Томас ушел. Она притворилась, что ужасно занята телефонными звонками. Все же ей нужно было податься в актрисы. Какой талант пропадает! Снаружи сама невозмутимость, внутри настоящий вулкан.

Два часа с небольшим пролетели как одна минута, и вот она стоит в лифте и мило улыбается чете японцев. Она на удивление спокойна.

Господи, помоги!

Энджи приветливо попрощалась с японцами они вышли на пятнадцатом этаже, — прижала руку к животу и глубоко вздохнула. Она знала, что у них с Томасом все пройдет как надо, потому что поцелуй все еще отзывался в каждой клеточке ее тела.

Он не хочет ее, но она ему нужна.

Если удача улыбнется ей, она сможет заставить его снова жить полной жизнью. Станет его женой и матерью его ребенка.

А если их ждет провал? Ей придется искать иных отношений, иной карьеры и иного местожительства? Но она всегда знала, что создана для единственного мужчины, единственного дома и этой самой жизни. Она всегда надеялась на чудо, и теперь… ее надеждам выпал шанс сбыться.

Если он не передумает.

Энджи остановилась у двери номера — их номера, — перевела дух и постучала. Ожидание тяготило, и трясущимися руками она вставила свою карточку в электронный замок. Красный огонек. Тихо выругавшись, она попробовала еще раз. Зажегся зеленый свет.

Девушка толкнула дверь и сделала три неуверенных шага. Тишина. Она проверила огромную мраморную ванную, спальню, кабинет — безнадежно. Номер был величественный, сверкающий роскошью и… пустой.

Энджи обошла номер несколько раз и убедилась, что в помещении никого нет. Вряд ли Томас затаился в одном из чуланов.

Девушка позвонила дежурному. Никаких сообщений. Затем проверила все столики, полки, стулья, каждую горизонтальную поверхность — вдруг записка завалилась за спинку? Ничего.

Уже стоит волноваться?

У него много дел в городе, он так редко выбирается из поместья, может, зашел в бар. Томас не трус, пасующий перед быком или женщиной.

Энджи никогда не умела ждать, но пускаться на поиски глупо. Не зная, как долго придется коротать время в одиночестве, она решила расслабиться.

Девушка заказала бутылку «мерло», затем передумала и попросила французского шампанского. Она пробовала его лишь однажды, на праздновании своего совершеннолетия. Если Томас Карлайл заставляет себя ждать, то пусть роскошь успокоит нервы!

До прибытия заказа она наполнила ванну, добавила восхитительной пены с чудесным названием «Благословенное тело», затем выбрала музыку и включила стерео.

С шампанским в руке она погрузилась в ароматную теплоту и в этот момент поняла, что… в номере кто-то есть.

Она поднялась из воды и подтянула поближе полотенце. Музыка заметно стихла. Пульс девушки участился, грудь набухла. За дверью находился мужчина ее мечты. Тело и сердце знали это наверняка.

Энджи снова погрузилась в воду. Интересно хватит ли у нее терпения дождаться того момента, когда он пустится на поиски?

Как долго женщина может принимать ванну?

Томас заскрипел зубами, стараясь не обращать внимания на всплески воды и видения гладкой оливковой кожи в своем распаленном мозгу. Прошло две минуты, десять, двадцать — кажется, целая вечность. Он пожалел, что приглушил музыку. Настоящая пытка сознавать, что Энджи от него через две двери, обнаженная и волнующая, а он не знает, что сказать и как начать их свидание.

Дьявол.

За окном горели огни, на мосту образовалась пробка, по тротуару спешили люди. Все как обычно, за исключением того, что вот-вот должно было случиться.

Вдруг он спиной почувствовал движение, увидел отражение в стекле и напрягся. Энджи появилась из ванной в белом халате, прошла в глубь комнаты, и Томас услышал шуршание льда в ведерке с бутылкой.

— Могу я предложить тебе стакан шампанского? — как ни в чем не бывало спросила она. — Или предпочитаешь что-нибудь покрепче?

Томас отрицательно покачал головой. Свою дозу он уже выпил: достаточно, чтобы рассеять страхи, но не потерять контроль.

Энджи наполнила свой бокал и направилась к нему. Босые ноги бесшумно скользили по ковру, золотые браслеты на лодыжке позвякивали. Она остановилась у стереосистемы и нагнулась, чтобы прибавить звук.

— Не возражаешь? — спросила она.

Нахмурившись, он старался не смотреть на глубокий вырез халата. Его кровь бурлила в такт классическим аккордам. Концерт для фортепьяно с оркестром — странный выбор?

— Чем ты занималась?

— Расслабляющая терапия, музыка, — она отсалютовала бокалом, — и ванна.

— Тебе нужно расслабиться?

— Немного. — Уголки ее рта приподнялись. — Теперь у меня есть преимущество.

Они прямо посмотрели в глаза друг другу. Обоим было трудно.

Но Энджи есть Энджи, она всегда старается найти способ решения проблемы.

— Ты уверен, что не хочешь выпить? Или принять ванну? Рекомендую джакузи.

Видимо, нежелание всего перечисленного было написано у него на лице. Он в нерешительности застыл посередине комнаты.

— Хорошо, тогда снимай рубашку.

Она поставила на прикроватный столик стакан и начала разминать пальцы.

— Сделаю тебе массаж.

— Не надо.

— Чушь! Ты выглядишь ужасно зажатым, а люди говорят, что у меня волшебные руки. — Девушка повернулась и кинула через плечо:

— Только возьму крем из ванной комнаты и…

— Нет.

— Без крема?

Не надо крема, волшебных рук, обнаженных бедер, восседающих у него на пояснице.

— Не нужно ни массажа, ни ванны, ни выпивки. — Томас отставил стакан в сторону.

— Тогда…

Их глаза встретились, и воздух в комнате загустел. Они пришли сюда для секса не ради удовольствия, а ради ребенка. Энджи судорожно сглотнула и сжала цепочку на шее.

— Ну, может, сядем и поговорим? Закажем в номер ужин и бутылку вина.

— Ты голодна?

— Нет.

— Тогда зачем заказывать ужин? Энджи, это не свидание.

Ее глаза потемнели от его грубости. Пролетела секунда, и девушка вздернула вверх подбородок.

— Хочешь заняться делом?

— Да. — Именно. Без фантазий, романтики и разговоров. Впрочем, ему не стоило вести себя так жестоко хотя бы потому, что она делает ему одолжение.

— Нервничаешь?

И все-таки не стоит срываться на девушке, если ты не можешь справиться со своими страхами. Энджи покраснела и отвела взгляд.

— Конечно, — ответила она. — А ты нет?