– На, полечись, – снисходительно произнес Петька, выставляя на стол бутылку «китайки», дешевой водки, поставляемой понятно откуда. Она была сильно вонюча, имела крепость всего градусов под тридцать, но стоила копейки. Петька спиртным особенно не баловался (ну, по деревенским меркам), предпочитая расслабляться по-другому, а на выпивку ловить халяву, так что держал ее больше для хозяйственных нужд. Уж больно противна на вкус. Но народ употреблял ее без особых последствий. И, кстати, именно она послужила причиной того, что в деревнях почти перестали варить самогон. Ну, в коммерческих, так сказать, масштабах. Не выдержал традиционный русский напиток ценовой конкуренции с «китайкой»…

Двое соратников… вернее, судя по внешнему виду, собутыльников Жабина обрадованно подтянулись к столу.

– А чего поприличнее есть? – скривился Жабин.

В отличие от собутыльников, с которыми Скрынник был знаком, но шапочно (знал только по именам и еще то, что один – бывший зэк, осевший у главного куркуля деревни на подворье и подрабатывавший у него водителем и, там, «принеси-подай, стукни вон того», а второй – у него же, но чем-то вроде бригадира), главный деревенский мироед «китайкой» брезговал, употребляя напитки выше уровнем.

– Что есть, то не про вашу честь, – отрезал Петька. – Давай, поправляйся и говори, зачем пришел. А то у меня еще дела.

Жабин молча набулькал в стаканы и одним махом опрокинул свой. Почти сразу же его перекосило, а затем он вздрогнул всем телом и шумно выдохнул:

– Уфх… ну и гадость, – после чего еще пару мгновений помолчал, а затем насупился, упер в Петьку тяжелый взгляд и заговорил: – В общем так, Скрынник, народ тут посовещался и решил, что никаких пришлых нам тут не нать.

Петька слушал его, вытаращив глаза. О чем это он?! Какой народ? Жабин с прихлебалами, что ли? Да с таким народом никаких захватчиков не надо! Сами все разорят, украдут и продадут!

Нет, почему Жабин затеял этот разговор, парню в принципе было понятно. Все знали, что деревенский куркуль не совсем законные дела мутит. И браконьерствует потихоньку, и ягодой с кедровыми орехами с китайцами напрямую приторговывает. Причем ходили смутные слухи, что дарами не только природы, но и как бы даже не недр… А чего – тут Сибирь, тут золотишко много где встречается. С другой стороны, кто в деревне мог сказать о себе, что он никогда, нигде и ничего? Уж ружьишком-то без всяких лицензий точно каждый второй балуется. Если не каждый первый…

А Жабин, хоть и сволочь порядочная, но все-таки свой. На соседней улице вырос. В одну школу ходили. Колян-участковый за соседней партой сидел. Так что все молчали… Но если в деревне появятся совершенно чужие люди, не повязанные ни общим детством, ни своими мелкими грешками, то как бы не нашлось среди них кого-нибудь, кто не только увидит что-то, что не принято показывать чужим, но и решит исполнить, так сказать, гражданский долг. Да и кто его знает, чем эти пришлые тут заниматься думают? А ну как чем-то таким, на чем и сам Жабин неплохо зарабатывает. Это большой город всех прокормит: хошь – в олигархи иди, хошь – в таксисты. А в деревне способов заработка – раз, два и обчелся! Короче, не нужны были главному местному куркулю в Кавешме пришлые – и точка!

Но вот Петька с этим был совершенно не согласен. Ему-то пришлые нравились. Несмотря на то, что первое же более или менее близкое знакомство с ними закончилось тем, что он получил по морде. Ну и что? По-правильному же получил. По-честному! Один на один. Грудь в грудь. Без подлости…

Жабин же, между тем, продолжал свой горячий или, скорее, горячечный монолог.

– Так они ж себе скоро все равно дома построят, – наконец, спустя еще пять минут излияний, прервал Скрынник своего нежданного гостя. – И чего ты тогда будешь делать?

Главный деревенский куркуль запнулся, окинул Петьку недоуменным взглядом, а затем хрипло рассмеялся.

– Строить и построить – это две большие разницы, понял? Сам видишь, какая нынче сушь стоит!

– Ты, Жабин, говори, да не заговаривайся, – с угрожающим видом вскочил на ноги Скрынник. – Не дай бог, тайга полыхнет – в своем нужнике отсиживаться будешь?! По горло в дерьме?!

Главный деревенский куркуль и эксплуататор боднул его тяжелым взглядом и процедил:

– Я тебя предупредил, – после чего мотнул головой своим прихлебателям и, тяжело поднявшись, вышел из дома.

А Скрынник опустился на табурет и задумался. Нет, отказываться от своих слов он не собирался. Сколько надо, столько он пришлых в своей избе и пропишет. Точка!

Но ведь с этого урода станется не только пришлым красного петуха подпустить. Так что очень непростые вырисовывались пироги с котятами…

Советник Стакал вышел из лифта и двинулся в сторону большого ангара.

База на спутнике родного мира Главы оказалась неожиданно огромной. Настолько, что в клане довольно быстро распространилось мнение, что эта база не была построена теми, с кем они столкнулись у орбиты самой крупной планеты системы. Многие считали, что столь огромные объемы либо были неким природным феноменом, который их противники только приспособили под свои нужды, либо вообще были постройками какой-то древней працивилизации. Слухи о том, что таковые имели место, ходили по всему цивилизованному космосу уже многие тысячелетия, но неопровержимых доказательство тому, что эти цивилизации действительно существовали, пока добыть не удалось. И как бы эта лунная база не стала первым из них… Впрочем, без проведения полноценных археологических и геологических исследований, а также целого комплекса исследовательских мероприятий в других областях утверждать этого с высокой степенью достоверности было нельзя. А клану сейчас было совсем не до них.

– Советник! – старший охраны входных ворот, которая по стандартному протоколу состояла из отделения десантников в полной броне и нескольких мобильных турелей, развернутых в стационарное положении, четко отдал честь и шагнул в сторону, пропуская Стакала к проему входного тамбура пассажирского терминала. Несмотря на столь пафосное название, пассажирский терминал этого ангара представлял собой всего лишь небольшой тоннель в скальном массиве, окружавшем ангар, перекрытый двумя герметичными дверями.

Ну, как небольшой… если бы Советник встал в центре тоннеля и развел руки в стороны, то с обеих сторон еще мог бы, не задев Советника, пройти человек в таком же, как у него, стандартном пустотном комбезе. Внутренние габариты этого тоннеля были рассчитаны на двустороннее движение личного состава, одетого в тяжелые штурмовые латы, и перемещение малых погрузочных гравиплатформ стандартного размера. Для более габаритных грузов предназначались главные ангарные ворота, через которые можно было, например, транспортировать в мастерские снятый с находящегося в ангаре корабля главный двигатель. Или, наоборот, загрузить в трюм корабля квазиреакторы для орбитального топливного завода…

Но корабль, занимавший ангар в настоящий момент, являлся дальним курьером, и его главным грузом были пассажиры. Вернее, один пассажир. Так что открывать главные ворота не требовалось.