На этом бы визит Саши в этот дом и закончился, но, когда он собирался встать и прощаться, дверь открылась и в нее ворвался молодой паренек лет семнадцати-восемнадцати на вид. У него были короткие волосы, концы которых торчали во все стороны и напоминали колючки ежика. Выкрашены они были в самые разные цвета и переливались всеми оттенками радуги.

Радужный мальчик обнял Катерину и назвал ее мамой.

– Где сейчас бабуля? – быстро спросил он. – Я должен ее немедленно увидеть!

– Да зачем она тебе так срочно понадобилась?

– У меня есть для нее подарок. Гостинец!

При этом он прятал за спиной какой-то сверток, не позволяя матери взглянуть в него. Он только снял с него оберточную бумагу, кинув ее прямо на пол.

– Валечка, поздно уж подарки дарить.

– А я хочу! Меня Славка попросил ей передать.

– Валя, не надо сейчас тревожить бабушку. Она недавно прилегла. Пусть поспит. Она ведь уже не девочка, хоть и держится у нас еще молодцом.

– Так она у себя? – обрадовался паренек и огромными прыжками умчался из комнаты.

Мать хотела поспешить за ним, чтобы остановить, но потом передумала и махнула рукой.

– Пусть лучше ему одному влетит.

Она подняла бумагу с пола и кинула ее в мусор. Для этого она ненадолго открыла дверцу кухонного шкафа, и там Саша увидел пустую коробку, которая показалась ему знакомой. Он бы с удовольствием разглядел ее повнимательней, но дверца уже закрылась.

– Не пойду я к ним, – продолжила Катерина, – а то бабушка начнет Вале выговаривать, я начну вмешиваться, и только переругаемся все снова.

«Снова! Переругаемся!» Мысль Саши моментально заработала в новом направлении. Значит, не все ладно в этой семье. И ссоры случаются. А где ссоры, там и до убийства рукой подать.

– И чем же ваша бабушка недовольна?

– Все это прическа новая у Вали, – вздохнула Катерина. – Видели, как он волосы себе выкрасил? И смывать не разрешает. Ему это чудо на башке его подружка соорудила, так, чтобы ее не обижать, он его уже третий день носит, раздражает нас всех.

– Бабушке не нравится?

– Так и мне не нравится, если честно сказать. И Лиственница мне эта тоже не нравится.

– Кто?

– Лиственница. Девушку так зовут. Тощая, рыжая, чисто ведьма. Я думала, что это прозвище у нее такое, оказалось, что нет, она и по паспорту Лиственница. А братья у нее Дуб и Клен. Нормально, как считаете?

– Оригинально.

– У них вся семейка такая… оригинальная, – недовольно пробурчала Катерина. – Была я у них в гостях. Стыдоба! В доме шаром покати. Вместо шкафов – упрятанные в стены гардеробные. Стены голые. Спят тоже на голом полу, на циновках, которые сами же из камыша сплели. Говорит, что экологично. Питаются одним овсом пророщенным, мы этим коз да курей кормим, а они сами едят. Пришла к ним, ни стола, ни стульев нет, сидят на тех же циновках, на которых потом спят. Вместо стола – поднос, прямо на полу стоит. На нем несколько мисочек, в каждой какой-нибудь вид зерна моченого. Они все ноги под себя поджали и уселись, а мне и не сесть. Им хорошо, они тощие, одной зеленью питаются, а мне каково? Я ни сесть, ни поесть нормально не смогла. Как назло, голодная к ним пришла, думала, что угостят меня на славу, а тут такое. В общем, не понравилось мне у них. И люди они из себя странные. Не скажу, что плохие, но все-таки с приличным задвигом. Про переселение душ разговор начали. Да так чудно все повернули, что, по их мнению, получалось, что тот человек, кому срок подошел, не должен за эту жизнь цепляться. Что же, спрашиваю, стариков на тот свет сплавлять? Молчат. Потом папаша их и говорит, что у многих древних племен, в том числе и у японцев, обычай был: своих стариков они в лес отвозили или даже на руках относили, те там и оставались, пока их дикие звери не находили. Нормально, да? Я спрашиваю, вы это всерьез? Они снова молчат и улыбаются. Очень странные люди. Очень! И что у них в головах делается, мне непонятно. Поэтому я и недовольна, что Валечка мой с этой их Лиственницей спутался. И так он ее любит, что только ей в рот смотрит. И говорить уже начал, как она и ее родители говорят. Просто не узнаю своего сына. Нет, не нравятся они мне! Никто из них не нравится!

Она могла бы этого и не говорить. Ее отношение к семье невесты сына было очевидно с самого начала. Но Катерине хотелось выговориться. Рано овдовевшая и живущая без мужа-защитника, одиноко воспитывающая сына Катерина хотела показать всем своим родственникам, что справляется не хуже них, а где-то даже лучше. Но появление Саши вызвало своего рода эффект попутчика, Катерина была уверена, что больше они не встретятся, вот и выложила ему все, что накопилось у нее на душе.

И когда Саша уже хотел попрощаться, в доме раздался громкий крик:

– Мама!!!

– Валечка, что случилось?

– Иди скорей сюда! Скорей!!!

Услышав этот возглас, Саша просто почувствовал, что уходить ему еще рано. И, воспользовавшись растерянностью хозяйки, не стал дожидаться особого приглашения и молча поспешил вслед за ней. Но перед тем как бежать наверх, он подошел к кухонному шкафчику, приоткрыл дверцу и заглянул внутрь. Так и есть, ему не показалось – среди пустой тары лежала коробка от торта из кондитерской «У Амелии».

Знакомый логотип кондитерской украшал ее картонные бока. Женский силуэт в шляпке. Саше сегодня уже доводилось держать в руках коробку с такой же картинкой. Коробка в мусорке была довольно большой, точно не от обычных пирожных.

Саша приоткрыл ее и увидел на краях подсохшие подтеки голубовато-зеленого крема. Точно такого же цвета был крем на торте, едва не убившем дядю Колю. И размер коробки был подходящим для того, чтобы в ней поместился торт из ресторана.

Саша закрыл дверцу и задумался. Похоже, Катерина ему соврала. И якобы приготовленный собственноручно тортик для любимой бабушки на самом деле изготовили профессиональные мастера. А Катерина лишь переложила его на домашнюю подложку, избавившись от кондитерской упаковки. Но зачем она это сделала? И какую цель преследовала, солгав о происхождении торта?

Ладно, в ресторане она солгала родственникам, чтобы те поразились ее мастерству и восхитились умению печь торты. Но зачем она продолжала врать, даже узнав от Саши, что от голубого торта стало плохо постороннему человеку? Куда логичней было бы сразу после этого признаться в обмане, показать Саше пустую коробку и спихнуть тем самым всю вину за отравление на кондитерскую. Но Катерина этого не сделала, предпочтя продолжать лгать.

Увы, в этот момент снова раздался громкий крик, и Саше пришлось оставить свои размышления на потом.

Виновник переполоха встретил их на полпути. Он был бледен и трясся, словно осиновый лист.

– Валечка! Валя! Что с тобой, сыночек?

Но паренек не мог нормально изъясняться. Из его приоткрытого рта неслись лишь односложные возгласы: