Стоило ей закусить нижнюю губу, как Малаши мгновенно почувствовал, как напрягается его плоть. Он буквально видел, как в ней борются противоречивые желания, и с каждой секундой все учащается пульс. Она хочет того же, чего и он, но не смеет признаться в этом не то что ему, даже самой себе!

Наверное, пора сменить тактику.

Немного помолчав, Малаши вновь повернулся к Адди, чтобы лучше понять ее реакцию.

– Хочешь продемонстрировать свою независимость? Или просто в моем обществе слишком нервничаешь?

Как он и рассчитывал, за этими словами последовала бурная реакция.

– Нервничаю? С чего это вдруг?

Малаши небрежно пожал плечами:

– С того, что мы здесь совсем одни… А ведь когда-то мы буквально не могли друг от друга оторваться…

Сбивчивое прерывистое дыхание яснее всяких слов говорило, что с каждой секундой Адди нервничает все больше и больше.

– Это было давно. С тех пор многое изменилось.

– Но многое осталось прежним. – Он по глазам видел, как сильно действуют на нее эти слова. – Например, это… – Закинув руку на спинку сиденья, он легонько погладил ее по волосам. – Все та же буйная красота. – Он аккуратно намотал на палец рыжую прядку.

Адди резко отстранила его руку.

– Вообще-то я подумываю перекраситься в блондинку и перейти на совсем короткую стрижку.

Огромным усилием воли она заставила себя отвести взгляд от завораживающих серых глаз. Неужели он всерьез думает, что она отдастся ему после первого же прикосновения? Что одного комплимента хватит, чтобы она бросилась ему на шею, забыв об оскорблении и шантаже? Наверняка. Слишком уж он привык к тому, что женщины виснут на нем пачками. И, судя по дрожи во всем теле, она бы тоже с удовольствием присоединилась к его обожательницам. Или, во всяком случае, ее глупое предательское тело.

– Отсюда я прекрасно и пешком до дому дойду. – Она глянула на мокрый асфальт. – Буря уже стихает.

Повернувшись к Малаши, она сразу же об этом пожалела, потому что стоило ей только взглянуть в серые глаза, как она мгновенно лишилась сил сопротивляться и бежать.

– Что? Почему ты так смотришь?

– А ты как думаешь? – Подавшись вперед, он медленно взял ее за руку и принялся поигрывать ее пальцами. Словно кошка с мышкой.

Открыв рот, чтобы сказать, что не знает и что это ее вообще не волнует, Адди не сумела выдавить из себя ни звука. Вжавшись спиной в сиденье, она все же заставила себя выдохнуть:

– Это не важно. И вообще все это нереально. – Она устало покачала головой. – Как ты и сказал, все дело в том, что мы вновь остались наедине.

Малаши мягко держал ее за руку, а говорил еще мягче:

– Возможно, только мне вот ты сейчас кажешься чертовски реальной. Так же как мои чувства и желания.

С каждой секундой теряя волю к борьбе, Адди пожалела, что не может прямо сейчас раствориться в воздухе. Да что там раствориться, она уже даже думать нормально не может!

И как же все-таки хочется откинуться на спинку сиденья, закрыть глаза, полной грудью вдохнуть теплый мужской аромат и поверить его словам… Да и как им не верить, когда их произносят таким тоном?

Мысленно повторив его слова, она осторожно высвободила руку. Наверное, он действительно говорит то, что думает. Только главное во всей его фразе – это «сейчас». И как бы ни были красивы и заманчивы остальные слова, все это столь же временно и зыбко, как зимний закат.

– Только это еще не значит, что это правильно.

Она буквально чувствовала на себе обжигающий взгляд.

– Это не важно, есть вещи и получше правильности. На этот раз все будет иначе. Никаких ожиданий, никаких обещаний, никакого давления.

Как же в его исполнении все кажется легко и просто. Едва ли не идеально.

Стоило ему придвинуться чуть ближе, как она мгновенно почувствовала опасность. Потому что, сколько бы она ни пыталась себя обмануть, все равно прекрасно знала, что до сих пор не в силах перед ним устоять, и он явно это понимает. И собирается предъявить свои права.

– Прекрати! – Она выставила перед собой руки. – Прекрати так говорить. И не приближайся ко мне. Я этого не хочу.

– Просто ты себе не доверяешь.

Вытянув руку, он приложил ладонь к ее ладони, и от этого легчайшего прикосновения ее мгновенно обдало волной жара.

– Зачем ты так отчаянно сопротивляешься? Адди, ты хочешь меня так же сильно, как и я тебя. А если нет, тогда прямо скажи, что это не так. Что я ошибаюсь.

Наверное, ей действительно стоило спорить и все отрицать, но она просто не могла заставить себя выговорить ни слова. Да и в любом случае желание было уже столь сильно, что не позволило бы ей составить внятного предложения. Не в силах больше бороться, она, как в замедленной съемке, видела, как Малаши неторопливо сплетает пальцы с ее собственными и подается вперед, самым очевидным образом собираясь ее поцеловать… А потом вдруг пришла радость. Потому что порой поцелуи гораздо понятнее и проще слов.

На секунду прижав палец к его губам, она вгляделась в темные, бездонные глаза, а потом легонько погладила по щеке и запустила руку в шелковистые волосы, притягивая вожделенные губы еще ближе.

И стоило этим губам лишь прикоснуться к ее собственным, как низ живота взорвался сладкой болью, голова закружилась, а стоило ему чуть углубить поцелуй и крепко ее обнять, как она выгнулась дугой и тихонько застонала.

– Адци…

Прошептав ее имя, он легонько погладил ее по бедру, запуская руку под подол платья. Судорожно вдохнув, она всем телом прильнула к крепким мышцам, глубоко вдыхая до боли знакомый мужской аромат и чувствуя, как все ее естество отчаянно требует большего.

Дрожа всем телом, она начала расстегивать его рубашку, но Малаши поймал ее за запястье.

– Остановись, дорогая, – прошептал он ей в губы, а потом отстранился и повторил эти же слова чуть громче, и она несколько секунд лишь молча его разглядывала, ничего не понимая, пока в мозгу наконец-то не сложилась картинка происшедшего.

Сгорая от стыда, она уставилась на свое отражение в окне. Как она только это допустила? Да о чем она вообще сейчас думала?

Только не глупо ли себя в чем-то винить? Ведь в этом же столько смысла, как обижаться на луну за то, что она вызывает приливы и отливы.

Глубоко вдохнув, она неохотно глянула на Малаши.

– Этого не должно было случиться.

– Но случилось.

– Это была ошибка.

– И именно на ошибках мы и учимся? – Он небрежно поймал ее за руку, несмотря на то что она попыталась ее убрать.

– Именно. Больше я никогда не сяду к незнакомцу в машину.

Осторожно потянув ее на себя, он заставил ее пересесть поближе.