым обычаем чингизидским», «старыми обычаями (правилами) татарскими», «обычаями прежних царей чингизидских». Хусейн Гезар-Фенне, характеризуя правовую систему татар, отмечал: «Существующие у них постановления все канонические, которые они на своем языке называют тöрэ, хотя они относительно вероисповедания своего претендуют, что они, мол, ханэфитского толка». Согласно тöрэ регулировались как бытовые отношения, так и вопросы престолонаследия.

Татары противопоставляли свои традиционные правовые нормы «новому закону», который вводили на подвластной им территории Крыма турецкие власти. По поводу взаимодействия «чингизовой торэ» и вводимых турками «законов шариата» сохранилось любопытное предание, записанное со слов крымского хана Мюрада І Герая. Этот правитель, характеризуя своего предшественника Селима І Герая, которого недолюбливал, заявил, что тот «слишком уж подчинялся велениям царей османских и совершенно упразднил тöрэ чингизкую; применяя ко всякому делу шариат, он причинил вред Крыму». Этот хан якобы бросился в другую крайность, напрочь запретив применение законов шариата и назначив в качестве верховного государственного судьи тöрэ-баши. И лишь когда некий почтенный мудрец Вани-эфенди сделал хану замечание, сочтенное тем справедливым, действие права свода писаных мусульманских законов было восстановлено.

Кроме сосуществования двух правовых систем в Крымском ханстве на части территории действовала турецкая администрация, параллельно ходили две монеты – татарская и турецкая, а часть повинностей местное населения несло и в пользу местной знати и татарского ханства, и в пользу Османской Турции. В целом же на территории Крымского ханства чеканили около 25 монетных единиц, преимущественно медную и серебряную разменную «мелочь» низкого номинала, тогда как полновесная серебряная и золотая монета поступала из Турции, России, Польши и стран Западной Европы.

Государственная власть крымского хана ограничивалась коллегиальным советом из представителей высшей знати ханства – гьорюнюш/корниш, или Диваном. Этот государственный орган – «зал управления и правосудия», который русский послы называли «думой» («Земской думой») – можно считать высшим государственным советом, ведавшим сбором казны ханства и использованием бюджетных средств, бывшим верховной судебной инстанцией и департаментом международной политики. Именно он ратифицировал международные договоры, давал согласие на решение хана начать военные действия, имел право в качестве высшей судебной инстанции пересматривать решения нижестоящих судов. Лишь Диван мог осудить на смертную казнь. В целом без соизволения на то Дивана хан не мог ни принять ни одного значимого решения, ни предпринять ни одного важного шага: «…хан без юрта никакого великого дела, о чем между государствами надлежит, учинить не может», – писали об этом в своих донесениях русские послы.

1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 97
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?