В общем, их достаточно серьезно предупредили, чтобы у кого бы-то ни было отпала охота даже пытаться играть в эти опасные игры, поэтому Динка не думала, что Горец со своей службой безопасности на самом деле устроит им допрос с пристрастием.

Юлька испугалась ужасно, Динка и сама бы испугалась, но ее так вымотал ночной поединок с рыжим плюс Домин с утра приперся в казино неизвестно зачем, она так и не смогла потом уснуть, а дома между лекциями и следующей сменой удалось поспать от силы часа три. Так что сейчас она сама удивлялась своему безразличию, впрочем, можно попробовать протащить это под видом ледяного спокойствия и железной выдержки.

Плоский хищно скалился, Алексей смотрел в пол — он выгораживал их, это точно, но его тоже подозревали в соучастии минимум как идейного вдохновителя, — черноглазый незнакомец изображал прокурора, Домин сидел как засватанный. Ага, главным сделали Тимурчика, вот он уже сурово свел брови на переносице, горд и счастлив, что именно ему выпала почетная миссия их расколоть.

— Лучше признайтесь сами, вы заряжали на покере?

Оба «нет» прозвучали хоть и нестройно, но дружно и уверенно.

— Может вас попросили? Или заставили? — Тимур говорил вкрадчиво и доверительно. — Не бойтесь, вам ничего не будет.

Хотят, чтобы они на Лешку все свалили? То-то на нем лица нет.

— Алексей Юрьевич в самом начале нас предупредил, что если кого поймает, сразу на вылет, — наконец-то очнулась Юлька и перестала трястись. Дина на всякий случай кивнула в знак поддержки.

— Девочки, еще раз, — Тимур сцепил руки перед собой, — такие игры сами по себе не ходят. Два каре за одну игру, вы хоть представляете себе, какие шансы сдать их по-честному?

— Три каре, — уточнил черноглазый прокурор. Ну зачем они так стригутся, может ей кто-то объяснить? —Третье было у нее.

— Три, — поправился Тимур и прибавил облику строгости. — Чего молчим?

Интересно, они правда верят, что за два месяца подготовки на курсах можно стать профессиональными шулерами? Быть такого не может. Наверняка перед ними разыгрывается Великая Акция Устрашения. Динка даже догадывается, в чью небритую голову пришла эта оригинальная идея, не зря Тимур солирует. Сам же сидит, статую мраморную изображает.

С Тимура, конечно, устрашитель никакой, он хоть и светит бритым черепом, но если напрячь воображение и представить его с прической, то выйдет хороший мальчик из приличной семьи. Черноглазый обвинитель с нормальной стрижкой тянул максимум на рядового дворового хулигана, а вот Плоский, на Динкин взгляд, и с волосами был страшнее атомной войны. Так что по всему выходило, из их компании для Акции Устрашения годился один Плоский.

— Дина, Юля? Вы не ответили.

— Четыре тысячи сто шестдесят пять к одному, — скучным тоном сказала Динка и перенесла вес на другую ногу.

Четыре пары глаз лучились непониманием, один Лешка понял.

— Вероятность выпадения каре четыре тысячи сто шестьдесят пять к одному, — повторила Динка и добавила, — одного каре.

— Кукла, ты что, в уме посчитала? — не поверил Плоский. Динка не удостоила его объяснениями, но конечно же нет.

— Если вы еще не поняли, мы здесь не шутим, — у прокурора глаза сделались узкими как щелки.

— Тимур Александрович, — она снова сменила ногу, — скажите пожалуйста, человек, с которым мы вчера играли, опытный игрок или случайно в казино зашел?

Динка чувствовала себя гораздо смелее. Все же, она не ошиблась. Взгляды, которые вчера бросал на нее Тимур однозначно не были равнодушными, сегодня же их с уверенностью можно было назвать заинтересованными. Парень явно испытывает к ней симпатию, не то, что эта непробиваемая каменная долбешка Домин.

— Опытный, — ответил за Тимура Алексей, продолжая изучать пол.

— Вы считаете, если бы мы заряжали, он бы не заметил? Или вы подозреваете сговор? — продолжила Динка.

Парни молча переглянулись, видимо, мнения за столом разделились. Тимур снова принялся вкрадчиво их уговаривать:

— Вы поймите, мы не обвиняем вас в сговоре, наоборот, вы принесли кассе хороший кэш.

Ну да, бедолага рыжий вчера проиграл семь тысяч долларов, если Динка правильно подслушала. Неудивительно, что он так матерился, она на него даже не обижалась.

— Но лучше скажите правду. Вы испугались, переволновались, захотели вернуть выигрыш за каре…

— Тимур Александрович, — Динка уже начала уставать от пустого, бесполезного сотрясания воздуха, — это наш первый выход в смену, не считая стажировок. И два месяца курсов. Вы правда думаете, что за это время можно так научиться заряжать колоды, что никто ничего не заметит?

Она еще раз поменяла ногу, подняла подбородок и добавила:

— Вы делаете нам честь, господа.

Господа хранили гробовое молчание и снова переглядывались. И тут вновь ожила Юлька:

— Тимур Александрович, его охрана все время рядом была, прямо нависали надо мной, я даже просила их от стола отойти. И Алексей Юрьевич просил. Даже если бы я умела заряжать, не стала бы этого делать у них на глазах

В стане врага наметилось смятение.

— С ним была охрана? — встрепенулся прокурор.

— Сначала не было, а потом он кому-то позвонил и двое-из-ларца, то есть да, охранники, ему деньги привезли, — подтвердила Динка, — и остались в зале.

Мраморное изваяние расширило глаза и поджало губы.

— Точно? Они точно были в зале, Алексей? — повернулся Тимур к Лешке. Немудрено, что тот не вспомнил об охранниках рыжего, бегал всю ночь между рулеткой и картами, да и Динка о них не подумала. Хорошо, что Юля не утратила способность соображать.

Тимур, Плоский и черноглазый начали ругаться, кому-то угрожать и нервно стучать по столу, каменноликий подпирал подбородок кулаком. Выходит, ночной рыжий гад пустил слух, что его в «Рояле» обыграли нечестно?

— Нужно ехать, Тимур, — говорил Плоский.

— Да, надо объяснить человеку, так не делается, — с другой стороны в ухо Тимуру гудел черноглазый. Тимур выжидающе смотрел на Домина. Черноглазый толкнул короткую речь о репутации заведения и их собственной репутации. Динке стало совсем не интересно и она с тоской уставилась в потолок.

— Кукла, что ты все время топчешься? — вдруг спросил Плоский. — Тебе что, в туалет приспичило?

Все разом замолчали и посмотрели на Динку. Та смерила его холодным взглядом и с достоинством ответила:

— Да. Вы меня с полдороги завернули.

И это была чистая правда.

Домин то ли хмыкнул, то ли хрюкнул и уронил лицо на сложенные в локтях руки. Он что там, ржет? Динке, например, смеяться не хотелось. Хотелось снять туфель и лупить его каблуком по нестриженной голове. А каблуки ниже двадцати сантиметров Динка вообще каблуками не считала.