На площадке ждали молодой офицер — Белкор забыл, как его зовут, — и трое штурмовиков. Они отдали честь спускающемуся по трапу Белкору, причем офицер сделал это довольно небрежно. Новоприбывший молодцевато отсалютовал им в ответ.

— Мофф не смогла встретить вас лично, — сообщил офицер.

«Потому что она одурманена спайсом, — подумал, но не сказал вслух Белкор. — Или занята со своими рабами-тви'леками».

— Я вас к ней провожу, — продолжал тот.

«Потому что ей лень самой ходить столь далеко», — подумал Белкор, но вслух лишь ответил:

— Отлично, лейтенант.

Низко над головой небо патрулировали три И-истребителя, заглушая характерным шумом двигателей в атмосфере создаваемую местной живностью какофонию.

Белкор успел основательно вспотеть на влажном воздухе спутника, прежде чем вместе с сопровождающими добрался до кондиционированного нутра роскошного командного центра Морс, больше похожего на виллу аристократа на Набу, чем на имперскую базу. Из-за промокшей от пота формы у Белкора испортилось настроение, и он едва ответил на салют штурмовиков-часовых, стоявших на страже у главного входа.

Широкие окна выходили на вздымающиеся ярко-зеленые волны джунглей. Повсюду виднелись отполированные деревянные столы с закругленными углами, чересчур мягкие кресла, ковры и кушетки — все это создавало впечатление уюта, что вполне соответствовало характеру Морс. Некоторые столы были украшены каменными «скульптурами», которые столь нравились тви'лекам, — насколько мог понять Белкор, это были естественным образом обработанные ветрами Рилота куски камня. По комнатам, подобно бледно-зеленым призракам, неслышно двигались слуги. Морс выбирала в качестве слуг только тви'леков с бледно-зеленой кожей — мофф отказывалась именовать их рабами, хотя никто из них не мог уйти по своей воле.

— Их кожа хорошо гармонирует с окружающими деревьями, — сказала она как-то раз Белкору.

Штурмовики отделились от группы, заняв посты внутри помещения, а офицер повел Белкора к открытому внутреннему дворику, где Морс, похоже, проводила все свое время, пока Белкор трудился на планете.

Дворик закрывался сверху раздвижным прозрачным куполом, пропускавшим внешний свет. В данный момент купол был полностью убран, и в воздухе порхали сотни ярко окрашенных насекомых размером с ладонь, обычных среди верхушек деревьев в джунглях.

Пройдя по дорожке, извивавшейся среди разноцветных цветов, кустов и карликовых версий местных деревьев, Белкор нашел Морс, пухлую и мягкую под стать обстановке виллы. Она сидела на скамейке возле фонтана в центре дворика, занятая разговором с каким-то хаттом. Трехметровое морщинистое тело слизня конвульсивно содрогалось — возможно, от смеха. Белкору потребовалось немало усилий, чтобы скрыть отвращение. Он мысленно отметил для себя присутствие хатта, намереваясь позже заглянуть в журнал прилетов. Если Морс вела какие-то делишки с хаттами, имевшими обыкновение ввязываться во всевозможные криминальные аферы, этот факт мог стать еще одним орудием для дискредитации моффа.

Морс увидела вошедшего и предупреждающе подняла палец, завершая свои дела с хаттом. Наблюдая за их беседой, Белкор вдруг подумал, насколько они похожи. И женщина, и инородец напоминали чересчур туго набитые колбасы, только вместо кожистой шкуры Морс была затянута в помятую форму. Судя по ее водянистому взгляду и обвисшим щекам, она находилась под воздействием спайса. Что же касается хатта, то его водянистый взгляд и обвисшие щеки лишь подтверждали, что он — типичный представитель своей расы.

— Кто это? — тихо спросил Белкор у сопровождающего.

— Хатт Нейши, посланник Джаббы.

Ни то ни другое имя ничего Белкору не говорило, но их он тоже мысленно отметил для себя.

— Что общего у Империи с хаттами? — спросил он.

Офицер промолчал, и Белкор не стал настаивать.

Тем временем хатт и женщина громко расхохотались, причем смех хатта оказался неожиданно визгливым, и Морс дала знак Белкору и сопровождавшему его офицеру подойти.

— Приветствую, Белкор! — сказала Морс, после чего обратилась к офицеру: — Лейтенант, прошу проводить Нейши на его корабль. Да, и проследите, чтобы ему дали в дорогу три ящика тинского вина.

— Так точно, — кивнул офицер.

Нейши развернул свое змеиное тело, уставившись на Белкора. Прежде чем тот успел что-либо сказать, хатт громко рыгнул, обдав его вонью гниющего мяса.

Белкор отступил на шаг, но промолчал.

Нейши что-то бросил через плечо на языке хаттов и хохотнул. Морс хихикнула в ответ и тоже что-то сказала по-хаттски.

— Боюсь, я не понимаю языка этого чужака, госпожа, — сухо проговорил Белкор, обращаясь к Морс.

Мофф пренебрежительно махнула рукой, словно это не имело никакого значения.

— Он просто сказал, что ты прямой и жесткий, словно дерево. Я ответила, что ты молодой тщеславный офицер и что в наше время из Академии все выходят такими же, как ты. Я сказала, что ему стоило бы услышать, как ты говоришь.

— То есть?

— Ты никогда не слышал, как ты говоришь, Белкор? — улыбнулась Морс. — Как будто каждое твое слово написано каллиграфическим почерком.

Хатт вставил что-то по-хаттски, и оба снова рассмеялись.

— Конечно, госпожа, — невозмутимо ответил полковник.

— Ладно, не обижайся, Белкор. — Морс встала, слегка пошатываясь, и поклонилась хатту. — Счастливого пути, Нейши. Буду на связи.

Гость поклонился, насколько это было возможно для слизняка, и, кивнув Белкору, уполз прочь в сопровождении лейтенанта.

Морс снова тяжело опустилась на скамейку.

— Что, не нравится, Белкор?

— Госпожа? — бесстрастно переспросил Белкор.

— Все это. — Она обвела вокруг рукой. — Вся эта роскошь. Она ведь тебя оскорбляет? По твоему лицу видно.

Ложь всегда удавалась Белкору без особого труда.

— Это все… из-за хатта, госпожа. Роскошь меня не оскорбляет. Где власть, там и привилегии.

Улыбнувшись, мофф кивнула и откинулась на спинку скамьи.

— Вот видишь? Твои слова звучат словно написанные каллиграфическим почерком. Не слышишь? Ха! Что ж, власть действительно имеет свои привилегии. Мы с тобой пребываем в самой заднице Империи, и, пожалуй, стоит наслаждаться жизнью, насколько это возможно в принципе.

— Конечно, госпожа.

— Что с тобой, Белкор? Ты почти не пользуешься своими привилегиями. Выпьешь со мной вина?

Она хлопнула в ладоши, и из листвы появилась бледно-зеленая тви'лека в платке, обтягивающей рубашке и штанах, неся кувшин с вином и два бокала. Раньше Белкор ее не замечал.

— Мне… нужно сохранить ясность мыслей на обратный путь, госпожа.

— Тебе же хуже, — сказала Морс, пока рабыня наливала вино. — Так что привело тебя на мою маленькую луну? Все ли хорошо на планете?