Вскоре эшелоном нас доставили в район станции Кемь, где мы выгрузились и разместились в деревянных бараках, ожидая соединения со второй частью отряда. Ждали около 10–12 дней и, когда ребята прибыли, выехали в Ленинград.

На Финляндском вокзале нас встречали институтские девчата. Они каким-то образом узнали, что мы приезжаем, хотя это и не афишировалось. В течение двух дней сдали оружие, боеприпасы, обмундирование и вновь стали студентами.

За финскую войну большинство бойцов Особого лыжного отряда было отмечено правительственными наградами. Командиру взвода Владимиру Мягкову посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Три человека награждены орденом „Красного Знамени“, одиннадцать — орденом „Красной Звезды“, остальные — медалями „За отвагу“ и „За боевые заслуги“. Награды вручал в Кремле М. И. Калинин. Я был награжден медалью „За отвагу“. С гордостью ношу ее и теперь»[29].

В апреле 1940 года, выступая на совещании начальствующего состава при ЦК ВКП(б), полковник Х.-У. Д. Мамсуров рассказал о действиях своего отряда, отметив отдельные недостатки, проявившиеся в ходе боевой работы. В своем выступлении он особенно подчеркнул следующее:

«Считаю необходимым остановиться на одном вопросе, который необходимо будет решать, — о создании специальных частей в нашей армии, в округах. Эти части я должен прямо назвать. Что это диверсионно-партизанские отряды, поскольку они этим путем действовали. Опыт у нас в этом направлении есть, на наших границах у противников такие части имеются и создаются, в частности — у финнов были, мы сами испытывали их действия…

Нам учить надо было людей. Мы работали всего месяц с лишним. Я считаю, что если бы у меня были там подготовленные в мирное время люди, то довольно много вреда бы нанес финнам, но был заключен мир…

Я считаю, что необходимо решить вопрос о создании таких специальных частей в ряде округов, чтобы их начать готовить. В руках начальников штабов армий или командования армий эти части принесут пользу, выполняя помимо специальной работы также задачи более дальней разведки, чем ведут войска»[30].

На том же апрельском совещании Мамсуров выступил с предложением уделять в стране больше внимания развитию лыжного и других оборонных видов спорта.

Зимой 1940–1941 годов эта инициатива полковника стала реализовываться на практике. Военный совет ЛВО в своем обращении «На лыжи!» призвал всех бойцов и командиров настойчиво и целеустремленно овладевать лыжной подготовкой. Среди гражданского населения лыжный спорт также получил широкий размах. Активно развивался и такой вид спортивных занятий, как рукопашный бой и фехтование на штыках[31].

Из других лыжных частей, наряду с отрядом Мамсурова, успешно выполнявших специальные задачи в период советско-финляндской войны, следует назвать 7-й отдельный лыжный полк Финской народной армии под командованием известного чекиста И. М. Петрова (Тойво Вяхья), действовавший на ухтинском направлении. В одном из рейдов по вражеским тылам полк попал в окружение. Много позже полковник И. М. Петров воспоминал об этом событии так:

«В круговой обороне мы могли продержаться двое-трое суток. Попытка прорыва на каком-либо участке привела бы к истреблению полка. Поэтому я по рации запросил у штаба армии поддержку на флангах возможного отхода. Вскорости получил радиограмму: „Немедленно явиться в штаб для личного доклада. Мехлис“. Очевидно, Мехлис полагал, что у меня не только взлетная полоса есть, но и самолет также…

Ночью я дал указание имитировать прорыв на восток, там были взорваны крупные заряды динамита, уже не нужного нам, открыта беспорядочная стрельба. Дурость моих намерений, наверное, немало финнов удивила, но передвижка у них наметилась. С отделением отборных лыжников мне удалось проскочить в направлении юга.

К вечеру следующего дня я стоял перед Мехлисом в его резиденции на окраине Ухты. Подобно всякому беспомощному в военном деле человеку, он исповедовал личную храбрость, сам ее старался показать и от других требовал. И любимую его фразу знал: „Я, как начальник политического управления Красной Армии, на вашем месте…“ Но тут он этих слов не употребил, не матерился. Спокойно на меня смотрел и презрительно.

— Что вы здесь делаете?

— Прибыл по вашему вызову…

— Вы бросили полк.

Я протянул ему радиограмму. Он взял ее, покрутил, разорвал и бросил мне под ноги.

— Не было телеграммы. Пойдете под трибунал. Пока свободны.

Конечно, пакости от Мехлиса я ждал, но не такой. Без радиограммы я оказывался трусом и дезертиром, беглым командиром окруженного, а может быть, и преданного полка.

Бросился к Чуйкову, хотя знал сложность положения командующего армией рядом с Мехлисом.

— Как быть, Василий Иванович?

— Ну что же делать, Петров. Знаю, все было так, как говорите. Могу только дать совет — пробирайтесь обратно в полк. Сумеете выйти из окружения — ваше счастье. Победителей не судят…

Я вывел полк с потерями, но с точки зрения трибунала недостаточными, чтобы судить»[32].

По признанию командующего 8-й армией командарма 2-го ранга Г. М. Штерна, уже на заключительном: этапе боевых действий, в ходе проведения наступательной операции под Лоймолой в марте 1940 года были применены диверсионные части. Он сказал об этом так:

«Наши части смешанной конницы, стрелки и лыжники, вышли уже в тыл финнам. Наши диверсионно-партизанские группы активно действовали на прилегающих к фронту дорогах финского тыла»[33].

Кроме того, необходимо отметить, что 5-м управлением НКО СССР незадолго до начала войны и разведотделом Северо-Западного фронта (образован 7 января 1940 года) в ходе военных действий на территорию Финляндии было заброшено немало агентов-одиночек и разведывательно-диверсионных групп.

Правда, по свидетельству И. И. Проскурова, финнам удалось обнаружить и обезвредить большинство заброшенных агентов и групп. К тому же при организации довоенной агентурной сети 5-м управлением была допущена крупная ошибка. Рассчитывая, что финский поход Красной Армии будет похож на освободительный поход в Западную Украину и Белоруссию, агентов забрасывали «на пункты, находящиеся на территории противника. Через 10 дней, мол, придем в такой-то пункт, и доложишь материал, а выход наших частей в эти пункты не состоялся»[34].