еще с конца шестидесятых, — Стив непроизвольно потянулся, чтобы поправить очки. Впрочем, они у него никуда не съехали. Из-за этого, чтобы не выглядеть глупо, ему пришлось сначала спустить их ближе к кончику носа, а затем указательным пальцем задвинуть обратно. Такой странный жест, скорее всего, говорил о том, что ученый-зомби слегка нервничает. А может даже и не слегка. Кто их там разберет, этих зомби, какие химико-биологические процессы у них в организме протекают и как это выражается внешне? — Астрономы и физики сломали немало копий по этому поводу. В том числе и друга об друга. Так что к однозначному ответу, что они такое, так никто и не пришел. Одно могу сказать точно: ничего хорошего в белых дырах точно нет. К слову, во вселенной вообще до обидного мало относительно безопасных объектов, но некоторые прямо таки чемпионы по степени своей угрозы для живых биоформ. И белые дыры как раз где-то на первых строчках этого антирейтинга.

— Откуда ты можешь это знать, если ни одну из них, как ты сам выразился, ты и в глаза не видел? — засомневался я.

— Ну-у-у... Э-э-э... Есть научное обоснование... Теории, формулы, расчеты, — не то чтобы слишком уверенно, возразил Стив. — В конце концов, даже точная математическая модель...

— Тофная мефемафическая мафель, — передразнил его я. — Ну и которая же из этих твоих теорий дает ответ на вопрос, каким именно образом некий умник, который, строго говоря, еще и мертв, может что-то объяснить бывшему педагогу, когда того в свою очередь, в обычном физическом смысле, тут даже нет? Это, если ты не понял, я сейчас про нас с тобой говорю. Только не забудь, что при этом ментально я очень даже здесь, а общаемся мы с тобой посредством вполне себе материальной и с виду совершенно обычной женщины, которая, как выяснилось, даже и не человек вовсе. Ну, и как? Есть у тебя этому непреложному факту хоть одно, мало-мальски логичное, научное обоснование?

— Туше, — Стив развел руками. — До такого никто в своем уме бы не додумался.

— Ага, а я, значит, додумался, — обиженно пробурчал я. — По-твоему, выходит я не в своем уме?

— А сам-то ты как думаешь? — зомби рассмеялся и указал на одну из стен, которая тут же стала зеркальной. Однако, неплохо он тут успел освоиться. Уже и стенами управляет на раз.

Разумеется, из отражения на меня смотрела Ирин собственной персоной.

— Уел, — вынужден был признать я. — Впрочем, это все равно не объясняет, почему нам нельзя залезть в эту самую белую дыру.

— Потому что мы точно знаем, что за горизонтом вероятности нас не ждет ровным счетом ничего хорошего. Представь, что может нас ждать за антигоризонтом невероятности, — пояснил он.

— Наверняка что-то очень и очень хорошее, если следовать твоей же логике, — парировал я.

— Э-э-э... — растеряно протянул зомби, открыв от удивления рот и закатив глаза, от чего очень стал похож на... на обычного зомби он стал похож. Того самого туповатого и вечно голодного, благодаря Системе расплодившегося на Земле в невероятных количествах.

Я даже грешным делом подумал, что вот прямо сейчас Стив непременно набросится на меня и сожрет, за неимением других аргументов. Так натурально он выглядел. И даже тот факт, что физически пострадает при этом только Ирин, а я разве что морально, нисколько не успокаивал. Было страшновато, но к счастью, обошлось: зомби махнул рукой и скрылся в ближайшем люке, проворчав напоследок что-то вроде "да ну вас, идиотов, делайте что хотите". Вся компания проводила его задумчивым взглядом.

— А может быть, послушаем соображения нашего капитана? — робко предложила Маша. — В конце концов, он должен разбираться в этих делах больше всех остальных.

— М-м-м? — выглянул из рубки Штейн.

Марго вкратце пояснила суть вопроса.

— Я никогда не летал к дырам, ни к белым, ни к черным, — помотал головой пилот. — Еще в академии добрые дяденьки инструкторы надежно вбили нам в головы тяжелыми перчатками бронескафов, что это крайне небезопасно.

— Обычная, но очень удобная для некоторых ложь, — проворчала Ирин. — Супердейственный способ отвадить от межмировых врат любопытных придурков.

— А на практике вы хоть раз это утверждение проверяли? — уточнил я у капитана.

— Император миловал, — пожал плечами тот. — Я только одного не пойму: вы это сейчас серьезно? Ну, то есть, действительно хотите полететь прямо к белой дыре?

Я кивнул.

— А чего не к черной? — усмехнулся капитан. — Нет, нам-то по фюзеляжу, верно парни? Нас троих так и так должны были казнить, останься мы на флагмане. Но, к черной как-то проще. Они, по крайней мере, все время сидят на своем месте и уж точно никуда не убегают. Да и живут не в пример дольше. Белую ты еще попробуй, найди, а потом догони. Задача совсем не из легких. Будь мы на каком-то другом корабле, я вообще сказал бы, что это нереально.

— Ага, — обрадовался я. — То есть на данном конкретном корабле это все-таки реально?

— Скажем так, — Штейн задумчиво пожевал губу, — при особом желании самоубиться о любое небесное тело, не важно, твердое, жидкое, газообразное, плазменное или хоть сколько угодно разряженное оно будет, за счет выдающихся ходовых качеств имеющейся в нашем распоряжении посудины, мы без особых проблем это сделаем.

— Нам не надо самоубиваться, — сказал я. — Во всяком случае, пока. Нам надо влететь в портал, живущий всего несколько минут и передвигающийся по космосу со скоростью света, ну или около того.

— То есть, в белую дыру? — уточнил тут же высунувшийся из неожиданно возникшего в потолке люка Стив. И как только у него получается вылезать каждый раз из совершенно непредсказуемого, а главное все время нового, места?

— Ты поразительно догадлив, мой альтернативно живой друг, — начиная злиться, процедил я. — А с учетом того что я последние полчаса талдычу об этом всем и каждому, твоя редкая проницательность практически сравнялась с твоей красотой.

— Дать бы тебе разок по голове, — мечтательно вздохнул зомби. — Чтобы мозги на место встали. А то после сговора с этой жабой-переростком, кое у кого, похоже, крыша прохудилась.

— У нас говорят — поехала, — поправил я. — Но в данном конкретном случае, ты совершенно напрасно переживаешь за мое