Да, без специального осмотра женщин не пускают ни на стадионы, ни на шоу. Думаю, в лабораториях и на заводах те же правила. А тут такое упущение, да ещё и дракончик совсем крошечный. Я видела его – он чуть меньше меня! Совсем ребёнок.

Чудесный алый огненный шар, который, несмотря на предупреждения окружающих о его опасности, легко подпустил меня к себе. Мне показалось, что ему так грустно, одиноко и страшно… Я буквально чувствовала это! Уже три дня старалась заходить к нему с яйцом, чтобы проведать.

Смотрящие за драконами были в ужасе. Но главное, что Веледа ничего не сказала. Сомневаюсь, что ей не доложили об этом факте. Ещё об одном сюрпризе от меня. Иногда казалось, что женщина их коллекционирует.

Покачав головой и прижимая к себе бессменный чемоданчик, по привычке задом открыла дверь. Ещё в момент разворота почувствовала, что что-то не так.

Меня дернули в сторону постели, и я, не удержавшись, рухнула на неё спиной, придавленная чемоданом с яйцом. Услышала звук поворачивающегося ключа и посмотрела на того, кто запирал меня.

Два горящих гневом чёрных глаза уставились на мое распластанное на постели тело. Коул положил ключ в карман своих чёрных брюк и низким бархатным голосом сказал:

– Рад тебя наконец-то видеть, помощница.

Когда мы с Диром договаривались, что временно оборвем всякие связи, я не учитывал, что Лонгер внезапно подаст в отставку и на его место назначат его заместителя.

Кто мог предугадать, что эта тихая и забитая женщина так рьяно возьмёт в свои руки бразды правления и безынициативный Толл покажется мне сущим подарком судьбы на ее фоне. А я ещё жаловался на него!

Неприятно получать известия о смене своего руководства не заранее, а вот так, как все. Давненько не было подобного. Дир меня избаловал – я стал терять полезные в жизни навыки.

Вопреки распространённому в обществе мнению, я не был капризной, зазнавшейся суперзвездой, хотя порой усиленно создавал обратное впечатление. Мое воспитание лишило меня возможности самолюбования. Я впитал азы правильных жизненных ценностей с первыми словами отца. И уже не забывал.

И вот сейчас моя хваленая выдержка трещала по швам, а планы рушились один за одним. Я должен был все контролировать, обязан. А я упускал ниточки из своих рук раз за разом. И все из-за того, что не смог удержать рядом какую-то девчонку.

Прошло уже два дня, как ее от меня прятал практически весь цирк! Мало того, что внутри все словно ожило от зимней спячки, так ещё и все словно сговорились! Никогда не видел в коридорах Высокого столько персонала. Если раньше я иногда удивлялся отсутствию служащих, то теперь поражался. Где прятались все эти люди?

Я думал, что за столько лет я не видел большую часть персонала, но оказалось, что я не видел практически никого. Особенно своего нового подставного помощника, которого мне «любезно» предоставила грандмэн.

Когда я отпустил улепётывающую Эву с чудовищем и яйцом, то запоздало подумал, что как раз таки яйцо стоило оставить. По нескольким причинам: во-первых, вероятность, что девушка из-за него сгорит, все ещё существовала, а во-вторых, так бы мне не пришлось ее искать.

Но тогда я спокойно оделся и отправился в цирк вслед за ней. Стоило, помимо всего прочего, проверить Унита. Он был совсем беспокойный в последнее время. И я не мог понять, в чем причина этого беспокойства. Поэтому предпочитал контролировать его рацион и условия содержания ещё тщательнее.

А потом я собирался нанести визит новому грандмэну и попросить разъяснений относительно ситуации с девушкой. А также обсудить с ней дальнейшие условия нашего сосуществования. Меня совершенно не устраивало, что она считает себя уполномоченной отнимать моего помощника.

Уже на этаже с Унитом я понял, что был прав. Она считает. Потому что передо мной стоял коренастый хмурый мужчина, который представился вером Барри Джонсоном, моим временным помощником.

На его лице не было ни одной эмоции, ни тени улыбки, а внутри клубилось безразличие, смешанное с толикой раздражения. Я даже не смог уловить, относилось ли последнее ко мне.

До этого момента я доверял Унита только двум людям: себе и Диру. Поэтому устроил этому Джонсону целую полосу препятствий с тестами и проверками, которую он, к моему удивлению, прошёл без сучка и задоринки. В конце я даже искренне поинтересовался:

– На какой должности вы сейчас находитесь?

Он недоверчиво посмотрел на меня и буркнул: «Мастер». Его манера общения была отталкивающей и странной. И мне это нравилось. Возможно, стоило присмотреться к нему внимательнее.

– А вы никогда не думали о должности помощника?

Барри бросил на меня взгляд, говоривший о том, что я истинный кретин с мозгами имбиала. Весело хмыкнул. Но ответа так и не получил.

Ввечеру попытался зайти к грандмэну, но она уже ушла домой. Подобная ситуация повторилась и на следующее утро. И в обед. Она профессионально мариновала меня, доводя до исступления. А ещё и Овайо…

Я хотел с ней поговорить, но она раз за разом ускользала от меня, тщательно охраняемая персоналом цирка. Пару раз я всё-таки натыкался на неё, но и тогда мог только послать в ее сторону многообещающий взгляд. Она всё видела и понимала, нервно прижимая к себе драконов чемоданчик.

Наконец вечером мое начальство снизошло до меня. Веледа Феделия вызвала меня для разговора. Это мне передал тихий и вечно хмурый Джонсон. М-да. Не ожидал я подобной игры от этой женщины. Ну, тем интереснее.

Вошёл в ее кабинет ровно в семь вечера уверенным шагом. Остановился ровно посередине, упираясь взглядом в стол и нового грандмэна. Она выглядела совершенно иначе, чем когда я видел ее до этого несколько раз.

Стильный и вне сомнения недешёвый лазурный брючный костюм. Простая, но аккуратная прическа. Ни грамма макияжа, но это ей и не требовалось. Она создавала впечатление строгой и деловой женщины. Возможно, она ею и являлась.

– Вери Феделия, вы хотели меня видеть?

Словно не заметив моего появления, она подняла на меня глаза. Кивнула. На ее лице не дрогнул ни один мускул.

– Вер Перей. У меня есть к вам разговор. Но, безусловно, сначала я готова выслушать вас с вашими вопросами. Вы меня искали до этого. Прошу прощения: была занята.

Тонко. Но я не собирался играть с ней долго. Мы оба понимали, что это всего лишь слова. Антураж для выяснения отношений. Определения личных и рабочих границ.

– Да. Благодарю вас за вера Джонсона, но мне хотелось бы понимать ситуацию с вери Овайо.

Она откинулась в кресле и посмотрела на меня. Затем спокойно пояснила:

– Я, безусловно, ценю ваши порывы помочь девушке и то, что вы сразу же побежали устраивать ее помощницей, но на неё у меня другие планы.

Не спрашивая разрешения, сел в удобное кресло. Интерьер она ещё не успела сменить, а может, и не собирается. А я не собирался пока менять свое мнение о ней.