— Все вы, янки, одинаковые. Вам кажется, что вы все знаете, а на самом деле ничегошеньки-то вы не знаете. Это суровая земля, мисс Макдональд. Мой профессиональный совет: постарайтесь завести здесь побольше друзей, они вам пригодятся., - Спасибо, — сказала девушка, отступая в сторону, чтобы он мог пройти в вестибюль, — я подумаю над вашими словами. До свидания.

Морин смотрела ему вслед, стиснув челюсти. Никто еще не говорил ей, что она чего-то не сможет сделать. Наоборот, всю жизнь она слышала, что сможет все, если сильно захочет. Отец, дядя, мама, даже Майкл — все верили в нее или, во всяком случае, в ее талант. Конечно, она не собиралась оставаться в Техасе, однако ей ужасно хотелось утереть нос Сильвестру Крэддоку.

Девушка открыла резные двери библиотеки и улыбнулась. Александр стоял, облокотившись на толстую дубовую полку камина, и рассматривал картину Ремингтона. Когда она вошла, он обернулся к ней с улыбкой:

— Я не знал, что у него есть этот пейзаж.

— Это копия.

— Что? — Александр вгляделся повнимательнее. — Чертовски хорошая копия.

— Подлинник Мак продал несколько лет назад, судя по словам его поверенного. Он и моей семье подарил Ремингтона… правда, теперь я не уверена, что он настоящий.

Александр подошел, взял ее за руку, и они вместе сели на старый викторианский диванчик.

— Конечно, словами горе не облегчишь, но я хочу тебе помочь, Морин. Он подсел чуть ближе. — Я знаю, тебе покажется странным… но я всегда знал, что ты вернешься.

— Откуда?

Он усмехнулся, но лицо его было серьезным.

— Я никогда не забывал тебя Я знал, что у тебя в Нью-Йорке интересная жизнь — работа, мужчины… наверное, много мужчин, а? Но мы с тобой были так дружны в детстве!

Помнишь, как я приехал к тебе в полночь и мы до рассвета скакали по холмам? Мак так и не узнал об этом.

— Узнал. Он никогда не говорил, но, мне кажется, догадывался.

— Моя мама избила бы меня до смерти, если бы узнала.

Да, наверное. Мак знал… Он был очень добр. Мне кажется, он… любил меня…

— Конечно, любил, Алекс. Тебя все здесь любили.

— Да, — в его глазах вспыхнуло удовольствие, — даже Хуанита. Она любила меня, потому что я любил ее стряпню.

Они оба улыбались, вспоминая прошлое.

— А помнишь, — подхватила Морин, — как нас послали кормить лошадей, а мы распрыгались на сеновале?

Как мы тогда хохотали…

— Я помню, мы с тобой мечтали, строили планы на будущее…

Морин Глянула на него.

— Ты хотел стать владельцем самого большого ранчо в Техасе.

— И до сих пор хочу, — засмеялся Александр, — а ты хотела стать важной дамой, жить в большом доме, и чтобы у тебя было трое детей.

— И до сих пор хочу, — сказала она, глядя ему прямо в глаза, — жаль, что в жизни складывается все не так, как в мечтах. — Она вздохнула. — Но мне тогда было только восемь лет.

Он взял девушку за руки и приблизил свое лицо, к ее лицу, точно заглядывая ей в душу. Интересно, что он там видел?

— А ты больше не мечтаешь, малышка Мо? Не строишь планы на будущее?

Ей стало неуютно под его пронизывающим взглядом. Она откинулась на спинку дивана.

— Ты говоришь, как Битей.

— Кто такая Битей?

— Моя подруга в Нью-Йорке. Она заранее распланировала всю свою жизнь. Мне кажется, она даже выбрала место для собственной могилы.

— Что ж, планы — это совсем неплохо, — заметил Александр, — если только можно их менять.

* * *

Морин проводила взглядом «ягуар» Александра и прошла из вестибюля в кухню. Там за столом сидели Хуанита, Уэс, Грэди и Расти и доедали обед, приготовленный старой мексиканкой. При появлении девушки они оторвались от своих тарелок и выжидательно посмотрели на нее.

— Уэс, вы разбираетесь в бухгалтерии?

— Конечно.

— Завтра мы с вами просмотрим бумаги мистера Крэддока и дадим точную оценку, финансовому положению нашего ранчо.

Карие глаза Расти обратились к Грэди.

— До какого времени мы вам будем еще нужны, мэм? — спросил он.

Расти и Грэди были ковбои в полном смысле этого слова — холостяки и вечные скитальцы. Они не знали дома, семьи и друзей, все их пожитки легко помещались в дорожных сумках.

Работа была для них превыше всего, и они неизменно стремились туда, где она есть.

— Я попрошу вас пока остаться. Уэс сказал мне вчера, что скот готов для продажи. Вы поможете его перевезти?

Ковбои переглянулись.

— Конечно. Но нам хотелось бы обосноваться где-нибудь до зимы.

— Это не проблема. Я не знаю, сколько времени уйдет на то, чтобы продать ранчо, но, если хотите, я договорюсь с новыми хозяевами, чтобы они взяли вас к себе на работу.

Как она и ожидала, первой подала голос Хуанита.

— Ты совершать большую ошибку. — Она понизила голос до зловещего шепота. — Даже духи говорят, что ты остаться.

— Что? — разом спросили Грэди и Расти.

Уэс склонил голову набок.

— Ты о чем, Хуанита?

— Она нашла сломанную индейскую куклу в спальне Мака.

Уэс разразился громким хохотом:

— Ох, Хуанита, эти индейские духи когда-нибудь сведут тебя в могилу! Никто не верит в твою чепуху! — Мексиканка вызывающе вскинула плоский подбородок.

— Мак всегда мне верить!

При упоминании имени Мака в кухне повисло напряженное молчание. Морин по очереди оглядела Уэса, Грэди и Расти. Все отводили глаза, как ученики, которые боятся, что их вызовут к доске. Неужели это правда? Неужели дядя Мак в самом деле был сумасшедшим? Она очень хотела это знать.

— Я буду в кабинете — на случай, если кому-то понадоблюсь. Хочу просмотреть амбарные книги.

* * *

Остаток дня Морин провела, копаясь в выдвижных ящиках огромного письменного стола Мака. В кабинете был еще шкаф с тремя картотеками. Но вместо квитанций, счетов и смет ежегодных расходов и доходов там лежали записи индейского фольклора, описания золотых приисков испанских конкистадоров, существовавших в XVI веке, подробные исторические очерки о Техасе, рассказы о немецких и испанских поселениях. Словом, она нашла все, кроме того, что нужно. Эта макулатура не поможет ей оценит* реальную стоимость ранчо.

Девушка внимательно просмотрела бумаги адвоката, прикинула цифры на своем карманном калькуляторе. Мак подписал контракт о продаже ста пятидесяти голов скота правительству Венесуэлы. Там ожидали скот к концу октября.

Остался всего месяц! Успеет ли она за это время выполнить условия контракта?