Миссис Петтигру-Робинсон поднялась.

— Теодор, — сказала она, — я думаю, нам пора собираться в церковь.

— Я прикажу подать машину, — сказала герцогиня. — Питер, конечно, я ужасно рада видеть тебя. То, что ты не оставил никакого адреса, было очень неудобно. Можешь звонить, куда тебе угодно. Жаль, что ты не приехал раньше, чтобы увидеть Джеральда.

— Это ничего, — бодро сказал лорд Питер. — Я поищу его в тюрьме. Знаешь, это довольно хорошая идея держать чьи-либо преступления в семействе; появляется так много возможностей. Мне жаль бедняжку Полли. Как она?

— Ее нельзя тревожить сегодня, — сказала герцогиня решительно.

— Ничего подобного, — сказал лорд Питер, — она выдержит. Сегодня мы с Паркером получим огромное удовольствие. Он покажет мне все кровавые следы. Все в порядке, Хелен, это не сквернословие, это качественное прилагательное. Я надеюсь, что они не все смыты, не так ли, старина?

— Нет, — сказал Паркер, — я накрыл большинство из них цветочными горшками.

— Тогда передайте хлеб и джем, — сказал лорд Питер, — и расскажите мне об этом деле.

Отъезд общества, посещающего церковь, несколько разрядил обстановку.

Миссис Марчбэнкс, тяжело ступая, прошла наверх, чтобы сообщить Мэри о прибытии Питера, а полковник закурил большую сигару. Преподобный Фредди поднялся, потянулся, придвинул кожаное кресло к камину и сел, положив ноги на медную каминную решетку, в то время как Паркер обошел вокруг и налил себе еще одну чашку кофе.

— Я полагаю, вы видели газеты, — сказал он.

— О, да, я прочитал протокол допроса, — сказал лорд Питер. — Простите мне это высказывание, но я думаю, вы весьма подпортили дело.

— Это было позорно, — сказал мистер Мурблс, — позорно. Следователь вел себя совершенно ненадлежащим образом. Делать подобные выводы — вовсе не его дело. Чего можно было ожидать от присяжных, невежественных жителей графства? И детали, которым позволили выплыть! Если бы я мог приехать пораньше…

— Боюсь, что это частично и моя ошибка, Уимзи, — сказал Паркер виновато. — Крейкс весьма обижен на меня. Начальник полиции в Стэпли послал к вам через свою голову, и когда информация распространилась, я побежал к начальнику и попросил дать это дело мне, потому что в случае каких-либо недоразумений или затруднений я смогу разобраться с ними быстрее, чем кто-либо еще. У меня оставалось несколько небольших дел по моему расследованию о фальсификации; спешно закончив их, я освободился только к вечернему экспрессу. К тому времени когда я появился здесь в пятницу, Крейкс и следователь были уже непреклонны и назначили дознание на утро того дня — что было смешно — и все устроили для того, чтобы преподнести свои чертовы улики по возможности наиболее драматично. У меня хватило времени только на то, чтобы бегло осмотреть землю (к сожалению, испорченную следами Крейкса и его местных головорезов), и я действительно ничего не нашел для присяжных.

— Не стоит унывать, — сказал Уимзи. — Я не виню вас. Кроме того, все это делает расследование более интересным.

— Дело в том, — сказал преподобный Фредди, — что мы не нравимся уважаемым следователям. Легкомысленные аристократы и безнравственные французы. Послушайте, Питер, жаль, что вы не застали мисс Лидию Кэткарт. Она бы вам понравилась. Она уехала в Голдерс-Грин и увезла тело с собой.

— Ничего, — сказал Уимзи. — Не думаю, что с телом было что-то трудное для понимания.

— Нет, — сказал Паркер, — медицинское освидетельствование было проведено правильно, но несколько поверхностно. Пуля попала в легкое, и это все.

— Хочу заметить, — сказал преподобный Фредди, — он не стрелял в себя. Я ничего не сказал, не желая ухудшить историю старины Денвера, но, знаете, все эти разговоры о том, что в его стиле было расстроиться и отправиться на тот свет, просто глупость.

— Откуда вы знаете? — спросил Питер.

— Ну, мой дорогой друг, мы с Кэткартом вместе поднимались наверх. Я был в сильном подпитии, кроме того, утром ни один из моих выстрелов не попал в цель, и я проиграл пари с полковником о количестве когтей у кошки, живущей на кухне, поэтому сказал Кэткарту, что этот мир просто чертовски отвратителен или что-то подобное. «Вы не правы, — сказал он, — этот мир чертовски хорош. Я собираюсь завтра пригласить Мэри на свидание, а потом мы поедем жить в Париж, где понимают толк в сексе». Я ответил что-то неопределенное, и он ушел посвистывая.

Паркер выглядел серьезным. Полковник Марчбэнкс прочистил горло.

— Хорошо-хорошо, — сказал он. — О таких людях, как Кэткарт, не спорят, не спорят вовсе. Он вырос во Франции, вы знаете, и совсем не похож на честного англичанина. Всегда вверх-вниз, вверх-вниз! Грустная история. Ладно, ладно, Питер, надеюсь, вы и мистер Паркер проясните это дело. Мы не можем позволить бедному старине Денверу сидеть запертым в тюрьме, вы понимаете, ужасно не повезло бедняге, а дичи так много в этом году. Э-э, я думаю, вы сейчас займетесь расследованием, да, мистер Паркер? Как насчет того, чтобы немного посбивать кегли, Фредди?

— Вы правы, — сказал преподобный Фредди. — Тем не менее вам придется дать мне сотню, полковник.

— Ерунда, ерунда, — сказал ветеран в приподнятом настроении. — Вы сыграли превосходную игру.

После того как мистер Мурблс удалился, Уимзи и Паркер остались сидеть за остатками завтрака лицом друг к другу.

— Питер, — сказал детектив, — не знаю, правильно ли я поступил, приехав. Если вы чувствуете…

— Послушайте, старина, — сказал его друг искренне, — давайте отбросим соображения деликатности. Мы собираемся расследовать это дело, как любое другое. Если выяснится нечто неприятное, я предпочел бы, чтобы это видели вы, а не кто-нибудь другой. Это необыкновенно симпатичное дельце по своему существу, и я собираюсь проделать с ним чертовски хорошую работу.

— Если вы уверены, что это правильно…

— Мой дорогой друг, если бы вас не было здесь, я бы послал за вами. А теперь давайте приступим к делу. Само собой, я отталкиваюсь от предположения, что старина Джеральд не делал этого.

— Я уверен, что не делал, — согласился Паркер.

— Нет, нет, — сказал Уимзи, — это не ваша линия. Никакой спешки, никакой веры на слово. Предполагается, что вы разобьете мои надежды и будете сомневаться относительно всех моих заключений.

— Вы правы! — сказал Паркер. — С чего вы хотели бы начать?

Питер задумался.

— Я полагаю, нам следует начать со спальни Кэткарта, — сказал он.

Спальня была средних размеров, с единственным окном, выходящим на ту же сторону, что и передняя дверь. Кровать была расположена с правой стороны, туалетный столик перед окном. Слева находился камин, перед ним стояло кресло и маленький письменный стол.

— Все оставлено на прежних местах, — сказал Паркер. — У Крейкса хватило ума на это.

— Да, — сказал лорд Питер. — Очень хорошо. Джеральд говорит, что, когда он назвал Кэткарта проходимцем, Кэткарт подскочил, почти опрокинув стол. Это, похоже, письменный стол, значит, Кэткарт сидел в кресле. Да, сидел, потом резко отодвинул его назад и смял ковер. Смотрите! До сих пор все сходится. Теперь — что он там делал? Он не читал, потому что поблизости нет никакой книги, и мы знаем, что он выбежал из комнаты и больше не возвращался. Очень хорошо. Он писал? Нет — лист бумаги девственно чист…