А что, если она не лгала? Да и разве у Марка есть выбор? Он знал, что скажут его отец и сестра, если узнают, что он делился дорогими семейными воспоминаниями с дочерью того самого журналюги, который испортил последний день жизни их матери. Лучше забыть об этой бесстрашной сероглазой девушке, бросившей ему вызов.

Черт возьми!

Последние годы он только и делал, что пытался доказать отцу и брату свою состоятельность как главы «Белмонт инвестментс». А тут откуда ни возьмись появляется эта девица и говорит ему, что он бесчувственный и неразумный, и не желает слушать правду.

Марк бросил оба чемодана на землю. Идеальные семьи с их безупречными жизнями. Так вот что она думала о семье Белмонт.

Ну нет!

Марк посмотрел на машину, которая еще не сдвинулась с места. Как Лекси смогла заставить его чувствовать себя беспомощным?

Марк был на пороге принятия потенциально опасного решения.

Лекси уселась на водительское сиденье и уже забросила сумки на пассажирское, как вдруг в машине что-то зашевелилось. Она замерла. Ей захотелось закричать и со всех ног броситься к Марку.

Но так ведут себя только трусихи.

Лекси медленно повернула голову и от удивления заморгала: на нее смотрели две белоснежные мордочки с розовыми ушками.

Один котенок широко зевнул, показывая очаровательный розовый язычок, выгнул спинку, закрыл глаза и поудобнее устроился на согретом солнцем пассажирском сиденье, чтобы поспать еще. Другой пушистый белый комочек лапкой тер мордочку, а потом свернулся калачиком.

Лекси тихо захихикала, стала смеяться как ненормальная, а потом и вовсе разрыдалась.

Она закрыла глаза, прислонилась головой к спинке сиденья и плакала. Слезы стекали по щекам, ее тело сотрясалось от всхлипываний. Как несправедливо! Это совсем несправедливо!

Лекси глотала слезы, горло болело. Она открыла глаза и крепко вцепилась в руль, как будто он был ее единственной надеждой вернуться к реальности.

Минуту спустя она услышала звук шагов Марка по гравию.

Лекси смотрела на оливковые и лимонные деревья. Марк медленно прошел вдоль автомобиля, наклонился к открытому окну, опершись о него длинными загорелыми руками, и заглянул внутрь, не говоря ни слова.

Так они продержались несколько минут, пока Лекси не нарушила тишину.

– У меня кошки в машине. Я не ожидала. – Она всхлипнула, опустила заслон от солнца и посмотрела на себя в зеркало заднего вида. – О боже… Я целый час красилась в аэропорту, а теперь макияж размазался, он ужасный. Я чувствую себя ужасно.

Лекси пару раз постучала по приборной панели, котята проснулись и зевнули, словно жалуясь на нее.

– Теперь ты понимаешь, почему я не говорю об отце, когда я на работе? Только произнесу его имя, как сразу же… – Лекси помахала руками возле лобового стекла, пошевелила пальцами и уронила руки на колени.

– Я заметил, – пробормотал Марк, по его тону можно было понять, что он старается быть вежливым, но сдаваться не намерен. – Кстати, позволь представить тебе Снежка Один и Снежка Два. Они живут на вилле. И обычно устраиваются там, где тепло и мягко: подушки в машине, полотенца, перина. Имей это в виду, когда будешь работать на улице.

Лекси медленно повернула голову, и они с Марком оказались лицом к лицу.

– Работать?! – взвизгнула она. – Здесь?

Марк кивнул.

– Ничего не понимаю. Минуту назад ты мечтал о том, чтобы я уехала.

– Я передумал.

– Так просто?

Марк снова кивнул.

– Тебе не приходило в голову, что я могу не захотеть работать с тобой? Наш последний разговор был не из приятных. И мне совсем не нравится, когда меня называют лгуньей.

– Я обдумал то, что ты сказала, – верхняя губа чуть дернулась, – и решил, что ты отчасти права.

– Вот оно что. Тогда мне странно, что ты так долго думал.

Марк смотрел на нее в упор, Лекси не могла отвести взгляд от его ясных голубых глаз и впервые обратила внимание на то, что у него неприлично длинные ресницы, которым позавидует любая модель с рекламных плакатов туши.

– Я ни за что не стану извиняться, ты знаешь, – прошептала она. – Забудем?

– Странно, – ответил Марк, нахмурив брови. – Я как раз собирался попросить тебя о том же самом. Забудем?

– Ну не знаю, – протянула Лекси, прикусив нижнюю губу.

Пора принять решение. Остаться и выполнить работу или не усугублять положение и уехать.

Лекси барабанила пальцами по приборной панели, Марк неотрывно смотрел на нее, и она слышала, как он дышит все быстрее и быстрее. Марк нервничал, но не хотел это показывать, а Лекси так нужна эта работа!

– Хорошо, – прошептала она, не сводя с него глаз, – я дам тебе еще один шанс.

Марк медленно выдохнул.

– Вот что, – продолжила она, – для начала я достану оставшийся багаж и отнесу его в твой прелестный дом. Там я найду милую спальню с видом на море, а потом мы будем писать биографию твоей матери, чтобы оставить о ней светлую память. А когда закончим, получится совершенно изумительная книга. Ты будешь стоять в кругу семьи и рассказывать, что без помощи Лекси Слоун ни за что бы не справился. Вот тут-то все и закончится. Больше никаких упреков и обвинений. Ты просто поблагодаришь меня, и мы будем продолжать жить каждый своей жизнью. Как думаете, мистер Белмонт, справитесь?

– Мисс Слоун…

– Да? – пробормотала она, воображая, какие еще условия и доводы он мог выдвинуть в ответ на ее предложение.

– Мой кот пометил твою туфлю.

Лекси посмотрела вниз и увидела, как Снежок Один потряс левой лапкой, а потом снова полез на сиденье, нисколько не раскаиваясь в содеянном.

– Это значит «да»?

– Да.

Марк проснулся в тот самый момент, когда солнечный луч сквозь штору проник в комнату и, словно лазер, метко выстрелил по подушке.

Марк повернул голову, чтобы взглянуть на наручные часы, которые никогда не снимал. По будням к девяти утра он успевал принять душ, одеться, позавтракать, выпить кофе и поработать часа три. Годами он страдал бессонницей и надеялся, что на Паксосе сможет выспаться.

Он снова ошибся.

Марк приподнялся на скрипучей кровати, протянул руку к прикроватному столику, взял очки и планшет и просмотрел электронную почту, которую отобрал для него помощник. Хотя в Лондоне и раннее утро, финансовые рынки ждать не будут. Марк платил сотрудникам огромные зарплаты за то, что они превращали «Белмонт инвестментс» в одну из самых уважаемых компаний Лондона.

Через десять минут Марк отвечал на сообщения, требующие его личного внимания, другие пересылал начальникам отделов, чтобы те приняли решения.