Хозяева оказались понимающие, душевные и очень гостеприимные. Но об этом позже. А тогда меня галантно освободили, ужаснулись ситуации и попытались о чем-то спросить. Заглядывай в мою голову умные мысли хоть иногда, путешествовать во времени я бы не согласился. Так что я прикинулся бревном, да и вообще человеком, испытывающим болевой шок. Охотники быстро все поняли, о чем-то пощебетали с Жориком (неандерталец понимал их язык в общих чертах!), да быстренько отнесли меня в свой лагерь. Где, собственно, сидя у уютного костра в пещерке, я и записал прошлую часть дневника. И провел небольшую диагностику ноги. Все не так уж и плохо – перелома точно нет, а растяжение никуда не денется. Пусть и прихрамывая, жить можно. Заветный системный блок, из-за которго весь сыр-бор, в итоге забрал и унес Жорик, прошу меня простить. Было немного не до того, да и новый план уже бы готов. На этот раз не подразумевающий нечеловеческих мук.

С этого места поподробней. Из пылких, но без взаимности с моей стороны, объятий веревки освобождали меня трое: Альфа, Омега и Гамма – так я назвал своих спасителей. Ибо несмотря на внешнее сходство, все подчинялись Альфе. А Омега и вовсе молчал, держал голову низко и был готов исполнить любой приказ. Учитывая, что на дворе 29 500 год до нашей эры, вычислить их родовую принадлежность проще, чем проспать 12 часов и проснуться не выспавшимся. Троица являлась кроманьонцами, или, как их сейчас модно называть, первыми людьми Европы. Помните, как я рассказывал об общем с неандертальцами предке человека? Так вот, те ребята, что остались в Африке, продолжили развиваться. Где-то полторы сотни тысяч лет назад они эволюционировали в тех, чьи потомки сейчас на полном серьезе обсуждают, плоская земля или же нет. А затем, где-то пятьдесят тысяч лет назад, кроманьонцы замотались развивать черепные коробки и решили устроить себе культурную программу. По Европе путешествовать, в Азии побывать и все такое. Так и расселились почти по всему земному шару. К слову, в Америку работяги попали через Аляску, которая тогда соединялась с Азией по суше.

Активная экспансия первых людей привела к быстрому делению популяций параллельных ветвей развития человечества на ноль. В том числе и старых добрых Жориков-неандертальцев. Но окончательно они исчезнут чуть позже. Какое-то время две ветви развития людей поживут вместе. Знаменитые, прекрасно сохранившиеся останки наших прямых предков найдут во французской пещере Кро-Маньон, от которой ребята и получат свое название. Ученые до сих пор с пеной у рта спорят, почему именно кроманьонцы вытеснили остальные виды (помимо неандертальцев, есть еще пара-тройка видов homo). Приводятся теории похолодания, приручения волков и даже появление инопланетян. Но я склонен думать, что виной всему куча сложившихся вместе обстоятельств. Что прекрасно продемонстрировали раскопки.

И еще прекрасней мне продемонстрировали это Альфа, Омега и Гамма во время первой встречи. Перестав молить богов о быстрой смерти, я рассмотрел спасителей поближе. То еще зрелище, я вам скажу. Особенно здорово выглядела троица в сравнении со стоящим рядом и усиленно что-то объясняющим Жориком. Создается ощущение, что эволюция создавала людей во вторник, когда страсти понедельника улеглись и, сидя за офисным столом, еще хочется сделать что-то стоящее. А неандертальцев запилили в пятницу, да еще и в сокращенный перед праздником рабочий день. Все вроде бы то же самое, но как-то без внимания к деталям. Видно, мысленно эволюция находилась на тусовке других эволюций и не особо заморачивалась.

Если одежда неандертальцев представляла собой грубо сшитые накидки, то кроманьонцы щеголяли в настоящей одежде. С поправкой на эпоху, разумеется, – никаких модных логотипов и заботы о природе, одни натуральные шкуры. Но подогнана под фигуру, сшита и утеплена, как надо. Широкие штаны с начесом, от вида которых мои забывшие о тепле чресла грустно вздохнули. Просторные, но не бесформенные накидки из шерсти. У Альфы, как у вожака, настоящий утепленный плащ, элегантно накинутый на плечо. И у каждого на ногах – подобие кожаных валенок со шнурками. На Омеге красуется пояс с парой мешочков, а у Гаммы – красивое ожерелье из зубов животного, с которым я точно встречался бы только через полуметровое бронированное стекло. Желательно прозрачное – поглазеть на живую природу я все же люблю.

Подобная схема прослеживалась везде. Копье Жорика, пусть и с каменным наконечником, сделано было кое-как, и полагаться бедняга может большей частью только на свою силу. Виной, конечно, не тупость неандертальца, а пальцы-колбаски, работать которыми с мелкими предметами тяжеловато. Этих недостатков обновленная модель людей была лишена. На их отполированные острейшие наконечники из кости Жорик своими глазами из японских мультиков поглядывал с трудно скрываемой завистью. К слову о японских мультиках. Глядя на предков современных людей, я, наконец, понял, чтó с глазами неандертальцев не так. Какие-то они желтоватые и трудно читаемые. А вот взгляды Альфы, Омеги и Гаммы прочитать проще простого – склера, окружающая зрачок, белая и позволяет понять, когда человек смотрит на неандертальца, а когда на меня. Может, это и сыграло решающую роль в эволюции? На той же охоте гораздо удобней показать товарищу на что-то глазами, а не открывать рот лишний раз, привлекая тех зверей, чьи клыки красуются на ожерелье Гаммы.

Троицу охотников пчелы в лицо не кусали, и пусть четкую аналогию с какой-либо из современных рас мне подобрать тяжело, все же верилось, что передо мной настоящий человек. Альфа – голубоглазый смуглый брюнет, Омега – зеленоглазый блондин, а волосы Гаммы измазаны в чем-то, обладающим до боли знакомым запахом, поэтому предсказывать их цвет не берусь. Хороший полицейский должен думать, как преступник. А хороший охотник, судя по всему, должен пахнуть, как жертва. Логично, учитывая, что обоняние у животных что надо – можно спутать им карты, прикинувшись своим.

Вобщем, после небольшого разбора полетов две ветви развития человека разошлись. Предсказуемо поручив меня более продвинутой. Вися на ручках Гаммы и Омеги, я вспомнил о своей миссии, и к физическим страданиям прибавились моральные. Говорила мне мама: отправляясь в прошлое, действуй быстро, не болтай с незнакомцами, забирай кусок машины времени и беги куда глаза глядят. Шучу, конечно, она другое говорила. Но что-то про незнакомцев определенно было. Впрочем, вели себя кроманьонцы учтиво и на работников почты, пинками передвигающих по помещениям посылки, не походили. Скорее напротив, болтаясь между теплыми могучими плечами ребят, я начал дремать. Последнее что помню – до боли похожие воспоминания времен студенчества. И даже несмотря на то, что сейчас одет я, мягко говоря, не по погоде, одежды на мне точно больше, чем в прошлый раз, когда два парня несли меня после попойки домой.

Ночь, за исключением пары знакомых каждому человеку старше 25 лет просыпаний от невыносимой физической и душевной боли, прошла на удивление спокойно. Проснувшись я понял, что лежу в уютной пещере в подобии спального мешка. Только не синтетического, а сделанного из чего-то натурального. В будущем любой турист с руками оторвет. Как я уже упоминал, эгоизма современному человеку не занимать, но в то утро я про себя отметил, что еще ему не занимать и наглости.

Я, конечно, не ждал вокруг пяток-другой кроманьонских медсестер различной степени одетости, которым можно, стиснув зубы, отрывисто рассказывать героические истории под восхищенные вздохи и лечебные процедуры. Но хоть кого-то можно было приставить! В пещере я оказался один, хотя подобных мешков рядом валялся десяток. Кто знает, может, меня вообще сочли охотничьей добычей и рабом. В Древнем Риме, на секундочку, раб мог лишиться головы за косой взгляд в сторону хозяина. А тут хромой и побитый пришелец встает и как ни в чем не бывало начинает разгуливать по пещере, как у себя дома. Что, наплевав на меры предосторожности и возможные культурные проблемы, я спустя пару минут и сделал. В конце концов, мне хотелось проверить ногу. Если кому интересно, все оказалось более-менее благополучно, но забеги с неандертальцами в ближайший месяц устраивать точно не получится. Осторожно, ругаясь шепотом, но прихрамывать можно. Не найдя в пещере, кроме мешков и пары рисунков на стенах, ничего интересного, я поковылял к выходу. Найдя ответы на все вопросы.