Всё приданое вносили в тронный зал, где было принято праздновать. Слуги четко знали своё дело. Уже выставили столы буквой «п», занесли лавки и начали накрывать на стол. В честь праздника из закромов достали серебряную посуду, и Аугусто тут же вспомнил, что и для дочерей припасено по подобному комплекту, выполненному лучшим мастером Фландии, родины первой жены.

Аугусто вдруг резко остановился, словно ногами прирос к каменному полу. Это что же, с отъездом Лиссандры в другую страну у него ничего не останется от любимой женщины? Он не будет видеть её? Мужчину словно холодной водой окатило. Никому и никогда он не признавался, почему так упорно отталкивал свою старшую дочь от себя. Лиссандра была точной копией Амелии, только цвет волос не совпадал. Глядя на дочь, Аугусто видел умершую жену, и бесился от того, что не может прижать к себе свою любимую. Поэтому и отталкивал, выстроил стену, заставил ненавидеть. И каждый раз испытывал бурю не самых приятных эмоций. Вытравливал из своего сердца, жестоко поступая с принцессой. Порой это ему самому казалось безумием, но лучше так.

Что касалось самого брака Лиссандры с герцогом Гренстоном, то Аугусто считал его прекрасным политическим союзом. В своей дочери он не сомневался. Она, как и его Амелия, её мать, умеет найти что-то хорошее даже в самом отвратительном. Поэтому наличие фаворитки у герцога бывший король никак не считал чем-то примечательным. Герцог Гренстон — мужчина, а мужчины полигамны, если только не встретят свою «Амелию».

— Милорд, вы просили напомнить о времени, — прошелестел рядом слуга. — Уже четыре.

Церемония была назначена на пять и предполагалась быть скромной из-за сжатых сроков.

Аугусто довольно оглянулся по сторонам. Человеческий муравейник исправно выполнял свои обязанности. Слуги ещё изобильно накрывали на стол. Служанки натирали на стенах мозаику и протирали витражные окна. Полотнище с гербом за троном поспешно снимали и заменяли на скромный флаг с изображением герба Вульфрика.

— Король умер, да здравствует король! — ёрничая, пробурчал Аугусто себе под нос.

Вопрос с приданым он урегулировал, осталось одно — переодеться и зайти за дочерью.

Он откинул крышку сундука. Достал оттуда два футляра с ювелирными украшениями и направился в комнату дочери, чтоб оценить её внешний вид и, как отец, сопроводить к алтарному камню в Храм Единого.

Разговор с отцом добавил горечи к тому, что и так творилось в душе Лиссандры. Зябко передёрнув плечами, она направилась к себе в покои, но на полпути стремительно сменила маршрут в сторону алхимической лаборатории мэтра Боне.

Девушка придержала одной рукой край подола длинного синего платья с в меру пышной юбкой, чтобы ненароком не зацепиться за него на крутых ступенях, когда стала спускаться в подземелье.

Здесь, в отличие от тюремного крыла, весело горел огонь в негасимых факелах — изобретении мэтра. Конечно, «негасимый» — это не совсем точное определение. Такой огонь очень даже гас, но эти факелы, пропитанные особым раствором, горели в десять раз дольше обычных смоляных и не давали смрадного запаха и копоти.

Как только спуск по лестнице завершился, Лисса взяла факел из держателя и уверенно пошла по узкому коридору, освещая себе путь. Сбоку мелькнула юркая тень, и девушка скосила глаза, надеясь увидеть конкретное существо.

Юркий зверёк с длинным вытянутым тельцем, завершающимся пушистым хвостом такой же длины, как и тело живого существа от круглой головки до попки, тут же притаился, стоило ему почувствовать на себе взгляд. Белоснежная шёрстка ярким пятном выделялась на темной стене, выдавая хозяина.

— Кири-кири, — позвала Лисса и присела, вытянув руку ладошкой вперёд. Зверёк шумно заверещал и бросился к девушке, тут же забираясь к ней на плечо и, довольно жмурясь, стал тыкаться в ушко, щекоча нежную кожу мокрым чёрным носиком. — Ты где бегала, проказница?

Лиссандра так и встала, неся на плече возбуждённо попискивающую самочку вертуна.

Почти сразу девушка остановилась возле оббитой железными полосами двери. Местами дверь была выпуклой, словно в неё изнутри били чем-то тяжёлым.

Принцесса закрепила свой факел снаружи, а сама уверенно толкнула дверь, попадая в царство колб и реторт, змеевиков и горелок. Из смежной комнаты ей навстречу вышел мужчина неопределённого возраста в странного вида одежде. Балахон был измазан кляксами всех цветов радуги, а на носу была водружена странная конструкция. Лисса, не таясь, стала рассматривать приспособление.

В тонкую металлическую оправу с держателями за ушами были вставлены круглые стёкла, делая глаза мужчины неправдоподобно гигантскими и выпученными так, словно они готовы были покинуть привычные места.

Лисса озадаченно рассматривала мэтра, который держал перед собой на вытянутой руке лист бумаги и зачитывал вслух рецепт сон-зелья.

— Кх-кх, — привлекла внимание девушка, — Единый с Вами, мэтр Боне. Рада видеть вас в здравии.

— Принцесса! — воодушевлённо вскричал мужчина и совсем по-молодецки быстро подошёл к Лиссандре, с интересом её рассматривая. — Какая Вы взрослая, миледи.

— А Вы не изменились с последней нашей встречи полгода назад, — Лисса улыбнулась, заметив, что кончик носа у мэтра вымазан в белковом креме. — Вот только, — она указательным пальцем описала круг вокруг своего носа, — не пойму — это такой вкусный эксперимент был или милейшая повариха снова закармливает Вас своими шедеврами?

Мужчина скосил глаза в кучку и вытер крем с носа пальцем, тут же с детской непосредственностью отправляя палец в рот.

— Вы и Кло привели!

Девушка вытянула руку, и зверёк проворно перебрался на плечо мэтра, тут же от избытка чувств запуская передние лапки в густую, посеребрённую сединами шевелюру и дёргая за пряди с довольным повизгиванием. С кудряшками мужчина выглядел презабавно. Лисса улыбнулась, не комментируя сей факт. Видимо, мэтр так и не изобрёл какого-либо средства для выравнивания волос, а наоборот, закрепил причёску так, что волосы не шевелились, а пружинами торчали во все стороны.

— Где она моталась? Я нашла её в коридоре.

— За крысами бегала охотиться в амбар. Вертуны истребили нам всех амбарных вредителей, — отмахнулся мужчина и, вспомнив о гостеприимстве, предложил присесть и выпить по чашечке ромашки. Лисса согласилась. — Вам не нужен случайно такой же вертун? Кло стала мамой трёх прекрасных малышей.

Лисса согласилась посмотреть семейство вертунов в корзинке. Милейшие две беленькие самочки свернулись в один комочек и сладко спали. Третий мальчик выглядывал, как из засады, из-под мягкой ткани, застеленной на дно. Мордочка у него была чёрной, а хвостик белоснежным (кончик хвоста выглядывал с другой стороны отреза).

— Какие лапочки! — Лисса с удовольствием потрогала маленькие круглые ушки, провела пальчиком вдоль спинки, почёсывая вертуна. — Не хочется разлучать маленьких с Кло, — грусть коснулась таких глубоко запрятанных чувств, что принцесса почувствовала себя неловко.