— Ага, это я могу, и лопни моя селезенка, если я этого не сделаю, — ревел Линнелл. — Угрожать старшему офицеру! Ты еще пожалеешь, что появился на свет! Пошли со мной.

Вейд колебался, но, поймав предупреждающий взгляд Мэри, отправился на палубу. Помощник отвел его на полуют, где стоял, рассматривая карту, капитан Прентис.

— В чем дело, мистер? — спросил капитан, не отрываясь от карты.

— Сэр, на одно слово. Вейд хотел ударить меня.

— Что ты на это скажешь, Вейд? — снова спросил капитан, проводя циркулем большой круг.

— Я и правда поднял кулак, сэр, но на то были причины.

— У матроса не может быть причин угрожать офицеру. Вам еще повезло, что вы не воспользовались своими кулаками, — ответил капитан Прентис.

Он перевел взгляд с крепкой фигуры Вейда на раздутое тело первого помощника.

— Ладно, мистер, — произнес он. — Я разберусь с ним.

Помощник колебался.

— Да, сэр, — ответил он. — Мне сказать боцману, чтобы он приготовил свою кошку?

— Я же сказал, что сам разберусь, мистер, — ответил капитан. — Когда пойдете к себе, где вы и должны сейчас находиться, пришлите ко мне Рида.

Мэри, прятавшаяся неподалеку, в мгновение ока предстала перед капитаном.

— По тем или иным причинам я доверяю тебе, — сказал капитан Прентис. — Что там за ссора между Вейдом и помощником?

— Помощник явился на полубак, как он часто это делает, — ответила Мэри, — и поощрял недовольство в команде. А Вейд начал спорить с ним.

— Подумать только, я так и предполагал! — вздохнул капитан Прентис.

Он снова повернулся к карте.

— С вашего позволения, капитан Прентис, — сказала Мэри, — мне не нравится помощник и не нравится эта команда. Слишком много кокни. Я и сам кокни, но эти, по–моему, просто трусливые негодяи.

— Черт побери, Рид, мне и самому они нравятся не больше, чем тебе, — ответил капитан. — Но я не посмею оставить без внимания жалобу офицера, тем более что Вейд не отрицает своей вины. Отправляйтесь на топ мачты, Вейд, и постарайтесь не думать обо мне слишком плохо.

— Я понимаю, сэр, — ответил Вейд. — Помощнику не понравится, что меня не высекли — я благодарен вам за это. Впредь я буду держать рот на замке, но глаза и уши мои будут открыты.

В это время корабль находился почти в тропических широтах, но, несмотря на это, Вейд с непокрытой головой ловко взобрался по снастям наверх и остался сидеть в неудобной позе на салинге, откуда ему было разрешено спуститься лишь через несколько часов.

— Ты тоже будь внимателен, Рид, — обратился капитан к Мэри. — Я доверяю тебе.

— Клянусь, я сделаю все, что в моих силах, — горячо ответила Мэри. — Но, на мой взгляд, если бы вы облегчили работу матросов, это могло бы сослужить вам добрую службу. Если вы не будете поддерживать в людях бодрость, это только сыграет на руку помощнику.

— Это гибельная тактика, Рид. Никогда не балуй матросов.

— Эту фразу я слышал и раньше, сэр, но в каждом правиле есть свои исключения.

— Только не в этом, — ответил капитан. — Но мы перенесем весь порох и оружие в мою каюту. Передай это плотнику и проследи за переноской лично.

Ранним мартовским утром с топа мачты раздался крик «Земля!». Вся команда высыпала на палубу, и вскоре с носа уже можно было различить цепочку небольших островков. Вейд сказал Мэри, что это Наветренные острова, или Северные Карибы, и по его голосу Мэри поняла, что он был возбужден не меньше остальных матросов. На время все жалобы были забыты, и Мэри, стоявшая рядом с капитаном, предложила ему выдать матросам по глотку рома — для них это был бы настоящий праздник. Но обычное спокойствие, казалось, покинуло капитана, он в волнении разглядывал море в бинокль.

— Делай как знаешь, Рид, — сказал он. — Мне сейчас не до праздников. Эти места кишат пиратами, и с подобной командой я не буду спокоен, пока мы не доберемся до Антигуа. Как бы то ни было, сейчас мне придется довериться им, так что передай боцману — раздать каждому по пистолету и мушкету из моей каюты. И скажи мистеру Линнеллу, что я хочу его видеть.

Когда Мэри передала поручение помощнику, он даже не попытался скрыть своей радости от новости, что будет выдаваться огнестрельное оружие.

— Теперь–то мы посмотрим, — пробормотал он. — Готов поклясться, теперь посмотрим. Тебе следует быть поосторожней, мальчишка, иначе я могу вспомнить, как ты поддерживал этого янки.

Мэри ничего не ответила, но от боцмана сразу отправилась разыскивать Вейда, чтобы рассказать ему, что их, возможно, ожидают неприятности. Они вооружились пистолетами и абордажными саблями и расположились на полуюте неподалеку от капитана.

Офицеры рассматривали в бинокли боевой шлюп, неожиданно появившийся из–за одного из островков. Он направлялся прямо к «Утренней звезде». Какое–то время они молча следили за ним.

— Орудия замаскированы, на палубе оживление, все паруса подняты — не нравятся мне эти гости, — заметил капитан. — Мистер, поднимайте–ка все паруса, да поживее.

Помощник секунду не двигался, нерешительно глядя на чужой корабль, потом, наконец решившись, поспешил исполнять приказ. Его громовой голос призвал матросов действовать порезвей, и вскоре все паруса были подняты. Свежий бриз заполнил их, и судно значительно прибавило скорость.

Помощник вернулся к капитану.

— Они гонятся за нами, — сказал он.

Это было очевидно, потому что шлюп шел на скорости, достаточной, чтобы обогнать быстроходный парусник, и вскоре он уже был совсем недалеко от «Утренней звезды». Орудия теперь были готовы к бою, команда стояла около них с запалами в руках, а на главной мачте поднималось знамя. Оно изящно развернулось, и Мэри впервые увидела страшный пиратский флаг, на котором был изображен череп со скрещенными костями на красном фоне.

— Передайте всем приготовиться к бою и отправьте канониров к пушкам, — приказал капитан Прентис.

— Как, сэр? Вы ведь не собираетесь сражаться с ними с двумя пушками против десяти? — мистер Линнелл колебался.

— Канониры, к орудиям! — закричал капитан Прентис вместо ответа.

С пиратского корабля послышались крики, и мимо носа «Утренней звезды» просвистело ядро предупредительного залпа. Капитан Прентис оттолкнул рулевого от штурвала и сам схватился за него, но прежде чем он успел дать приказ стрелять, помощник спрыгнул с полуюта и побежал к пушкам.

— Чума его побери! — заорал он. — Этот сумасшедший мерзавец приказывает вам покончить с собой. Разве мы можем победить, да и зачем нам вообще сражаться, если мы и так собирались отобрать у него корабль? Пираты нас опередили. Лучшее, что мы можем сделать, это договориться с ними о наиболее выгодных условиях.