litbaza книги онлайнРазная литератураИз воспоминаний старого эриванца. 1832-1839 гг. - Аполлинарий Фомич Рукевич

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 46
Перейти на страницу:
мне хотелось побежать и посмотреть на первый мой трофей, но теперь вспомнил правило: – ни в коем случае с мест не сходить, и остался, занявшись тщательным заряжанием ружья. Жеребья в сумке я не нашёл, пришлось зарядить пулей. Желая покурить, я набил трубку и уже готовился высекать огонь, как вдруг передо мной в той же прогалине между деревьями, где недавно появился волк, теперь стоял олень ко мне грудью, но обернувшись назад головой. Очевидно, он прислушивался к гону собак. Я тихонько приподнял ружьё с поваленного дерева, нацелил в грудь и спустил курок. Когда дым, нанесённый на меня ветром, рассеялся, то олень исчез. Очевидно, я промазал.

Хотя трудно было рассчитывать, что после двух моих выстрелов на меня ещё что-нибудь вышло, но я все же снова зарядил ружьё. Между тем слева началась тоже пальба и крики «береги!..береги!..». За этим криком тотчас же мимо меня замелькали жёлто-серые фигуры коз, которые мчались с такою быстротою, что выделить не было никакой возможности… «Ну и чёрт с ними!..» – сказал я и вперился снова в прогалину, где видел оленя… И действительно там скоро показался козёл и остановился в той же позе, как и олень, оглядываясь назад. Снова я выстрелил, и козёл куда-то исчез, когда рассеялся дым. Просто какое-то колдовство!

А дальше произошло для меня нечто очень позорное с охотничьей точки зрения, но извинительное с житейской, особенно приняв в расчёт, что это была моя первая охота, если не считать той пары домашних уток, которых я по неопытности когда-то застрелил в Полесье.

Собачий гон тем временем всё приближался к нашей линии, и гон был какой-то странный: собаки то гнали, то просто злобно рычали, то заливались воем и нет-нет раздавался их визг. «Вероятно, олень бодается…»– подумал я, вспомнив одну картинку. Но каков был мой ужас, когда вдруг после выстрела с соседнего номера раздался предупреждающий крик: «Берегись, – медведь!..» С лихостью, достойной лучшего гимнаста, я мигом взобрался на дерево… Но не это я ставлю себе в укор, а то, что внизу я оставил ружьё, да ещё незаряженное… А спускаться было уже поздно, потому что уж показались собаки, возившиеся вокруг медведя, который то садился на зад и отбивался от наседавших собак, стараясь поймать их лапами, то делал несколько скачков галопом, и собаки тогда впивались ему в ляжки… Так эта группа приблизилась к моему дереву. Признаюсь, я пережил несколько неприятных моментов, когда медведь в несколько прыжков подскочил к поваленному возле моего места бревну и взобрался на него. Тут зверь был совсем безопасен от собак, они окружили его и продолжали озлобленно лаять; я же сидел на дереве тут же, шагах в пяти и дрожал от волнения… Чем бы окончилась вся эта история, не могу себе представить, если бы не раздался совсем близко выстрел и медведь, рявкнув, не свалился бы на землю… Это с соседнего номера прибежал охотник и дострелил зверя, уже раньше им раненого.

Кончился гай, и все приплелись на мой номер, таща кто козу, кто двух, а кто приволок кабана за ногу. Спустившись по возможности незаметно с дерева, я побежал к волку и тоже притащил его, но при беглом взгляде охотники сразу определили, что это была пастушья собака, на которой даже оказался обрывок веревки.

– Ай да охотник!.. Нечего сказать!.. – раздались восклицания. – Вчера козу палкой убил, другую за хвост поймал, а сегодня собаку подвалил… Ну, а ещё по чём стреляли?..

– По оленю и по козлу… Кажется, обоих ранил… Вон там, – ответил я, показывая на просвет.

Кто-то пошёл к прогалине посмотреть на кровяные следы. Вдруг он замахал руками и побежал вниз. Мы тоже бросились туда. Там внизу крутого спуска, саженях в пятнадцати, лежал убитый олень, а несколько выше козёл… Это было моё торжество, но не надолго, потому что скоро опять начались насмешки, в роде возведения меня в охотничьи короли, который одинаково хорошо владеет и ружьём, и палкой., и т. п.

Следующие гаи были для меня не так удачны; однако, помнится, я ещё убил что-то. В общем, совсем неопытный, бывший первый раз на зверовой охоте, я обстрелял всех, что немало содействовало общей зависти, проглядывавшей сквозь зубоскальство. В результате я был очень обижен, убеждённый, что все эти насмешки они позволяют себе только потому, что я «пленный», а они принадлежат к победителям… «Vae victis (горе побеждённым)», – говорил я себе с горечью.

Теперь-то мне смешно, но тогда было очень больно. Этот день первой моей охоты был настолько отравлен, что, сколько меня потом ни звали другие охотники, я не пошёл, и этим закончились все мои охотничьи похождения.

В роте я довольно хорошо сошёлся с отделенным (по теперешнему – взводным) унтер-офицером Клинишенком, который, видимо, принял во мне участие и часто беседовал со мной, угощая чайком (Настоящий чай, по его дороговизне, приходилось пить редко, но солдаты ухитрялись собирать какие-то травы и листья, настой которых очень напоминал вкусом настоящий чай. Потом из Турции нам удавалось получать дешёвый китайский чай, но по вкусу он был хуже солдатского настоя. А. Р-ч.) Много раз потом я дивился его метким характеристикам начальствующих лиц и тому, сколько ума и наблюдательности таилось в этом почти безграмотном солдате, хотя и произведённом в унтеры… Последнему, впрочем, нечего было удивляться, когда в то время встречались даже офицеры, еле подписывающие свои фамилии.

Этот Клинишенко, между прочим, дал мне очень благой совет: во-первых, попроситься в шестую роту, а, во-вторых, всеми силами стараться избегать канцелярии, чтобы остаться в строю.

– Будут это они тебя пытать, – говорил он: – хорошо ли ты грамотен, а ты, голубец мой, прикинься дурачком, не понимающим; нарочно, значит, чтобы тебя не взяли в канцелярию… Будь она неладна, эта канцелярия… Терпеть не люблю этих господчиков, которые нашего брата, строевика, завсегда притесняют. Сидят сами в тепле и сытости, а над нашим братом измываются… Вы, говорят, чёрная кость, неучёная темнота… Подумаешь, тоже благородные. Да и на что тебе эта канцелярия?.. Тут у нас весело: идут разные занятия, работы, походы; тут тебе и отличиться можно: произведут, может, в унтеры, как меня. А не то тебя, как образованного, могут и в офицеры катнуть… Ей-Богу!.. А в канцелярии что?.. Канцелярия, как гриб, приросла к штабу, – в походы не ходит. И век придётся тебе, согнув спину, корпеть над бумагами…

Этот совет был действительно хорош. Так как в силу конфирмации мне предстояло служить солдатом «впредь до отличной выслуги, но не иначе, как в делах против неприятеля», то

1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 46
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?