– Да, именно такой вывод мы и сделали, – кивнул доктор.

– Но как такое вообще возможно? – удивился Линкольн.

– Глаза – очень уязвимый орган. Сильные пальцы, возбужденное нервное состояние – и человек вполне сможет вырвать себе глаза. О подобных случаях есть упоминания в мифологии.

– В мифологии? – переспросил Линкольн.

– Да. В знаменитом мифе об Эдипе. Этот самый царь Эдип, узнав, что женился на своей матери и убил собственного отца, вырвал себе глаза. Подробные происшествия – когда человек калечит сам себя, вырывая себе глазные яблоки, – случаются намного чаще, чем вы, возможно, думаете. Иногда психически больные люди – а особенно страдающие параноидальными расстройствами – наносят себе увечья таким же образом, каким это сделал профессор фон Гумбольдт.

– Не понимаю, как человек может с собой такое сделать, – недоуменно покачал головой Линкольн.

– Истории известно много подобных случаев. Некоторые из них – как, например, случай с Эдипом – являлись следствием психической травмы, вызванной эмоциональным потрясением, которое происходит с человеком, когда он узнает, что совершил отцеубийство или кровосмешение. Но бывали и случаи, вызванные совсем другими – и весьма разнообразными – причинами. Например, святая Луция Сиракузская, чтобы сберечь девственность, вырвала себе оба глаза и послала их домогавшемуся ее руки кавалеру. Широко известен также случай членовредительства, которое совершила святая Тридуана Шотландская. Многие люди наносят себе увечья, чтобы уберечь себя от плотского греха, или же делают это вследствие умственного помешательства.

– А вот в случае с этим профессором – каковы были причины совершения им членовредительства? – спросил Геркулес, до этого молча и с задумчивым видом слушавший ответы доктора на вопросы Линкольна.

– Доктор Блондель в 1906 году составил перечень причин подобных поступков: шизофрения, различные психозы, вызванные наркотическими средствами, маниакальные фазы, невроз, посттравматический синдром… ну, и так далее.

– И в данном случае причина заключалась… – нетерпеливо заерзал на своем стуле Геркулес.

– В отношении этого пациента не было зафиксировано каких-либо вспышек шизофрении. У него отсутствуют и симптомы невроза или маниакальных фаз. Нам также неизвестно, принимал ли он какие-нибудь наркотические средства. Так что единственный вариант, который у нас остается, – это посттравматический синдром.

– Да, но чем мог быть вызван этот синдром? – поинтересовался Линкольн.

– Вот этого мы точно не знаем. Кстати, возможно, это было первым проявлением шизофрении у данного пациента. Например, профессору показалось, что он увидел что-то жуткое, и это вызвало у него такой стресс, что он невольно совершил членовредительство.

– Однако невыносимая боль, которую он наверняка почувствовал, когда калечил себе первый глаз, должна была бы его остановить… – возразил Линкольн.

– Больные с такого рода отклонением обычно воспринимают эту боль как средство избавления от чего-то более ужасного. А иногда, находясь в таком состоянии, они вообще не чувствуют боли.

– Но почему именно глаза, доктор? На этот счет есть какое-нибудь объяснение? – спросил, медленно выговаривая слова, Геркулес.

– Глаза – орган чувств, они доставляют нам очень много удовольствия. Они тесно связаны с нашими половыми органами. Осознание своей плотской греховности может заставить религиозно настроенного больного избавиться от одного из них или сразу от обоих. Вам ведь известно содержание стиха девятого главы восемнадцатой Евангелия от Матфея?

– «И если глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя…» – процитировал Линкольн.

– Совершенно верно. Больному может показаться, что он увидел нечто божественное – нечто такое, чего он видеть недостоин, – и он вырвет себе глаза.

– А профессор Майкл Пруст? Почему он откусил себе язык? – спросил Линкольн.

– Ну, тут все намного сложнее. Относительно того, что произошло с профессором Майклом Прустом и профессором…

– Франсуа Аруэ, – подсказал Геркулес запнувшемуся доктору.

– … Да, профессором Франсуа Аруэ, мне пока не удалось ни прийти к какому-либо выводу самостоятельно, ни посоветоваться со своими коллегами. Вы же понимаете, что после этих двух инцидентов прошло не так много времени.

– Да, понимаем, – кивнул Геркулес.

– С профессором Прустом, возможно, произошел обычный несчастный случай. Он упал с лестницы, причем так неудачно, что совершенно случайно откусил себе язык.

– Но почему же он тогда находится в кататоническом состояний? – возразил Геркулес.

Доктор несколько секунд внимательно смотрел на собеседников, а затем резко поднялся, прошел к двери, убедившись, что она плотно закрыта, повернулся к Геркулесу и Линкольну и очень тихо проговорил:

– То, что я вам сейчас скажу, является неофициальной информацией. У меня нет доказательств, которые подтвердили бы мое предположение. Понимаете?

– Ну конечно, доктор. Вы можете нам доверять, – заверил Геркулес, выгибая бровь дугой.

Доктор положил одну ладонь на плечо Линкольна, а вторую – на плечо Геркулеса и наклонился поближе к друзьям так, словно боялся, что его услышит кто-то посторонний.

– Все это необычайно странно и непонятно. На нас все время давят из правительства и требуют, чтобы мы позволили увезти этих трех наших пациентов-профессоров к ним на родину, однако в дело вмешался центральный комиссариат полиции, и он остановил оформление соответствующих документов. Никого не интересует то, что произошло с этими несчастными господами. Испанское правительство не хочет, чтобы возникли дипломатические осложнения, а речь ведь идет – ни много, ни мало – о трех широко известных профессорах из трех широко известных университетов.

Доктор выпрямился и начал медленно ходить взад-вперед по комнате.

– Три профессора совершили членовредительство, причем они изувечили себе три разных органа, да еще и сделали это в пределах короткого промежутка времени и в одном и том же здании, – добавил доктор, остановившись прямо перед своими собеседниками.

Геркулес решил, что, пожалуй, теперь и ему пришло время высказаться:

– Я не очень-то много знаю о членовредительстве, однако в течение нескольких последних недель я кое-что на данную тему почитал. Членовредительство, оказывается, является довольно распространенным явлением в некоторых сектах христианского толка. Здесь можно вспомнить Оригена, одного из Отцов Церкви, который оскопил себя, чтобы избавиться от соблазнов со стороны женского пола. В тринадцатом веке существовала секта, которая пропагандировала кастрацию и была осуждена за это Церковью. Однако наиболее известной в данном отношении является существующая в России секта скопцов.

– Скопцов'? – переспросил Линкольн. – Никогда раньше не слышал такого названия.