между собой. Царила безудержно дружественная, теплая атмосфера, вызвавшая приятную улыбку на лице Шериновой, которая с большим удовольствием присоединилась бы к разношерстным, не похожих друг на друга людям, но будучи одинокой в целом здании она почувствовала себя оскорбленной и жалкой, в сравнении с остальными больными. Она не посмела приблизиться к какому-либо столику, за которым обязательно проходила наизанимательнейшая беседа между группой человек, поэтому Шеринова, как только спустилась с последней ступеньки лестницы, прошла мимо них, проводя желанным, завистливым взглядам столы, и продолжила свой путь в другие места. Людей она встретила и желала бы приобщиться к их быту, разговорившись с кем-либо, но не хотела испортить созданную идиллию своим присутствием. Новой локации для нее предстал освещенный натуральным солнечным светом белый коридор с большими панорамными окнами и стеклянным круговым входом, изнутри разделенный тремя стенками. Над крутящейся конструкцией сверкала блеском прозрачная арка, начисто вычищенная местным персоналом. Шеринова смотрела на весь интерьер с разинутым ртом и не могла поверить своим глазам, что она находится в реально существующем здании, где, как показалось, беззаботные, умиротворенные люди, больные, обретшие все нужные смыслы жизни проводили припевающе последние оставшиеся дни, которые, думаю, любой человек захотел бы скоротать в таком фантастическом санатории. Шеринова уже успела по уши влюбиться в это место, несмотря на до сих пор чуть туманное представление о санатории и его устройстве – ее более ничего не волновало и единственным желанием было обрести здесь всевозможный опыт, который будет, по ее же заверениям, безумно ценен в будущем.

«Я готова провести остаток своей жизни тут. Дайте мне сюда Вергова и больше мне ничего не надо в жизни, как же тут прекрасно!»

Шеринова не уставала осматривать изящно устроенный коридор, но нельзя было терять времени и она вышла на улицу, где ударил свежий весенний воздух с благоуханием выросших презеленых трав и ароматом, исходящим от микса множество видов цветов. Она вышла с высоко поднятой головой и довольным выражением лица. Из практически белоснежного мирка с разговорчивыми, добрыми людьми, она оказалась в цитадели зеленой, природной вселенной с разного рода дружелюбными живыми обитателями и замечательной флорой. Шеринова была поражена тем, как очевидно человеческие золотые руки смогли создать самый что не на есть рай на земле, в точности им переданный. Создавалось впечатление, что кто-то сидел в ее голове с миниатюрным мольбертом и кистью в руках и в режиме реального времени вырисовывал все мечты, ассоциации, появляющиеся при напряженим мозга, когда он вырабатывал мечтательные картины связанные со услышанным извне словом „рай“. Однако, одно желание Шериновой – не сказать сильно тяготившее ее, но все же – пока не было осуществлено высшими силами рока – это нахождение рядом с ней ее любимого молодого человека. Она чувствовала детским нутром, что он вот-вот должен нежданно появиться перед ее глазами, но сколько ей предстояло ждать Вергова она конечно не догадывалась и с каждой секундой внутренняя боль одиночества все больше давала о себе знать, неприятно изнывала и не давало покоя Шериновой, которая пыталась сконцентрировать внимание на предрасполагающем к удивительным чувствам окружении, но, если вначале у нее это получалось хорошо, то со временем паршивость положения крепко приклеилась к ее душе.

Она не успела заметить, бродя бессмысленно по ухоженной территории санатория, как оказалась посреди сквера, с тем же самым фонтанчиком девочки с зонтом. Шеринова на мгновение, не по ее воле, отпустила стремительно увеличивающийся клубок навязчивых мыслей и вспомнила о кубе, который должен был быть где-то поблизости и так оно оказалось: оглянувшись один раз вокруг себя, она ровно остановилась телом перед тропинкой, ведущей к точно такому же кубу, каким он был в «Горьком парке». Она хотела было уже подойти к нему поближе и, скорее всего, войти внутрь, как ее в очередной раз нахлынула волна прошлых дум о Вергове, без которого она не хотела переживать каких-либо будь то положительных, либо же негативных эмоций.

«Нет, я не могу пойти без него, это будет неправильно с моей стороны. Хоть бы он поскорее пришел ко мне, чтобы мы вместе насладились здешними невероятными красотами, да и куб я уверена он узнает и удивится.»

Ей ничего не оставалось как сидеть без дела на скамейке в ожидании Вергова и успокаивать себя, что совсем скоро он появится рядом с ней как ни в чем не бывало. Не будем лукавить, у нее все так же не получалось безболезненно справится с тревожными мыслями. Она встала со скамейки и обошла вокруг работающий фонтан с лужицей воды постоянного уровня у ног девочки. Ее не интересовала статуя да и в принципе притягиваемая до этого атмосфера успела ей надоесть и она вполне себе к ней привыкла, несмотря на ничтожно короткий срок пребывания в этом прошлом для нее райском уголке. Однако, она прекрасно осознавала, что с появлением Вергова восприятие внешних факторов кардинально изменится и она вновь обретет возможность вдоволь, искренне радоваться всем незаурядным составным частям санатория. Правда пока ей приходилось каким-то образом довольствоваться тем, что имеется, скудненько, конечно, но вполне сносна и к схожему мнению пришла окончательно Шеринова, решившая отвлечься от навязчивых идей и все же посчитала нужным подойти, а желательно проникнуть внутрь куба, что ей представлялось вполне реальным. Внешнее покрытие стен ничем не отличалось от прошлого – куб был абсолютно идентичен, никаких отличий не присутствовало, кроме как его отличного местоположения. Она аккуратно положила ладонь на поверхность, применила чуть силы и проход со скрипом, медленно открылся. Она вошла в знакомую комнату и, помня о предыдущей их ошибке, придерживала дверь одной рукой и когда она это делала, ее взор вцепился в странные движения, происходившие далеко в глубине лестницы и с каждой секундой они становились отчетливее. Биение сердца участилось, она слышала громкие, грозные топоты скорее всего нескольких людей, быстро поднимающихся по лестнице в ее направлении. Шеринова подумала над тем, стоит ли ей оперативно покинуть комнату и закрыть за собой дверь, но по какой-то причине отказалась от этой идеи и в страхе, дрожа всем телом, ожидала чего-то, что запросто ее шокирует. Она в ужасе выкрикнула непонятные слова и попятилась назад – появились черные рельефные маски. При виде них, память моментально восстановила потерянные фрагменты и теперь она бежала куда глаза глядят. Шеринова боялась обернуться назад и увидеть спешных преследователей и старалась как можно дольше не оборачиваться. Она не могла бежать вечно на такой скорости и понимала, что когда-то придется остановится и этот момент приближался намного быстрее, чем она предполагала.