Матросы одобрительно закричали и побросали оружие, а помощник спустил флаг в знак капитуляции.

Мэри и Вейд подошли ближе к капитану и схватили его за руки, когда он попытался вытащить из–за пояса пистолет.

— Клянусь, сэр, вы ничего не сможете сделать! — сказала Мэри.

— Проклятье, я мог бы, по крайней мере, пристрелить этого вероломного пса помощника.

— Может быть, ваше время еще придет, — сказал Вейд. — В этих водах ходят корабли американского правительства — мы можем повстречать одно из них, как повстречали этих пиратов.

От пиратского корабля отделилась шлюпка, и, когда она подгребла ближе, стало видно, что в ней находились шесть человек. Пять из них были обычными матросами с цветастыми расшитыми платками на головах, а на задней скамье сидел человек, одетый как военный — в бутылочного цвета сюртук и треуголку.

Один из матросов окликнул столпившихся на «Утренней звезде»:

— Майор Стид Бонне намеревается подняться на борт «Утренней звезды». Сложите все огнестрельное оружие на палубе, если не хотите оказаться за бортом.

Оружие со стуком посыпалось к ногам матросов.

— Эй вы, трое на юте, пошевеливайтесь! Так–то лучше. Теперь ваши шпаги, сабли и ножи.

Капитан Прентис стал медленно отстегивать пояс, на котором висела шпага.

— Вы можете оставить шпагу у себя, — произнес человек на задней скамье шлюпки, неуклюже поднимаясь на ноги, отчего лодка сильно качнулась. — Я — майор Бонне, солдат, и я доверяю слову офицера.

Капитан Прентис с поклоном застегнул пояс.

Лодка подгребла вплотную к бригу, и майор Бонне, неловко сгибая колени, как человек, не привыкший к веревочным лестницам, вскарабкался на борт. Капитан Прентис вышел вперед, чтобы вручить ему свою шпагу.

— Оставьте, сэр, — сказал майор. — Я ничем этого не заслужил.

Капитан Прентис, казалось, был смущен поведением этого странного пирата. Майор был тощим долговязым человеком, ростом, по крайней мере, в шесть с половиной футов, с прямой как мачта спиной и очень сутулыми плечами. У него было вытянутое длинное лицо с густыми, висящими, как у моржа, усами и выпуклыми глазами, лишенными всякой глубины, как будто они были просто нарисованы на лице. Держался он как–то застенчиво и чуть неуверенно, казалось, что он постоянно раздумывает о том, какое впечатление производит его поведение на окружающих, и это придавало ему задумчивый, и даже озадаченный, вид.

— Черт побери! Странный пират! — шепнула Мэри Джону Вейду. — Ему бы больше пошло прогуливаться по парку Святого Иоанна, сжимая в руке трость с серебряным набалдашником.

— Если бы все шло по–моему, я заставил бы вас заслужить эту шпагу, сэр, — проговорил наконец капитан Прентис. — Меня предал мой вероломный помощник и команда.

— Я сочувствую вам, сэр, — ответил на это майор Бонне своим странным высоким голосом. — Поверьте, я сочувствую вам, и мой отказ от вашей шпаги — это не просто широкий жест. Видит бог, мне не хотелось бы пользоваться вашим печальным положением, но боюсь, что у меня нет никакого выбора. Как вы могли убедиться, капитан не всегда может быть сам себе хозяином. И иногда мне кажется, что я променял супружескую несвободу на еще более тягостную зависимость. Едва ли мою душу все еще можно назвать моей.

— Да уж, — угрюмо улыбнулся капитан Прентис. — Любой согласиться с этим. Но я не могу не признать, что мне жаль найти настоящего джентльмена в вашем положении.

Мэри подумала, что это совсем несвоевременное и ненужное мужество, но, вместо того чтобы приказать немедленно вздернуть капитана Прентиса на нок–рее, майор Бонне только пожал плечами. У него был рассеянный вид, как будто он думал о чем–то, что никак не относилось к разговору с капитаном.

— Клянусь честью, война может вестись в гостиной или на супружеском ложе, а не только на поле брани, — неожиданно произнес он.

Это таинственное замечание, казалось, переполнило чашу терпения здоровяка–боцмана, стоявшего за его спиной.

— Ближе к делу, капитан. Какой груз они везут? — подсказал он.

— Своевременное напоминание, — ответил майор Бонне. — Не окажете ли вы мне честь назвать свое имя, сэр? — обратился он к капитану.

— Капитан Прентис к вашим услугам, сэр.

— Так что вы везете, капитан Прентис?

— В основном безделушки из металла, фарфора и шерсти.

— Это не слишком–то обрадует моих людей, но все же окажите мне любезность приказать поднять люки.

— Ну же, капитан, прикажите сами! — сказал боцман.

— Я должен извиниться перед вами за своих людей, — проговорил майор. — Принимая во внимание сложившиеся обстоятельства, вы должны простить их за отсутствие хороших манер.

Люки были подняты, и майор Бонне вместе с боцманом спустился в трюм, чтобы осмотреть груз. Вернулись они, разочарованно пожимая плечами, и май–op объявил, что он вынужден будет забрать корабль и команду.

— Мне не хватает людей, а я намереваюсь организовать пиратский флот и стать его адмиралом.

— Поздравляю вас с таким повышением, сэр, — улыбаясь, сказал капитан Прентис.

— Прошу вас, может быть, вы согласились бы стать одним из моих капитанов?

— Никоим образом, сэр.

Майор Бонне повернулся к столпившимся на палубе матросам «Утренней звезды» и обратился к ним с речью. Его манеры сразу стали более резкими, и Мэри почувствовала, что он воображает себя военачальником на параде.

— Матросы, мне не хватает рук на том корабле, который называется «Возмездие», — начал он. — Вы все знаете, что значит быть пиратом, и я полагаю, что никто из вас не задумывался прежде о возможности стать им. Но вот что я вам скажу: у тех, кто присоединится ко мне, будет вволю рома и, готов поклясться, неплохие шансы заработать большие деньги. Но я не предлагаю вам женщин; на моем корабле женщины должны пользоваться уважением. Те, кто откажется от моего предложения, будут высажены на необитаемом острове. Есть добровольцы?

Вслед за мистером Линнеллом вся команда, кроме шести бристольцев, Мэри и Джона Вейда, сделала шаг вперед. Мэри бросила взгляд на Джона и, увидев, что он не собирается присоединяться к добровольцам, осталась подле него. Почему она выбрала необитаемый остров, если поплыла в Индийский океан лишь для того, чтобы завладеть собственным судном, — этого Мэри и сама не понимала. Единственное, в чем она была уверена, это то, что не может сейчас покинуть своего нового друга, и, проклиная собственную глупость, она оставалась стоять на месте.

— Вы будете помощником одного из моих офицеров, — обратился майор Бонне к мистеру Линнеллу.

— Благодарю вас, сэр, — ответил помощник. — Если позволите, мы и сами собирались захватить корабль и стать пиратами. Вы можете на нас положиться — мы не сбежим от вас.

— Но ваш офицер может однажды получить нож в спину, — предупредил капитан Прентис. — Это тот самый вероломный пес, о котором я вам рассказывал, майор.