Вот и все. Динка цеплялась за собственные пальцы, будто собиралась оторвать их к чертовой бабушке. Ощущения были такие, словно ее с головой окунули в помойную яму. Дура, идиотка набитая. А чего ты ждала? Признаний в любви? Нет, конечно, но уж точно не такого холодного и циничного предложения. Сидевший напротив Домин внимательно изучал ее лицо, и Динка изо всех сил старалась, чтобы он не угадал ее мысли. «Ставки сделаны, господа. Теперь моя очередь вскрываться».

— Рекомендательные письма, поручительства, отзывы твоих любовниц, где они? — она очень старалась, чтобы это прозвучало естественно и с выверенной долей сарказма. — Ты плохо подготовился, господин Домин, так ты себя не продашь.

Домин пугающе высоко выгнул брови, правильнее было сказать, что у него глаза полезли на лоб.

— Ты ничего не путаешь, девочка? Вообще-то, все как раз наоборот.

— Да? — в свою очередь удивилась Дина. — А я решила, ты себя рекламируешь. Обо мне как раз не было сказано ни слова. Ты так расхваливал себя, как ты мил и щедр, разве что забыл похвастать, какой ты в постели…

Она прикусила язык, но было уже поздно. «Ну не умеешь ты вовремя заткнуться, Ареева»… Домин наклонился вперед, не сводя с нее изучающего взгляда, и довольно жестко произнес:

— Тебя устроит. Хочешь, можешь убедиться прямо сейчас.

— Не хочу, — Динка облизала пересохшие от страха губы и, отпрянув назад от потемневшего взгляда Домина, сказала тверже и увереннее, — вообще не хочу.

Она поднялась из-за стола и очень старалась, чтобы у нее не трусились ноги.

— За кофе я рассчитаюсь с баром сама, на следующей смене. Или, — она вопросительно взглянула на Домина, — это было не предложение, а условие? Я здесь еще работаю?

— Это было предложение, — Домин казался расслабленным, но Динка явно видела рвущееся наружу напряжение, — и оно пока в силе. Не советую принимать поспешных решений, Дина, подумай, я тебя не тороплю.

— Я подумала, Максим. Мне оно не подходит, — Динка хотела обойти Домина, но он схватил ее за руку, встал и дернул на себя. Она с размаху влетела ему в грудь и уперлась локтями.

— Почему? Тебя же тянет ко мне, я вижу. К чему эти условности? Ты боишься меня, Дина?

Себя. Она себя боится. Динка с горечью осознавала, как сильно она ошиблась в этом мужчине и какой десятой дорогой ей теперь следует его обходить. Предпочтительнее, конечно, было бы улететь на Луну. А лучше на Марс.

— Тебе показалось, Максим.

— Твой Влад был лучше? Со мной у тебя будет совсем другая жизнь, а если в ней не будет слюней и вздохов, разве это плохо?

— Тебя моя личная жизнь не касается. — «Пошел ты, Домин, со своим предложением куда подальше». — Я сама разберусь, что мне нужно, слюни или вздохи, — она вырвалась из его удушающих объятий и одернула блузку. — Максим, мне нужно переодеться. Или мне закрыться в туалете?

— Иди, — он опустил руки, его взгляд был мрачным и злым. — Ты делаешь ошибку, Дина.

* * *

Слезы никак не останавливались, пришлось смыть всю косметику, а краситься заново не было ни желания, ни времени. Нужно умыться и бежать на лекции, Динка надеялась, что на воздухе глаза проветрятся и не будут такими красными, как у ведьмы. Она схватила сумку и пакет с формой, но лишь только вошла в холл, навстречу ей с дивана поднялся Домин. Охранника видно не было, он что, его на улицу выгнал?

Динка постаралась держать голову наклоненной, проскочила мимо и закрылась на задвижку. И что теперь ей, в туалете поселиться навечно? Холодная вода принесла относительное облегчение, да и глаза уже не были такими красными. Она еще раз взглянула в зеркало, пригладила выбившиеся волосы и шагнула в холл. И снова попала в руки Домина.

— Дина, я не хотел тебя обидеть.

Динка попыталась высвободиться из кольца рук, но получалось плохо.

— Макс, никаких обид, я благодарна, что ты предельно ясно все озвучил.

— Не спеши, подумай. Ты собираешься ждать принца на белом коне? Их не бывает, Дина, это все сказки. Тебе будет со мной хорошо, вот увидишь. Не цепляйся за предрассудки, сейчас другие времена. Я не хочу тебя обманывать, но ты.. ты меня волнуешь, — последние слова он говорил полушепотом, почти касаясь губами ее лица. — Просто подумай.

— Как знаешь, Макс, — она упиралась ладонями ему в грудь и глядела исподлобья, — а я, пожалуй, подожду. Принца.

— Дина, я думал, ты умнее. То, что я предлагаю намного честнее, поверь, я уверен, все эти чувства придумали для таких дурочек, как ты.

— Тогда тебя вычеркиваем, — попыталась улыбнуться Динка и просительно добавила. — Я уже совсем опоздала. Если ты меня не отвезешь, я заработаю прогул.

— Отвезу, — Домин расцепил руки, бросил на нее непонятный взгляд и, не выпуская ее пальцев, направился к выходу.

Сначала ехали молча, Динка старательно рассматривала утренний город, будто никогда его не видела, лишь бы не разговаривать. Первым нарушил тишину Домин.

— Почему такие идеалистки как ты кричат, что любовь для них на первом месте? Ты хочешь сказать, что тебе не хочется иметь украшения, хорошую косметику, красиво одеваться? Я в это не верю.

— Ну почему не хочется, — пожала плечами Динка, — это неправда. Но только ценность имеют не вещи, а эмоции, которые они дают, — и, глядя в непонимающие глаза Домина, попыталась объяснить:

— Новое платье быстро надоест, оно может выйти из моды, само по себе оно не так важно, а вот эмоции, удовольствие, которое получаешь, когда его надеваешь, намного важнее, понимаешь?

Домин не понимал, но хотя бы заткнулся и больше не лез с разговорами. Он подвез ее прямо к ступенькам здания факультета.

— Спасибо, Макс, — она была искренне ему благодарна.

— Подожди, — он схватил ее за руку. — Я хочу, чтобы ты все-таки подумала.

Динка отрицательно покачала головой.

— Но почему? — казалось, он сейчас запылает от ярости. — Мы можем хотя бы попробовать?

— Потому, что мне не выиграть у тебя, Макс. А ставки слишком высокие, — сказала Дина не то, что думала.

Он все правильно говорил, а Динка как раз не была идеалисткой. Скорее наоборот, ее последние отношения — кстати, откуда Домин знает о Владе? — заставили ее посмотреть на любовь несколько под другим углом. И в другой ситуации она бы скорее всего согласилась — ни к чему не обязывающие отношения с интересным парнем, что в этом предосудительного? Придумала бы ему забавное прозвище и от души развлекалась, если бы только…

«Потому что я влюбилась в тебя, Максим. А тебе нужна лишь очередная игрушка. Кукла. И это все за одни треклятые сутки».

Слезы отступили, лишь когда она подошла к аудитории. Осколки щита тускло поблескивали, разлетевшись по углам ее развороченного мира.

«Значит, тебя вычеркиваем». Фраза, как заезженная пластинка, без конца прокручивалась в голове Домина и приводила его чуть ли не в бешенство.